Никто из нас не проронил ни слова. Время для разговоров прошло, и высшая власть взяла инициативу в свои руки. Мы смотрели на Лицо Эа.
Как я могу описать его вам? Вы знаете, что я неоднократно видел его в Записи, видел точно с того же места, где сейчас стояли мы. Но даже тогда я понимал, что это лицо излучает глубочайшую мудрость, непознаваемую смертными. Оно было выше человеческого понимания.
Когда я смотрел на него сейчас, я видел утес, возвышавшийся над серой некронной равниной-пустыней. Сначала я не разглядел в нем лица. Оно было слишком сложно для моего понимания, восприятия.
Я чувствовал себя пещерным человеком, увидевшим лицо Эйнштейна. Тому тоже нелегко было бы понять, что он видит перед собой существо той же породы, что и он сам. Между Лицом и мной лежала такая же интеллектуальная пропасть.
Я смотрел на него и постепенно начинал узнавать. Это не стало для меня большой неожиданностью. Белем уже дал для меня ключ к этой загадке. Город, сказал мне он, это машина для обеспечения жизни человека, своего рода механдроид, только куда более совершенный. И этот город, Город-Лицо...
Оно смотрело на нас спокойным взглядом, тем самым взглядом, который я ощущал во время сна. Глаза, которые раньше были металлическими, теперь изменились, и я узнал их. Голос, который был рокочущим голосом, уже не звучал, но он просто ощущался всем существом. То, что когда-то было человеком-машиной, теперь выросло, развилось, синтезировалось со всем человечеством. Ведь прошли целые тысячелетия.
Я ничего не понял в этом удивительном симбиозе, так что вряд ли я смогу сообщить вам что-нибудь конкретное. Ведь человечество тоже изменилось. Возможно, остались любовь, ненависть, страх, другие чувства, во не в той форме, которая привычна для нас. Может, люди внешне совсем не изменились, возможно, по улицам и площадям Города-Лица, который стал последним прибежищем человечества, двигались мужчины и женщины.
Я не знаю. Я ходил по улицам. Но я так и не понял, какие люди окружали меня.
Я сказал, что голос уже не был нужен Лицу. Сейчас, когда он хотел, чтобы мы подошли, ему не нужно было звать нас. У человека отпала необходимость слушать зов, осмысливать его, решать, стоит ли подчиняться, и затем прилагать соответствующие мышечные усилия. Все это стало ненужным.
Когда Лицо позвало нас - беззвучно - что-то неудержимо повлекло нас к нему. У нас не было возможности сопротивляться, когда мы неслись по воздуху над серой пустыней, пронизанной розовыми прожилками. По мере приближения Лицо становилось все больше и больше. Вот уже невозможно увидеть его целиком.
Мы уже не могли видеть широкий лоб, гладкий подбородок, крылья носа, щеки, пронизанные морщинами бесконечной мудрости, и знания, которые были недоступны ни машине, ни человеку в отдельности.
Каменные стены раскрылись, поглотили нас.
Что я увидел? Мне бы очень хотелось рассказать. Я мог бы бесполезно размахивать в воздухе руками, говоря о спиральных улицах, об удивительных домах, мимо которых мы проносились. Но если бы я начал описывать их, оказалось бы, что это самые обычные дома, самые обычные улицы, как в любом нашем городе. Но там было все иное, чего нельзя описать словами...
Вполне возможно, что улицы вместе с домами сами проносились мимо нас. Я даже подумал, что весь город находится в непрерывном движении, как положено машине. И когда прекратится это движение, умрут и город-машина, и все человечество.
Но я смогу сказать вам, что мысли заполняли весь этот город, как дым фабричных труб заполняет крупным город нашего времени. Они проникали в мой мозг и покидали его, оставляя после себя обрывки воспоминаний, иногда они возбуждали разум сразу двоих из нас, и тогда наши мысли переплетались между собой, в мозгу каждого из нас всплывало чужое воспоминание...
Много лет назад Де Калб сказал, что эти люди - боги. Он оказался прав. Эти люди во многом превосходили тех богов, которым поклонялись в наше время. Мы шли через их город, чувствовали их мысли, дышали их воздухом, но мы не видели никого.
Но они были тут. Они были вокруг нас. Я совершенно уверен в этом. Но я не видел их. Я не слышал их. Но я знаю, что они были тут. Ведь вы уверены, что у стула есть спинка, когда садитесь на стул и откидываетесь на нее, не глядя.
У меня было странное ощущение, что если я неожиданно повернусь, то столкнусь лицом к лицу с кем-нибудь из жителей города, но мне ни разу это не удалось. Видимо, я не смог ни разу повернуться в том направлении, в котором надо.
Мне бы очень хотелось увидеть их.
24. Борьба с некроном
По мере того, как мы приближались к центру спирали, мыслей становилось все больше, и уже невозможно было понять, где свои мысли, где чужие, настолько все переплелось в наших головах.
Затем вдруг стало темно. Я думаю, что мы перемещались по длинному туннелю внутри каменной стены.
Когда мы снова приобрели способность видеть, мы обнаружили, что находимся в большой пустой комнате. Я не могу описать ее, так как все перспективы были искажены.
Потом в комнате раздался голос, казалось, сама комната говорит с нами, воздух в ней давит на наши мозги. Это говорило Лицо Эа.
Я уже слышал этот голос раньше, если его, конечно, можно назвать голосом. Человек-машина, охранявший нас сон во время путешествия во времени, говорил: - Спи! Это был именно тот голос, который, однако, изменился по мере того, как проходили тысячелетия.
- Вы видели мое появление на свет, - сказало Лицо Эа. Мы вместе пришли сюда, к концу мира. Я охраняло ваш сон не просто так. Теперь вы мое оружие. Некрон уничтожить невозможно. Но с вашей помощью его можно устранить из нормального времени и нормального пространства. Для этого я выбрал вас. Для этого я сохранило вас в путешествии во времени. Подумайте - и вы все поймете.
В моем мозгу, и, я полагаю, в мозгу моих спутников. промелькнула четкая последовательность изображений человекоподобного, несущего смерть существа - это был некрон. Он осциллировал во времени и, касаясь очередной жертвы, убивал ее и сам становился все более похожим на человека.
- Он уже частично человек, - снова прозвучал голос Эа. Вы научились бороться с ним. Чтобы спасти себя и нас, вы покончите с ним. Некрона никто, кроме вас, не может коснуться. Но мы можем изгнать его из нашей вселенной - не только из пространства, но и из времени. Мы должны изменить время - не только прошлое, но и настоящее, и будущее.
Снова у нас в мозгу пробежали видения. Я увидел галактики, вращающиеся вокруг своих осей, и, более туманно, я увидел, как время, неразрывно связанное с мирами, тоже вращается вокруг своей оси.
- Мне нужен инструмент, - снова заговорило Лицо, - чтобы отделить некронную инфекцию от нормального пространства и времени. Вы мой инструмент. Вы понимаете свою задачу? Белем уже решил подобную задачу в далеком прошлом. Теперь мы должны решить ее в гораздо большем масштабе. Мы должны разделить Вселенную на две сферы, абсолютно равные друг другу. В противном случае, нарушится баланс, существующий во Вселенной. Они будут отличаться только в одном. Одна вселенная будет из некрона - а другая нормальная. Они никогда не придут в контакт между собой ни во времени, ни в пространстве. Понимаете ли вы свою задачу? Вы должны сражаться как мое оружие против нскронной вселенной. Вместе мы сможем разделить Вселенную на две части.
