Для очистки совести я встал в центре комнаты, напрягся, представил Ветра и принялся звать пса по имени. Безрезультатно. Нет, никто не пишет на седьмом этаже ни романа, ни сценария. Какой интерес писать о ничтожествах? Не человек я, а ходячее недоразумение, раб обстоятельств.
Чтобы иметь хоть какой-то результат своей бурной деятельности, я соорудил чемоданчик с двумя полумиллионами: в рублях и долларах. Конечно, не денег мне жалко. И по десять миллионов заплатил бы за полное освобождение. А попадать в кабалу… Да и как узнаешь, плохо или хорошо эти гады с Рутой обращаются? И даже если плохо, то я все равно беспомощен.
Зазвонил телефон. Я снял трубку. Далекий, как из другого варианта, в ней звучал голос Седого.
— Звоню тебе из Ташкента. Из аэропорта, вылет через сорок минут. За мной следят. Узнай, когда мой самолет будет у вас, рассчитай время и незаметно встреть меня на пересадке из автобуса в метро. Но не подходи! Надо выяснить, кто за мной следит.
— Зачем самолет? Давай договоримся о встрече, я через десять минут буду в Ташкенте и вытащу тебя. Ты мне позарез нужен! — выпалил я.
— Мне надо лететь. Приготовься встречать.
Разговор закончен. Слава богу, хоть не буду один. Не все сюжетные линии прерваны, вернулся Седой. В запале я несколько раз быстро прошелся по комнате. Седой! Это мужик! Ну, мы им покажем! Седой поможет…
Он выскочил из тридцать девятого автобуса и вразвалочку стал спускаться в подземный переход. Перед станцией метро «Московская», в настоящем подземном лабиринте, было где развернуться и дичи, и охотникам. И, конечно, мне, охотнику за охотниками.
Показалось, что я увидел знакомое лицо. Вернее, не лицо, а фигуру. У помощника Кардинала такие вот крепкие ребята стояли вдоль стен. Хотя мало ли таких ходят сами по себе?
Я стрелял глазами во все стороны, пытаясь засечь слежку, но и Седого из поля зрения не упускал. Поэтому сумел разглядеть все случившееся с самого начала.
На следующем пересечении двух тоннелей траектории четырех здоровенных мужиков, идущих с четырех разных направлений, пересеклись с траекторией Седого. Будь на его месте кто-либо другой — и не вздохнуть бы ему, и не пошевелиться. Здесь же коса нашла на камень. Седой сделал какое-то неуклюже-замысловатое па, один из охотников рухнул на бетонный пол, второй отлетел и стукнулся о стенку, а двое словно проскочили мимо по инерции. Они развернулись и вместе с двумя новыми крепышами кинулись на Седого. Со всех сторон выросли как из-под земли атлетически сложенные молодые люди. Обычно многолюдный подземный переход сегодня, казалось, заполнили только гвардейцы Кардинала. Хотя нет. Завизжала женщина, другая подхватила: «Убивают! Милиция!»
Я, со своим «Смитом и Вессоном» в кармане куртки, чувствовал себя беспомощным. А Седой не сдавался. Это была не киношная драка, где противники разрешают друг другу проводить серии ударов и обмениваться этими сериями до полного изнеможения. Седой только что не бегал по потолку, нанося неуклюжие на первый взгляд удары, больше напоминающие толчки, увеличивая число лежащих на полу. Нападавшие тоже были не дилетантами, но равняться с Седым они не могли. Точку в этом приключенческом спектакле поставил один из молчаливых зрителей, находившийся метрах в трех от меня. Он поднес к губам кулак, что-то шепнул… Каким-то шестым чувством я понял, что в кулаке пряталась трубочка и ее владелец не шепнул, а дунул. Седой остановился и начал оседать. Сделать это ему не дали. Двое бережно подхватили его под руки и без особого труда понесли, как носят пьяных или тяжелобольных. Потной рукой тиская в кармане пистолет, я пошел следом. Под бдительной охраной целой толпы Седого погрузили в белую «Волгу». Я остался стоять. Как последний идиот. Как последний предатель.
Постояв минут пять, я отправился на Московский вокзал. Сомневаясь, что существует набор открыток «Колпино», и не зная, как выглядит этот пригород, я решил воспользоваться таким примитивным транспортным средством, как электричка. Надо было осмотреть место предстоящей встречи.
Шантажисты выбрали его мастерски: большой участок со строящимися, почти законченными девяти- и двенадцатиэтажками. Самый край города, только поля рядом. Строители работают в одну смену, в шесть часов квартал вымрет. Я облазил все, словно искал подходящую дырку, чтобы вместе с Рутой в нужный момент провалиться под землю. Куда там! Почва настолько пропитана бетоном…
Вернувшись домой, я почему-то включил телевизор. Шла Ленинградская вечерняя программа новостей «600 секунд». Комментатор рассказывал, какое оружие было обнаружено в одном из баров при облаве. Граната, автомат, пистолеты, баллончики со слезоточивым газом. Подумать только, и это у мелкой шушеры! Интересно, с чем будут встречать меня? С базуками?
В голове засела мелкая несообразность, имеющая отношение к оружию. Трубочка с отравленными стрелками. Это же взято из Юго-Восточной Азии или, на худой конец, у индейцев Южной Америки! Вот уж нетипичное для мусульман оружие… Но это мелочь. Рядом маячит еще какой-то нонсенс. Всем нонсенсам нонсенс. Настолько явное «не то»…
Вот оно! Зачем шантажировать меня, если Рута у них в плену? Они могут у нее самой потребовать все то же самое. Не потому ли такое совпадение во времени: мафия знакомится с рукописью о Доме, мне об этом сообщают, я только-только расстался с Рутой, тут же мне звонят, что она похищена… Кто врет? Помощник Кардинала? Или он ни при чем вообще, случайная накладка? Рута? Может, она не из Дома, а подослана со стороны? Специально, чтобы обаять меня, а потом использовать? Нет. Отбой. Рута создала комнату при знакомстве, она из Дома, безусловно, не ниже третьего этажа. Кстати, почему я ломаю голову? Если верить Руте, мы с ее матерью знакомы.
Меня как молнией ударило. Мать! Жительница четвертого этажа! Опытная женщина… Уж она-то должна знать, что делать.
Через минуту я мчался на четвертый этаж. Чопорный, уходящий корнями в глубокую древность Дом начал казаться чуть ли не студенческим общежитием, где жильцы бегают с этажа на этаж за сахаром, солью и чаем. Правда, в Доме бегали за другим. Неплохо было бы, окажись у Рутиной матери в каком-нибудь из вариантов поклонник помощнее. Главный контрразведчик, к примеру. Или мультимиллионер с личной охраной в двести человек. Выделит мне кто-нибудь сотню людей, вооружу я их снайперскими винтовками, проведу через Дом в новостройки, рассажу у окон…
Мать Руты оказалась дома (удивительно, я даже не подумал, что она может шататься где-нибудь, как мой отец). Где дочка? Неизвестно, девочка в последнее время страшно разбаловалась, шатается везде, мать совсем не жалеет…
