Какой позор! Величайшие достижения науки, жертвы отважных исследователей Космоса использовались для постыдных утех подлых властителей! Прочь, прочь отсюда! Отныне нет места сомнениям! Он хотел знать правду — теперь он ее знает!
Ри-о поднялся над своим ца, со страхом посмотрел на соседей. Они не обращали на него внимания, захваченные ощущениями животных где-то там, на далекой Гро-оче. Глаза Тайя-Богов были закрыты, лица выражали блаженство.
Ри-о бесшумно проплыл через зал, промчался по коридорам и очутился на площади перед Дворцом Высших Сфер.
Грозовые вихри охватили его свежестью и вспышками электрических разрядов. Тело, почувствовав чистый горный воздух, радостно встрепенулось. Лучше погибнуть от молний, чем сидеть рядом с презренными Тайя-Богами! Скорее домой, он теперь знает, что надо делать!
Откуда-то, как тень, появился слуга. Увидев Тайя в одежде Высших Сфер, он почтительно приложил руку ко лбу и с удивлением спросил:
— Великий Бог покинул Храм?
— Я тороплюсь.
— Что угодно Великому Богу?
— Большой дра и заряд для полета вокруг планеты.
— Слушаю, Великий Бог.
Слуга исчез. Ри-о с нетерпением ждал. Его все сильнее охватывало чувство страха. Что, если Умт заметит его отсутствие и перехватит его? Как объяснить странное бегство? Разве не оскорбительно оно для Высших Сфер? Ведь он бросил вызов Тайя-Богам, их взглядам, устоям, традициям!
Ну и пусть! Война, так война! Теперь все ясно, отступление невозможно!
Из густого тумана появился слуга. Он молча указал рукой на корпус гигантского дра, опустившегося на площадь. Ри-о жестом его поблагодарил. Тот удивленно улыбнулся:
— Великий Бог странный. И добрый. Меня еще никто никогда не благодарил.
Ри-о нахмурился, положил руку слуге на лоб и дружески сказал:
— Придет время, будут благодарить. Слышишь?
Он быстро проплыл в каюту и сел перед пультом управления.
Мрачные башни Дворца пошатнулись, тучи надвинулись и поглотили дра.
Ри-о летел навстречу неизвестности, навстречу борьбе. В сердце зрел грандиозный замысел. Перед его величием бледнело все. Ради него Ри-о был готов отдать свою жизнь.
Дра направлялся к экватору. Внизу виднелся безграничный простор океана, вверху клубились мохнатые тучи, пронизываемые частыми молниями. Иногда, сияя ослепительной белизной, на волнах покачивались льдины, усеянные тысячами черных ял.[26] И опять тяжелые, темно-синие волны с выступающими кое-где небольшими пустынными островками суши.
Hyp, ученик Ри-о, оторвался от созерцания однообразного пейзажа, повернулся к учителю. Его черные глаза на худом фиолетовом лице лихорадочно горели любопытством.
— Куда же мы летим, Учитель?
— Теперь я могу сказать. К экватору.
— К материку Аре? — ужаснулся Hyp.
— Да, к нему.
— Но ведь Тайя Аре не признают Высших Сфер. Нам нельзя будет вернуться назад…
— А я и не собираюсь возвращаться, — сурово ответил Ри-о. Он пристально взглянул на Нура и после некоторого молчания добавил:
— Ты должен знать все, мой ученик. Я верю тебе, надеюсь на тебя.
— Учитель! — радостно вскричал Hyp. — Я только этого и хочу! Клянусь…
— Не надо. Перед нами дело важнее клятв. Я всю свою жизнь отдал поискам Истины. Я любил ее, думал и мечтал о ней. Я, хотя и медленно, шел к Высшим Сферам.
— И ты добился цели! — с гордостью подхватил Нур.
— Нет, — твердо возразил Ри-о.
— Что это значит, Учитель? Ведь ты был там, в Храме Космического Блаженства?
— Был. И мои надежды были обмануты. В Храме Высших Сфер нет и намека на Истину.
— Что же там есть?
— Распущенность и позорнейшее падение!
Hyp испуганно оглянулся, лицо его посерело от страха. Ри-о улыбнулся.
— Не бойся. Я же сказал — мы не вернемся. И я могу открыть тебе постыдные тайны Высших Сфер. Ты знаешь историю Та-ины за последние тысячелетия, знаешь изменения, произошедшие в ее обществе. Высшие Сферы использовали величайшие открытия науки, чтобы властвовать над низшими Тайя. Раньше низшие Тайя добывали себе пищу и все необходимое для жизни в повседневной борьбе с природой. Это давало им внутреннее удовлетворение, заставляло дерзать и стремиться вперед, рождало мечту. А потом все изменилось…
Высшие Сферы построили много ба-мо для производства синтетической пищи. Ее хватало на всех. Плантации опустели, низшие Тайя перестали работать. Они обленивались и вырождались. Из поколения в поколение у них стала культивироваться жажда зрелищ, развлечений и грубых чувственных наслаждений. Все это Высшие Сферы им давали…
— Разве это плохо, Учитель? Ведь низшие Тайя ничего не платят Тайя-Богам.
