Он лежал неподвижно и мучился.
Затем Арвон услышал голос Нлезина: романист жалобно бормотал, что его мутит так, будто планета завертелась в другую сторону. Однако у Арвона не было сил даже повернуть голову. Он лежал, размышляя, умирает он или нет. Через некоторое время он опять заснул, а когда проснулся, то был слаб и очень голоден.
Арвон встал, протер глаза и решил, что жив. В землянке больше никого не было, и он вышел наружу поискать остальных.
Судя по солнцу, день уже клонился к вечеру. Длинные тени протянулись через долину и слышался птичий щебет. Все кругом было залито солнцем и только несколько лужиц среди камней напоминали о вчерашнем дожде. Арвон глубоко вдохнул свежий воздух и зашагал к самому большому строению.
Внутри было темно: от костра осталась только груда красноватых углей, а окна отсутствовали. Когда его глаза привыкли к мраку, Арвон увидел на полу Нлезина и Цригу - они не спали, но вставать не собирались. Тут же хлопотали две старухи. Одна из них подала Арвону ломоть мяса и кожаный мешок с чистой холодной водой.
- Уайк в Хафидж отправились на охоту с мужчинами, - сообщил Црига. - Нам, наверно, тоже надо было пойти, но я сегодня не в состоянии отбиться даже от птиц, не то что от диких зверей.
- Колрак все еще беседует с колдуном, - сказал Нлезин. - Он, по-видимому, непременно хочет выучить здешний язык, не понимаю только зачем.
- А может быть, ему здесь нравится, - предположил Арвон, с удовольствием глотая холодную воду.
- Что же, это не лишено смысла, - согласился Нлезин. - Как выразился один мой благородный предок: авось не прогадаешь.
- Над этим стоит подумать, - горячо подхватил Црига. - В конце концов, следуя совету Дерриока, мы рискуем потерять все и ничего не выиграть. А здесь мы хотя бы проживем свою жизнь до конца. Если же мы выберем спячку, то скорее всего проснемся в одной из тех необитаемых пустынь, где даже крысы отравлены.
- Сначала надо приглядеться, что и как, братец, - сказал Нлезин. - Уж наверное здешняя жизнь - не одни только танцы и пение. Зимой им, конечно, приходится голодать. Да и Уайк ни за что на это не согласится, как вы отлично знаете. Веление долга и все прочее.
- Ну, во всяком случае, - заметил Арвон, вгрызаясь в мясо, - сегодня мы на корабль не вернемся, уже поздно.
Они не вернулись на корабль ни в этот день, ни на следующий.
Туземцы были дружелюбны, гостеприимны и смышлены.
И начинало казаться, что астронавты так и останутся с ними.
Арвон чувствовал, что впервые после катастрофы понемногу приходит в себя. Он был уже не так бледен и даже загорел, несмотря на холодный воздух. Он чувствовал себя счастливым, отдохнувшим и довольным. И пока ему хотелось ни о чем не думать и ничего не менять.
Через неделю Уайк созвал совет.
Астронавты полукругом уселись на камнях лицом к капитану. Они не хуже его знали, о чем он собирается говорить, и все же собрание не было простой формальностью.
Тут решалась их судьба.
Дни становились все холоднее, и астронавты дрожали в лучах негреющего солнца. Внизу, в долине, как лед, сверкал ручей, бежавший неизвестно куда. Немногочисленные деревья были вечнозелеными, но сейчас их листья потемнели, почти почернели, готовясь к зимним морозам.
Уайк не мешкая приступил к делу.
Капитан встал - как обычно, его сдержанность не была похожа на спокойствие. Спокойствие вообще чуждо подобным натурам. Уайк всегда был исполнен внутреннего напряжения, которое словно вот-вот должно было достигнуть высшей точки. Недаром он казался самым рослым среди них, хотя и был невысок.
- Итак, каникулы окончены, - начал капитан. Он говорил негромко, так что некоторые слова трудно было разобрать, но все слушали с напряженным вниманием. - Я не имею права приказывать вам, даже если бы и хотел, а я не хочу. Однако я покинул Лортас и провел в космосе долгие годы не для того, чтобы стать членом первобытного племени на неизвестной планете. Сюда меня привели поиски, от которых я не откажусь, пока не найду того, что ищу, или пока не умру. Наша родина так далека, и, быть может, вам нетрудно убедить себя, будто ее вообще не существует. Однако она существует. У некоторых из нас там остались дети - и сколько еще родится детей!.. Мне нравятся здешние люди, а вам?
Все закивали.
- Может быть (но только может быть!), именно эту планету мы и искали. Может быть, именно здесь человечество выйдет победителем из испытания и не уничтожит себя, а вырвется в космос. Если спустя много тысяч лет оно добьется этой победы, Лортас должен узнать о ней. Цивилизация, обреченная на одиночество, гибнет. Мы это знаем. Если здешнее человечество создаст космические корабли, но некому будет показать им дорогу к Лортасу, эта планета и Лортас, скорее всего, никогда не найдут друг друга. Вы сознательно отказались в своей жизни от многого, и не мне напоминать вам о долге. Я намерен вернуться на корабль и последовать совету Дерриока даже один. Я надеюсь, что вы решите идти со мной, но право решать принадлежит только вам.
Он повернулся и зашагал прочь, один. У Арвона мелькнула мысль, что капитан всегда одинок.
Солнце заходило, освещая оставшихся косыми лучами, а они все говорили. Одни предлагали одно, другие - другое. Но в их словах не слышалось убежденности - они спорили уже по инерции. Вскоре Колрак извинился и ушел искать Уайка.
Арвон слушал и понимал, что все пойдут с капитаном.
Он не ошибся.
День, когда они покидали селение, был холодным и пасмурным. С гор дул пронзительный ветер, так что женщины и ребятишки, улыбнувшись и помахав им на прощанье, поспешили вернуться в теплые жилища.
Арвон почувствовал, что всегда может возвратиться в это селение, затерянное во времени, и найти тут друзей. Конечно, они не скупились на подарки и не причинили туземцам никакого вреда. Но этих людей нельзя было подкупить - очевидно, астронавты им просто понравились. Почему бы не счесть это добрым предзнаменованием? Но тут Арвон явственно услышал саркастический смешок старика Дерриока: как легко выдать желаемое за действительное!
Их провожали те же четыре охотника.
Обратный путь показался легче. После того как они выбрались из долины, тропа пошла под гору, к тому же не было дождя. Быстрая ходьба согревала их, а останавливались они ненадолго.
С предгорья открывался широкий вид на равнину, где высокая трава и цветы колыхались, словно холодные зеленые волны огромного озера. Равнина, по которой гулял ветер, казалась суровой и ледяной, и астронавтам было нетрудно представить себе, как ее заносит глубоким снегом, как по сугробам бродят исхудалые звери, а солнце - только бледный диск в зимнем небе.
