Далекий полупризрачный огонек промелькнул в переплетениях ветвей и пропал. Иван насторожился, что там? Болотные гнилушки? Волчий глаз? Жилье?
Что бы ни было, а надо брести туда, авось повезет. Он отбросил волосы назад, поправил ремень — и пошёл на огонек.
Чутье подсказывало — там можно будет укрыться на ночь. Но чутье могло и обмануть, завести в ловушку.
Болотистая топкая почва хлюпала под ногами — и всё же меж стволов бежала тропиночка. Как же так, Иван не мог взять в толк, сосны растут на песке, где повыше, а тут топи, хляби… Ладно! Вот огонек снова мелькнул. И не пропал! Иван зацепил его глазом. И чуть не вприпрыжку бросился вперёд.
Посреди леса, на еле приметной полянке стоял домик, развалюха деревянная убогая избушка, какие Иван видал только на картинках. Заборчик, перекошенный, редкий, ветхий в десяток кривых загогулин, вовсе не преграждал доступа в избушку, сложенную из почерневших от древности бревен… нет, это сама избушка была древней, а складывали её наверняка из свежесрубленных и душисто пахнущих стволов-бревнышек лет эдак тыщу назад.
Вон, островерхая крыша, чёрная дырявая, совсем поехала, перекосилась. А окна?! В них не было ни стекол, ни плёнки — не окна, а прорубленные в мир дырки. И всё же от избушки веяло чём-то родным, тёплым. Иван стоял перед покосившейся дверью и не мог решиться, сделать шаг.
Небо почернело. Из-за какого-то неразличимого во тьме облака выплыла ущербная луна-месяц. Была она больше земной раза в два, но точь-в-точь походила на неё. Луна залила избушку призрачным светом, почти свела на нет мерцающий огонек из окошка. Иван про огонек и забыл совсем. Раз там, внутри, горит что-то, значит, там есть кто-то, напрашивался нехитрый вывод. А значит, ломиться не следует, надо по-доброму.
Иван три раза постучал в бревенчатую дверь и спросил вежливо:
— Есть кто живой, отзовись?
Никто не отзывался. Но Иван не спешил.
Он только теперь заметил, что под самой крышей на чёрном выступе, прикованный к нему ржавой цепью, сидел взлохмаченный и сердитый филин и глядел вниз светящимися жёлтыми глазами. Филин был какой-то странный конец крыла у него заканчивался скрюченной мышьей лапкой, а в лапке была зажата палочка, клюка. Кого-то филин напоминал, но Иван не мог понять, кого. Взгляд у ночной птицы был очень умный, человечий взгляд. И это напугало Ивана. Прежде, чем он успел как-то проявить свой испуг или предпринять что-либо, филин вдруг взлетел, выдрав цепь из чёрного кольца, ухнул глухо три раза, взмахнул крыльями — и улетел в сторону желтой луны, только тень его высветилась чёрным силуэтом.
Иван выждал немного. И ещё постучал.
— Эй, хозяин дома или нет? — снова поинтересовался он.
Что-то загромыхало, заскрипело внутри.
И картавый, противный голосок пробубнил:
— Нету тут никакого хозяина. А ты входи давай, чего ждешь!
Иван распахнул дверь. И ударился головой о притолоку. В сенях было темно и душно. Он ещё дважды ударялся — плечом и локтем, сбил что-то большое и пыльное, попал рукой в кадку с водой, ткнулся лицом в пук душистой высушенной травки и только после этого нашёл дверцу в горницу, отворил её.
Горенка была совсем крохотной три метра на четыре, чёрный потолок нависал низко, полки с рухлядью, матерые табуреты, сколоченные криво, но на совесть, скрипучие половицы, паутина по углам такая, какую можно сплести за долгие годы, сырость и тлен, разбросанные по полу еловые шишки, солома, широкая низкая лавка с каким-то брошенным на неё то ли тулупом, то ли армяком, а у крохотного косого окошка — лампада с огонечком, фителек еле видный, огонек слабенький — светло в горенке не от неё, а от луны, пробивающейся в окошко и в дыру потолочную. Низкий дубовый стол ближе к окошку.