— Ты ошибаешься, Hyp, — резко оборвал Ри-о. — Сегодня я узнал эту мерзкую тайну. Высшие Сферы забирают у низших Тайя самое ценное — психическую силу, энергию мысли…
— ?!
— В Домах Контроля. Ты знаешь, что каждый низший Тайя обязан ежедневно являться в Дом. Никто не знает, для чего. Все думают, что для проверки состояния психики с целью предупреждения заболеваний организма. На самом деле это совсем не так. Дома Контроля — это специальные биопсихические станции, где собирается и конденсируется энергия психики низших Тайя. Потом она переправляется в центры Высших Сфер я консервируется в сверхмощных оть.[27]
— Для чего?
— Это страшная сила. Своей мощностью она превосходит все другие виды энергии, известные в природе. Но Высшие Сферы пользуются ею не для науки, не для проникновения в тайны Вселенной, а для своих животных утех…
Ри-о вкратце рассказал о своем посвящении и пребывании в Храме Космического Блаженства. Hyp слушал молча. На его лице нельзя было прочесть — какое впечатление произвел на него рассказ, только в черных блестящих глазах иногда вспыхивали едва заметные искорки.
— Высшие Сферы, — продолжал Ри-о, — это вырождающаяся каста примитивных и жестоких Тайя. Если не лишить их власти — Та-ина погибнет.
— Почему, Учитель?
— Потому что нельзя игнорировать законы природы. Общество должно быть единым. На Та-ине оно разделилось. С одной стороны — низшие Тайя, полный упадок, психическое истощение, довольствование сытой, бездумной жизнью, с другой — Высшие Сферы, духовное вырождение, культ животных наслаждений, доведенный до космических масштабов.
— Но что вы можете сделать?
— Не я один!
— Вы надеетесь на Тайя материка Аре?
— Да. Их немного, но они сохранили свободу. Они не подвластны Высшим Сферам. Энергия их интеллекта принадлежит им самим. Это самое главное. Они работают, значит способны мыслить и проявлять инициативу. Они смогут меня понять.
— Что вы задумали?
— Изменить существующий порядок. Лишить Высшие Сферы власти.
— Но какая сила вам поможет?
— Не сила. Слабость. Слабость Высших Тайя.
— Не понимаю.
— Поймешь потом. Скоро.
Ри-о внимательно посмотрел на Нура, коснулся рукой его лба и мягко сказал:
— Если ты не готов к тяжелой дороге, если ты боишься скажи. Я помогу тебе вернуться. Я не требую слепой покорности. Ты волен сам выбирать свой путь.
Некоторое время Hyp молчал, сохраняя все то же непроницаемое выражение лица. Наконец он решительно произнес:
— Я пойду за тобой, Учитель. Только я хочу знать твои намерения.
— Ты будешь знать все. У меня великий план. Он полностью обновит Та-ину и всех Тайя. Когда мы прилетим, я посвящу тебя в мой замысел.
Сквозь просветы в тучах проскользнули лучи Матери-Звезды, озарили далекий берег, фиолетовые рощи, ослепительно-белые вершины высоких гор, тяжелый туман в ущельях.
Дра колыхнулся и начал опускаться.
Древняя легенда
Сочные листья беззвучно трепещут под бурными порывами ветра. Его зловещее завыванье заглушает все другие звуки. За густыми зарослями тянется цепь вулканов с острыми, закрытыми клубами огня и дыма, вершинами. Темные высокие волны бороздят угрюмую водную пустыню. Касаясь их гребней, несутся клочья тумана.
Прибрежный песок покрыт фиолетовыми мхами. Они окаймляют Поляну Бесед упругим ковром. На Поляне, после тяжелой работы в ущельях между вулканами, где они выращивают благословенный чса,[28] отдыхают Ро-а и его соплеменники — Тайя острова Ма-ото.
Старый вождь Ро-а печален и суров. Два камня дья[29] тлеют перед ним, вспыхивая время от времени зеленым огнем и разбрасывая кругом искры. И тогда отблески пламени играют на сморщенном лице Ро-а. Он похож на древнего бога-неподвижный взгляд, как будто различающий вдали что-то, невидимое остальным, могучий лоб, щеки, точно высеченные из черного камня.
Ро-а закрывает глаза, вбирая всем старческим телом свежий воздух, напоенный дыханием океана, прислушивается к грому далекой грозы. Потом обводит товарищей внимательным и грустным взглядом и говорит тихо, будто обращаясь к самому себе:
