- Люси! - позвал он, тихо стучась. - Люси!
Медленно он распахнул дверь, и я вслед за ним вошел в гримерную.
Элиот потянулся к лампе, чиркнула спичка, и комната озарилась мягким оранжевым светом. Высоко подняв лампу, Элиот всмотрелся во что-то позади меня. Лицо его потемнело. Я обернулся и отшатнулся, ибо там, в кресле, возлежал какой-то мужчина.
Это был молодой человек очень привлекательной наружности с тонкими чертами лица и курчавыми черными волосами. Глаза его были закрыты, и сидел он столь неподвижно, щеки его были столь бледны, что я счел бы его трупом, если бы не легкое трепетание ноздрей, словно он принюхивался к какому-то изысканному аромату. Молодой человек медленно открыл глаза, и они засверкали. Меня загипнотизировал его взгляд, он напомнил мне чем-то взгляд Генри Ирвинга, но был холоднее и какой-то нерешительный, как будто выражал великое отчаяние и гордость, которые не смог бы сыграть актер. Молодой человек заметил мое смущение, ибо по полным красным губам его пробежала легкая улыбка, и он тяжело поднялся на ноги. Он был в дорогой, отличного покроя, одежде под длинным плащом.
- Боюсь, я удивил вас, - сказал он. - Разрешите извиниться.
Голос у него был очень музыкальный и такой же гипнотический, как взгляд.
- Приехал навестить кузину, двоюродную сестру, - продолжал он, протягивая руку. - Меня зовут Рутвен, лорд Рутвен.
Я пожал ему руку. Она была холодна, как лед.
- Очень приятно, - поклонился Элиот, в свою очередь пожимая руку лорда Рутвена. - Я был другом Артура, вашего старшего двоюродного брата.
По лицу лорда Рутвена пробежала тень.
- Я его никогда не знал, - проговорил он. - Он ведь умер, не так ли?
- При весьма прискорбных обстоятельствах, - ответил Элиот.
- Да, я слышал об этом, - признался лорд Рутвен. Глаза его сузились и слегка моргнули. - Я всю жизнь прожил за границей и лишь недавно вернулся в Англию. В число привилегий настоящего путешественника входит то, что родственники мало значат для него. Но иногда... даже родственники могут удивить. Например, - он взял конверт со столика, - оказалось, что у нас в семье появилась актриса. Это более чем удивительно. Это романтично!
Он вскрыл конверт и вынул театральную программу с гербом театра "Лицеум". Лорд Рутвен передал мне программу, и я увидел, что фамилия мисс Рутвен в ней подчеркнута красным.
- Мне ее прислали сегодня.
Элиот оторвал взгляд от листка, который изучал из-за моего плеча.
- Ах, вот как, - нахмурился он. - А кто?
- Подписи не было.
- А конверт? На нем было что-нибудь написано?
Лорд Рутвен поднял брови:
- Нет... Его оставили для меня в клу6е. - Он слегка улыбнулся. - А почему вас это интересует, сэр?
Элиот пожал плечами:
- Просто интересно было бы знать, кто послал его, вот и все.
- О, тут, должно быть, нет никакой тайны. Несомненно, послала письмо сама милейшая мисс Рутвен... Вот почему я жду тут. Я решил придти на представление сегодня вечером, и мне нужна отдельная ложа. Раз уж моя кузина до сих пор не объявилась, может быть, вы мне поможете?
- Боюсь, милорд, ваша просьба невыполнима, - признался я. - Помилуйте, открытие сезона, свободных лож просто нет.
- Разве? - произнес он спокойным тоном, в голосе его не было никакой угрозы, но, несмотря на это, не знаю почему, меня вдруг охватил страх.
Человек я крупный, сильный и не трус, однако я вдруг почувствовал, что дрожу как лист. Красота лорда Рутвена казалась ослепительной и в то же время отталкивающей. Красота змеи, смертельной и жестокой. Он высасывал из меня всю силу - я отер выступивший на лбу пот.
- Однако, - тихо пробормотал я, - какие-то места наверняка найдутся.
- Отлично, - приятным голосом промолвил лорд Рутвен, встал, и мое чувство ужаса куда-то улетучилось. Он подошел к двери. - Где вы оставите для меня билет?
- На служебном входе, милорд. - Я оглянулся на Элиота, который сидел за столом и что-то писал. - Вы можете попросить мисс Рутвен оставить для вас записку там же, доктор Элиот.
- Доктор Элиот? - На бледном лице лорда Рутвена промелькнула искра интереса.
- Вас так зовут?
- Да, - наморщил лоб Элиот. - А что, мое имя вам что-то говорит?
Лорд Рутвен не ответил. Он улыбнулся и, пожав плечами, отвернулся. А поворачиваясь, задел один из костюмов мисс Рутвен. К моему удивлению, лицо его вдруг ожило - на щеках заиграл румянец, глаза вспыхнули огнем, а ноздри вновь начали раздуваться, словно он вдохнул какое-то благовоние, но, когда он вышел, я поднес костюм к носу, нюхнул и ничего не почувствовал.
- Сумасшедший какой-то! - заметил я, обращаясь к Элиоту.
Элиот ничего не сказал, уставившись на дверной проем, за которым только что исчез лорд Рутвен. Затем он обвел взглядом гримерную мисс Рутвен, нахмурился и вернулся к своим записям, а я не хотел ему мешать, ибо мне надо было спешить обратно, в свой кабинет. Элиот недолго писал записку. Закончив, он поднял ее и подержал перед светом, словно изучая, после чего оставил ее прислоненной к настольной лампе. Мы вернулись в коридор и в полном молчании пошли обратно через театр. Я показал Элиоту, где служебный вход, и расстался с ним.
Вскоре я совсем забыл о нем, ибо не успели мы расстаться, как начал подниматься прилив того, что называется открытием сезона, и вскоре волны его унесли меня. У меня не было времени размышлять о странных сегодняшних событиях. Проходя мимо мисс Рутвен, я задумался, к какому соглашению она пришла с Элиотом, но спросить не остановился. Одно мне стало известно Элиота на спектакле не будет. Когда я его спросил об этом, он сказал, что он не большой любитель театра и вообще всего выдуманного.
Но то, как давали "Фауста" в вечер открытия сезона, захватило бы даже Элиота. Это был ошеломляющий триумф, и главные аплодисменты достались, как всегда, мистеру Генри Ирвингу и мисс Эллен Терри. Впрочем, те, что снискала мисс Люси Рутвен, отстали ненамного. Она стала открытием, если не для меня, то для публики, и после спектакля все говорили только о ней. У служебного входа я увидел лорда Рутвена и поинтересовался, что он думает об игре своей кузины. Он беседовал с Оскаром Уайльдом, но прервал разговор, когда я к ним подошел, и слегка улыбнулся.
- Брэм! - позвал Уайльд, тоже заметив меня. - Брэм, дорогой! Ваша юная актриса мисс Рутвен... слышал, это ее первая ведущая роль? Отказываюсь поверить! Только годы репетиций и старания режиссера могли научить ее выглядеть столь триумфально неиспорченной!
Я склонил голову:
- А вы, лорд Рутвен? Вам понравилась игра вашей двоюродной сестры?
- О, необычайно! - Глаза его заблестели. - Она была очаровательна! Однако я совершенно не согласен с вами, мистер Уайльд. У нее тот редкий тип свежести, который не назовешь позой. Она, конечно, увянет, ибо девушка такой красоты и явной смышлености быстро поймет, что стиль превыше истины, но пока, - глаза его вновь блеснули, - это было восхитительное зрелище...
