Он посмотрел в ее глаза и ждал.
— Этот детонатор. Это фикция.
— Что?
— Вернее, детонатор работает, но бомбы нет. — Смех застрял у нее в горле. — Помнишь, Зиггер, приказал мне приготовить устройство. Но я не смогла. В капсуле вместо взрывчатки порошок талька.
— Что? — снова прошептал он.
— Я не сказала об этом в доме Абрамса. Они бы поставили настоящую бомбу. Я не смогла бы взорвать ее, но другой смог бы. Я хотела, чтобы ты знал это, Пит.
Она пыталась убрать свои руки, но он стиснул их и не отпустил.
— Это правда, Ви?
— Да. Почему ты сомневаешься?
— Я не сомневаюсь. — он собрал все мужество, достал детонатор и нажал кнопку. Она смотрела на него сквозь слезы.
Коскинен секунду смотрел на детонатор, а затем зашвырнул его в траву. Затем он крепко обнял ее, поцеловал, приподнял и посадил в заднюю кабину, где она пристроилась между пулеметом и рычагами управления. Коскинен изо всех сил крутанул деревянный пропеллер.
Мотор кашлянул, задымили затарахтел. Коскинен вскочил на деревянное крыло и уселся в кабине пилота. Он долго сидел, прислушиваясь к работе мотора, отмечая все стуки, нежелательные вибрации. Вроде бы ничего. Он двинул рычаг и самолет побежал по дорожке, набирая скорость, наконец он подпрыгнул и повис в воздухе.
Ощущение было новым для Коскинена.
Вивьена ткнула пальцем в карту, куда им следовало лететь. Коскинен понял, что на такой черепашьей скорости он может спокойно ориентироваться на местности. Его нервы и мускулы, натренированные …, быстро приспособились к управлению самолетом.
Самолет рычал, содрогался, откуда-то тянуло дымом. Странная штука.
И как только она летает? И все же ему было приятно лететь на нем.
Казалось, он парит в воздухе. Ветер обдувал лобовое стекло, хлестал его по лицу, свистел в крыльях. Смешно, подумал он, что ему приходилось возлагать столько надежд на столь примитивное устройство. Затем он вспомнил девушку, которая не могла заставить себя убить его. Он чувствовал себя так, как будто он умылся свежей родниковой водой, отмылся от грязи нынешнего мира. А внизу было зелено, красиво. Они летели над богатой местностью: дома большие, новые, отделенные друг от друга большими парковыми массивами. Между холмами извивался Гудзон и в нем отражалась голубизна неба, зелень травы, белизна облаков. Вот в таком мире следует искать ответа на его вопрос!
И он с надеждой смотрел вперед.
После двух дней напряженного труда приятно остановиться и очутиться один на один с природой. Убежище Зиггера находилось над рекой, которая пылала расплавленным закатом в лучах заходящего солнца.
Противоположные берега реки заросли лесом. А на этой стороне по пологому склону опускались к воде небольшие полянки розовые кусты. Над их головой шумели дубовые листья, ветви яблонь гнулись под тяжестью плодов. Миллионы запахов околдовывали его.
Но такой состояние не могло длиться бесконечно. Когда приятная усталость покинула его тело, его мозг снова начал работу и вся радость исчезла.
«Почему, — спросил он себя, работа сделана, убежище найдено. Мы скрылись от мира».
Что произойдет дальше и через сколько времени зависело от того, как быстро враги выследят их. Многие видели приземляющийся здесь самолет. Никто в деревне не подозревал, что они с Вивьеной незаконно вселились в дом, принадлежащий м-ру Ван Вельту. Вивьена представилась местным властям под этим именем. Вряд ли в ней можно было узнать женщину, за которой охотилась полиция. С помощью грима она весьма искусно изменила свою внешность.
Но сплетни конечно были. Почему она здесь была одна, без м-ра Ван Вельта и без слуг? Почему сразу по прибытию она потребовала прислать ей бульдозер и работала на нем сама? Все эти слухи наверняка могли дойти до властей и возбудить их подозрения.
С другой стороны нити могли найтись ключи, указывающие на их нынешнее местонахождение. В Кратере могли взять пленных и кто-нибудь мог знать о существовании этого убежища. Враг был хитер и всемогущ.
Сомнения терзали Коскинена. Может все это зря, ни к чему? Нет.
Рано или поздно нужно сделать выбор и твердо стоять на своем.
Коскинен глубоко выдохнул земной воздух. Из дома вышла Вивьена.
— Эй! Я уже охрипла и мои пальцы болят от нажимания кнопки. Я обзвонила множество людей, пока ты строишь эту крепость.
— Пожалуй теперь мы можем отдохнуть.
— Чудесно. Я приготовила праздничный ужин.
— Из концентратов?
— Нет, нет. Я буду делать ужин по старомодному: при помощи рук и головы. Я неплохая кухарка. — наигранная веселость покинула ее и она подошла к нему. — У нас мало шансов.
— Может быть, — признал он, — несколько дней, не больше.
Она обняла его за талию и положила голову на его плечо.
— Мне бы хотелось сделать для тебя больше, Пит, чем просто готовить еду.
— Почему? — его лицо вспыхнуло. Он пристально смотрел на другой берег реки.
— Я тебе стольким обязана.
— Нет, нет. Ты спасла меня… много раз. Но ничто не может сравниться со случаем с бомбой. — Он коснулся цепи на шее. — Мне даже не хочется снимать ее.
— Неужели это для тебя так важно?
— Да. Потому что… потому что ты стала близкой для меня… Я никогда не смогу забыть этого.
— Я знаю, — прошептала она. — Ты тоже близок мне.
Она быстро отстранила его и побежала в дом. Он удивился, хотел пойти за ней, но сдержался. Ситуация была слишком деликатна. Они были только вдвоем и он не хотел испортить спешкой те отношения, что … между ними.
Однако его беспокойство не утихало. Нужно что-то делать. Может сделать несколько звонков, пока она возится с едой? Чем больше, тем лучше. Он вошел в гостиную и сразу направился к телефону.
Из раскрытого блокнота он узнал, что Вивьена звонила в разные города Индии. Америку и Европу они уже обзвонили. Коскинен вызвал в памяти карту мира. Куда звонить теперь. Они хотели распространить информацию о генераторе по всему свету.
Китай? Нет, не стоит. Средний китаец ничем не отличается от среднего американца или европейца. Но правительство Китая… Нет, пускай китайцы добывают информацию в другом месте. Коскинен нажал кнопку.
— Токио, — сказал он.
На экране вспыхнул телефонный справочник. Коскинен переключал страницы до тех пор, пока не добрался до страницы, где перечислены телефоны инженеров и технических компаний, несколько номеров он выписал наугад и очистил экран, а затем набрав один из номеров, добавив РХ, что означало автоматическое включение записи у абонента. Удивленное плоское лицо смотрело на него с экрана.