И самое неожиданное для Ивана и необъяснимое, от чего он и дара речи лишился…
…Посреди стола сидел, скорчившись и обхватив двумя руками клюку, карлик Авварон Зурр бан-Тург в каком-то там воплощении кого-то… Иван прислонился к косяку, ноги у него подогнулись.
— Ну чего встал как вкопанный? — проворчал карлик и ткнул пальцем в дубовую табуретку. — Присаживайся, странник.
Вся злость и обида на карлика-обманщика куда-то подевались, улетучились. Иван теперь был рад любой живой душе.
Он уселся и стал ждать.
— Ночь передохнем здесь, — сказал Авварон. — А угрюм в путь.
Иван кивнул.
— Что, молчишь? Страшно?! — карлик явно злорадствовал. Не было в нём души, ох не было!
Иван почувствовал, что колдун потихоньку прощупывает его мозг. Он не стад ничего говорить, просто положил лучемёт на колени в выразительно поглядел в чёрные влажные глаза. Карлик всё понял, он уважал силу.
— Ну, давай, рассказывай! — проговорил Иван тихо и твёрдо.
— У себя на Земле будешь командовать! — озлобился Авварон. — Здесь не твой мир, Иван, не твой. Хочешь в нём уцелеть до поры до времени помалкивай да приглядывайся.
— Или ты всё выложишь прямо сейчас, — сказал Иван так же тихо и так же твёрдо, — или из этой избушки тебе не выбраться. Хватит водить меня за нос!
— Я мог бы вообще не возвращаться за тобой, понял?
Ушел бы через воронку, и дело с концом. А тебя барьер никогда бы не пропустил. Скажи спасибо! — Птичьи лапы карлика царапали темную поверхность стола, оставляя на ней белые отметины, с губы падала на балахон тягучая слюна.
«Почему он никогда не снимает капюшона, не откидывает его?» — подумал Иван ни с того ни с сего. И уставился на карлика, сидящего перед ним на столе и даже не пытающегося перебраться на лавку или табурет.
— Не твоего ума дело! — обиженно заявил Авварон.
Опять он читал мысли. Иван нахмурился.
— Ладно, слушай! — Авварон сгорбился, спрятал лапы под полы балахона.
— Я тебе кое-что расскажу. Но сперва условимся об одной вещи, ладно?
— Это какой ещё? — поинтересовался Иван.
— Ты мне расскажешь всё, что знаешь про Хархан?! — жестко сказал карлик. — Без утайки!
Иван чуть не встал. Откуда этот-то хмырь слыхал про какой-то Хархан?
Что они все заладили одно и то же?! И почему он должен знать что-то про этот дурацкий Хархан, на котором он никогда не был?!
— Был! — выдал карлик решительно. — Ты был там!
— Помешательство какое-то, — проворчал Иван, — Ты вот чего, любезный в Шестом Воплощении Ага…
— Семирожденного Ога! — поправил карлик.
— Хорошо, пусть будет Ога, — согласился Иван. — Ты вот чего пойми, что ещё, скажем, пойти туда, не знаю куда, я кое-как смогу, сам видишь. А вот рассказать о том, чего не знаю — тут уж, брат Авварон, извини. Если хочешь, я тебе расскажу про Землю.
— Про Землю я знаю всё! — отрезал карлик. — Мне от тебя нужны ускорители, стимуляторы и мне нужно знать всё о Хархане-А! Ну, с первыми двумя, ясно. Я мог бы тебя погубить ещё во Внешнем Круге, понял? Я мог тебя убить, усыпить, превратить в зомби, в животное… и просто забрать твои ускорители и стимуляторы. Ты видишь, я откровенен с тобой!
