– Знаешь, я устала и хочу прилечь, – медленно ответила Беатриче. – Служанка сделала мне хороший массаж, и я чувствую себя так, будто по мне прошел караван верблюдов.
Улыбка скользнула по лицу Мирват.
– Жаль, мы могли бы вместе попить кофе.
– Да, действительно жаль, – ответила Беатриче. – Давай перенесем это на утро завтрашнего дня.
– Ну завтра так завтра. Доброго сна, Беатриче.
Наморщив лоб, Беатриче смотрела вслед быстро удаляющейся подруге. Подозревает ли Мирват что-то? А если и так, что ей с этого? Визит к Фатьме – ее личное дело.
Беатриче уже переодевалась в своей комнате, чтобы пойти к Фатьме, как в дверь тихо постучали. Жасмины не было, и Беатриче открыла сама. Перед ней стояла Ханнах, служанка Зекирех.
– Простите, госпожа. Зекирех послала меня…
Зекирех!.. У Беатриче тревожно забилось сердце. Неужели самочувствие пожилой женщины ухудшилось настолько, что та сама уже не может прийти? Надо надеяться, что нет. До сих пор Беатриче не подобрала еще болеутоляющие средства, которые смогли бы облегчить ее страдания.
– Она плохо себя чувствует?
По лицу служанки, на котором жизнь оставила глубокие отметины, едва проскользнула нежная улыбка. Независимо от того, что говорили про Зекирех во дворце, Ханнах всегда оставалась верной своей госпоже. Было заметно, что она любила эту женщину с тяжелым, неуживчивым характером.
– Моя госпожа слаба и чувствует себя соответственно возрасту. Она поручила мне передать вам привет и сказать, что уже пора. Я должна проводить вас к Замире.
Ханнах пояснила, что Зекирех все предусмотрела: отослала служанок по делам и выбрала удобный момент – когда женщины и евнухи отдыхают после обеда.
– Идемте, госпожа! – торопила Беатриче служанка. – Надо спешить, у нас не так много времени.
Ханнах открыла дверь, посмотрела, нет ли кого в коридоре, и, убедившись в том, что он пуст, прошептала:
– Тихо! Мы должны пройти незамеченными.
Беатриче последовала по пустынным лабиринтам дворца за служанкой, вверх и вниз по лестницам, через такие уголки, о которых Беатриче и не подозревала. Вскоре они остановились перед вазой в рост человека.
Ханнах поспешно осмотрелась вокруг, достала из рукава ржавый ключ и зашла за вазу. И только тогда Беатриче заметила небольшую дверь, украшенную мозаикой из цветных камней. Служанка вынула один из маленьких камешков и вставила ключ в образовавшееся отверстие.
Беатриче поразилась тому, как бесшумно открылась дверь. Очевидно, ею пользовались намного чаще, чем казалось на первый взгляд. Они вошли внутрь. По другую сторону двери стояла невыносимая жара. Очевидно, было не менее сорока градусов, так как на лбу у нее сразу появились маленькие капельки пота. С этой стороны дверь прикрывал куст гибискуса, сквозь ветви которого Беатриче увидела маленький пруд, возле которого они с Мирват особенно любили, сидя на скамье, проводить время и который находился в тридцати минутах ходьбы от дворца, в самом отдаленном уголке сада. Какими потайными путями вела ее служанка, неизвестно, но дошли они очень быстро. Ханнах прикрыла дверь и поспешила дальше.
Беатриче узнала узкую дорожку, пролегавшую через густой кустарник за беседками. Здесь все было ей знакомо, в этих местах она гуляла каждый вечер. Скоро дорожка оборвалась перед какой-то стеной. Беатриче посмотрела вокруг и поняла, что они находятся возле фонтана в конце сада. Он был выложен из кирпича и отделан мрамором, струи воды стекали в полукруглый бассейн. Беатриче рукавом отерла пот со лба. Даже в легком шелковом платье она чувствовала себя как в духовом шкафу.
– Ханнах, почему…?
– Тихо! – прошептала служанка и приложила к губам палец. – Нас могут услышать.
Ханнах прощупывала камни ступеней лестницы. Что это значит? У Беатриче от удивления глаза полезли на лоб, когда неожиданно под давлением руки Ханнах часть стены отодвинулась и образовалась узкая щель. Не веря себе самой, она покачала головой. Уж не тронулась ли она умом по причине убийственной жары?
– Идите за мной, госпожа, – шепнула Ханах и исчезла в темноте.
Когда Беатриче протиснулась сквозь узкую щель, ей пришлось удивиться снова. За дверью находилась маленькая, не больше четырех квадратных метров, каморка без окон. Ханнах уже зажгла масляную лампу, и Беатриче могла осмотреться, в то время как служанка с помощью деревянного рычага закрывала щель. Воздух в каморке был спертым, но пол чистым, и по следам – царапинам на каменных плитах – Беатриче поняла, что тайной дверью пользовались часто.
– Где мы? И что это за комната?
– Этот потайной путь известен во дворце лишь немногим. Он служит для обеспечения безопасности эмира и его кровных родственников, – с готовностью пояснила Ханнах. – Наш повелитель Нух II ибн Мансур, благородный сын моей госпожи, во время опасности может этим путем незаметно покинуть дворец. – Ханнах указала на нишу. – Там, в ларе, хранятся скромная одежда, деньги и продукты питания. В считанные секунды Нух II ибн Мансур превратится в обычного жителя Бухары, и ему несложно будет затеряться на улочках города. А если со временем, да будет на то воля Аллаха, у него появится наследник, Нух II поделится этой тайной с его матерью, а та – с самим наследником трона, как только тот вырастет. Таким образом, преемник семьи будет находиться под защитой.
Беатриче кивнула с пониманием.
– Как я вижу, все продумано.
Ханнах пожала плечами.
– Там, где власть, – всегда интриги, госпожа. Благородный сын Зекирех постоянно думает о том, что его с семьей могут свергнуть, – сказала служанка так, будто это было само собой разумеющимся. Она протянула Беатриче узелок, который прятала в складках платья. – Я прихватила с собой пару платьев. Переоденьтесь, пожалуйста.
Беатриче развязала узелок. Там были убогие, все в пятнах, платья, местами побитые молью. Они напомнили ей те, которые она видела на женщинах в тюрьме. Кончиками пальцев она взяла тряпье и с отвращением стала его рассматривать.
– Ты уверена, что в них нет вшей и я не подцеплю проказу?
– Не беспокойтесь, госпожа, – ответила Ханнах. – Платья хоть и выглядят убого, но чистые. Моя госпожа надевает такие же, когда хочет навестить Замиру. В таком наряде никто не сможет узнать нас на улицах Бухары.
Беатриче нехотя надела на себя эти тряпки. Ханнах протянула ей плетеную корзину и другую взяла сама. Потом привела в действие рычаг, и в стене образовалась еще одна щель.
– Выходите, госпожа, – сказала Ханнах и потушила лампу. Беатриче сделала шаг на улицу и оказалась в окружении деревьев. Солнце стояло высоко. За спиной возвышалась стена дворца, перед которым простиралась площадь, вымощенная выщербленными камнями. Вокруг никого, лишь какая-то серая кошка не спеша пересекла площадь и прошмыгнула за угол.
