тоже кто-то незримо охраняет. Кому-то он небезразличен, кому-то важен и нужен. Неизвестный «Всевышний» слышал его. Леон больше не был один. В каждую минуту своей жизни он ощущал в ней присутствие кого-то, кто заботится о нём самом.
Леон вспомнил тот самый первый раз, когда отправился вслед за Линой. Она была тогда в гостях у кого-то из друзей. Леон пошёл пешком, было поздно. Нельзя сказать, чтобы он боялся, но в тот вечер он чувствовал себя неуютно. Улицы, по которым он привык ездить на автомобиле, виделись теперь ему иначе. Мысленно Леон желал, чтобы никто не встретился ему на пути, и о чудо! «Всевышний!» Все дворы и переулки были абсолютно пусты. Леон мог спокойно идти, и с каждым шагом росла его уверенность в том, что его воззвания кто-то слышит. Потом много раз Леон убеждался в этом: ему «везло» в тех случаях, когда что-то дурное, по всем предпосылкам, должно было бы приключиться. Безнадёжные ситуации вдруг оказывались разрешимыми, опасность отступала. Кто-то могущественный, своей влиятельной рукою отводил опасность, оставаясь в тени. Леон хотел узнать его.
Леон снова взглянул на фотографию дочери и надел пальто. Он вышел на улицу. Что это было — утро или вечер? Сложно сказать. Времена суток, давно утратив свои цвета, стали друг от друга не отличимы. Леон посмотрел на небо и тут снежинка, затем ещё одна мелькнули в темноте и опустились на рукав его пальто. Леон разглядывал их, пока они не растаяли. Это были настоящие ровные шестиконечные снежинки, хрупкие и красивые. Возвращался он домой уже по настоящему снегопаду.
Когда же утром Леон распахнул окно, всё вокруг было белым. Улицы, деревья, крыши домов завалил пушистый снег. Стало светло.
Жизнь закипела. Люди выбегали из своих жилищ, хватая, кто лыжи, кто санки. Проносились снежки, резвилась детвора, всё пространство наполнилось возгласами беспечного счастья. Дворники очищали от сугробов дворы.
Осень окончилась. Началась зима.
2018
Моему Ангелу-Хранителю
1 Старик
Усталый ангел загрустил,
Он взял с небес тогда спустился,
И, обратившись стариком,
Тем к подопечному явился.
— Ты что, не знаешь, как поступать? Ну не в первый раз же уже… Делай, как мы всегда делаем — пиши один товар в накладной, ставь другой!.. И что?.. Клиент не заметит. Сам подумай, он в этом ничего не понимает! — кричал в телефон Марк.
На его звучный сердитый голос обернулась пара человек.
— Не звони мне больше по этому вопросу!.. Ну где я тебе возьму оригинальные запчасти?.. А я что должен делать?.. Да не за рулём я… Да. Отдал в ремонт, — продолжал Марк, не замечая косящихся на него окружающих.
— Какие это мои знакомые! Они так сказали? Не помню я таких!.. Ну, тем более, ставь им то, что у нас есть!.. Как поломается, снова к нам приедут, там уж я разберусь… Всё, давай, делай, как говорю. Скоро буду.
Марк нажал кнопку отбоя и спрятал в карман телефон. Пять-шесть пристальных взглядов сверлили его своим неодобрением.
Отвык Марк от поездок в общественном транспорте. Да уж, отвык…
Марка теснили те, кто только что вошёл на очередной остановке.
Снова зазвонил телефон.
— Да, Зайчонок, еду… Почему ты спрашиваешь?.. Да далась тебе эта мебель!.. Ну и что, купим потом… Ты же знаешь, мне ремонтироваться сейчас надо, денег нет… И что?.. Ну и ладно… Мало ли, что сейчас скидка… Это тебе нужно… Да нормально я с тобой разговариваю… Я же говорю — нет… И что?.. Да сама ты …! Ну и что?.. Ну и катись!.. И что?.. Да пошла ты!.. Истеричка!
Марк нервно нажал кнопку отбоя вызова, с досадой сжал телефон.
Ехавшие рядом с ним бросали на него осуждающие взгляды. Марк поёжился. Давно не случалось ему находиться в столь плотной массе людей.
И вот опять звонок, телефон. Теперь Марк решил держаться спокойнее.
— Да, Паш… Да, привет… Нормально всё… Лерка просто взбесила… Да опять денег просит… Да ремонтируюсь я… Ага, отдал сегодня в ремонт, потом буду продавать… Обещали сделать так, что никто ничего не заметит… Ага, пробег тоже… Не, не на колёсах сегодня… Да, в транспорте сейчас. Лучше бы такси взял!.. — шептал в трубку Марк, косясь на своих попутчиков. — Когда? Сегодня? — продолжал он. — А Маринка будет?.. Приду… Да, давай, до вечера. Буду!
Люди выходили на остановках, входили новые.
Непривычная обстановка заставила Марка оглядеться по сторонам. Среди этой окружавшей его сейчас пёстрой небогатой публики внимание Марка привлёк один старик. Он сидел на скамье как раз напротив повисшего на поручне Марка и не был похож на всех остальных. Его добротный, хорошо скроенный костюм выделял Старика в массе прочих бесформенных одежд. Ровная осанка, в руках трость-палка. Место Старику уступили, но тот сидел так, что, казалось, в любой момент он готов встать, и с благородностью истинного джентльмена усадить вместо себя кого-либо другого. Белые седые его волосы, белая густая борода создавали образ не старика, но старца. Его синие ясные глаза светились мудростью и каким-то невероятным теплом. Старик посмотрел прямо на Марка, и Марк поспешил потупить взгляд, отчего-то стало стыдно…
— Да перепечатай накладные другим числом, печать возьми у меня в столе… Да не на колёсах я сегодня… Еду… Скоро уже буду… — летели слова Марка в телефон.
— Не реви, психопатка!.. Не ори мне в трубку! Здесь люди… Я в транспорте… Да какие любовницы! На работу еду… — кричал Марк, ответив на следующий звонок.
И снова взгляд Старика устремлён на Марка, такой чистый, пристальный, ясный.
— Марин, ну приходи сегодня… Да ладно тебе, хочешь, поговорю с твоим мужем?.. Ну тогда оставлю его на вторую смену, а ты приходи…
— Серёг, подзадержи там клиентика. Я подъеду скоро, может получиться его развести…
Продолжались телефонные разговоры Марка. Напротив него неподвижно сидел Старик, и каждый раз, как Марк решался посмотреть на того, возникало острое желание снова опустить глаза и умолкнуть.
Старик молчал, его спокойный ровный взгляд был полон сострадания. «А брови хмурит…» — заметил Марк, — «прямо хоть не берись за телефон».
И снова, то разговоры, то перебранка.
Марк вздохнул свободно только тогда, когда выйдя, наконец, на своей остановке, остался один.
«Глупец! Отчего я не взял такси?..», — несясь вдоль улицы, бормотал он.
***
Как много в жизни суматохи,
Как много пагубных идей,
Ввергающих людские души
В порочный круг мирских страстей.
— Мам, ну не могу я, ну дел по горло… — говорил в телефонную трубку Марк, выкручивая руль. — Да знаю я, что
