Стивен Дональдсон - Мордант превыше всего!

Почти все утро они скакали во весь опор: дорога из Ромиша была удобной, а они торопились. Но лошади не могли выдерживать такой темп до бесконечности.

— Неужели? — Териза не осознавала, сколько в ее голосе яда. Она продолжала думать о Торрент; мысль о том, что стеснительная дочь короля куда—то мчится верхом, одна, в безнадежной и опасной попытке спасти королеву Мадин, жгла ее сознание словно кислота. — Мы возвращаемся в Орисон. Где и хочет видеть нас Мастер Эремис. Зачем кому—нибудь останавливать нас?

Джерадин быстро посмотрел на нее; на мгновение он не нашелся, что ответить. И, словно потеряв нить размышлений, сказал:

— Мы ехали ужасно долго… и так чудесно быть с тобой… Я, кстати, думаю, что ты знаешь Мордант лучше, чем раньше. Ты не хотела бы снова взглянуть на карту?

Она покачала головой. Ее не интересовали никакие карты. Ее не беспокоило, что их могут остановить. В этот момент ее не волновало даже, что снова придется столкнуться с Мастером Эремисом.

— Хорошо, — пояснил он, снова теряя нить рассуждений, — единственный путь из Ромиша в Орисон идет по этой дороге, главной дороге через Армигит. Так случилось, что этой дорогой воспользовался принц Краген. Это его связь с Алендом — его тыловое обеспечение, путь отступления. Она наверняка охраняется его людьми.

Кроме всего прочего, даже Армигит не так глуп, как некоторые надеются. Он повсюду разослал своих шпионов и разведчиков, в особенности вдоль дороги. Ему необходимо знать, что происходит. И сейчас он наверняка не откажется захватить парочку Воплотителей. Если его люди схватят нас, то не отпустят потому только, что мы улыбнемся и скажем «пожалуйста».

Териза молча уставилась на лес.

— Кроме всего прочего, — тон Джерадина постепенно стал резче, — я полагаю, что Орисон до сих пор в кольце осады. Я полагаю, что он еще не взят, иначе не было бы никаких причин похищать королеву Мадин. Если мы хотим увидеться с королем Джойсом, нам придется пройти через всю армию Аленда.

Люди, схватившие королеву, были алендцами. Это походило на какой—то умысел принца Крагена. Значит, его надо опасаться. Он не позволит нам проникнуть в Орисон, до тех пор пока не подготовится — до тех пор пока не подготовит ловушку. Он удивил Теризу, и она заморгала.

— Ты действительно считаешь, что это правда? Ты действительно думаешь, что принц Краген несет ответственность за похищение королевы?

— А ты — нет? Ты ведь сама сказала, что это были алендцы. Они повезли ее в сторону Аленда.

Едкость в ее мозгу превратилась в тошноту.

— Но если виноват он… — До сих пор она не задумывалась над этим так тщательно. — Значит, он сотрудничает с Мастером Эремисом. Где еще он смог бы достать Воплотителя, чтобы воплотить лавину? Джерадин смотрел на нее и ждал.

— Но если так, то почему Эремис наполнил резервуар водой? Почему не позволил принцу Крагену войти в Орисон?

— Интересный вопрос, — пробормотал Джерадин сквозь зубы.

Териза попыталась придумать разумное объяснение; но почти мгновенно ее осенило.

— Если принц устроил это похищение, он действовал за спиной Элеги. Она никогда не пошла бы на что—то подобное.

Джерадин лишь кивнул в ответ.

Причастность к этим событиям заставила Теризу прервать рассуждения. — Элега сама предала себя. — Она прямо взглянула в лицо Джерадину, показывая ему свое отчаяние. — Что мы будем делать?

По его ответному взгляду было понятно, что он добился чего хотел — отвлек ее от размышлений о Торрент.

— Мы съедем с дороги, пока не приблизимся к Баттену, — ответил он. — Именно там на пути начнут попадаться алендцы. Дорога поворачивает на юго—восток к Стернвалю. Мы направимся прямо к Орисону. Срежем несколько миль — и, может быть, потеряем не слишком много времени.

Добравшись до войск, попытаемся связаться с Элегой прежде, чем принц поймет, что происходит. — Внезапно он улыбнулся — улыбкой, в которой не было веселья. — Если она узнает, что случилось с ее матерью… если она позволила этому случиться, если одобрила это — то я очень разочаруюсь в ней.

— А если не знает, — Териза пыталась успокоить себя, договаривая за него, — то, может быть, захочет нам помочь.

Он снова кивнул.

Через некоторое время они оседлали лошадей и продолжили путь.

С дороги, ведущая с последних холмов Файля к богатым полям Армигита, открывался такой вид, что Териза, крутя головой по сторонам, начала опасаться за свою шею. Леса остались позади, и она заподозрила, что Армигит слишком открыт и все движущееся по дороге заметно издалека. Вероятно поэтому Армигит и стал таким, каким был; видимо его «я» страдало от того, что он слишком открыт. Однако деревья изредка попадались, даже в низинах, которые явно возделывались до того, как принц Краген и его армия пересекли Пестиль. Спрятаться было невозможно, но какую—то тень они давали. Отчасти по этой причине, а отчасти из—за богатства почвы поля Армигита ничуть не напоминали пустошей Термигана.

Несмотря на отсутствие свежих лошадей, Териза и Джерадин продвигались быстро. Он постоянно изучал карту — они пересекали ту часть Морданта, где он никогда не бывал, — и уверял Теризу, что они едут очень быстро. Он пытался как—то поднять ей настроение. Его настроение почему—то не нуждалось в дополнительной подпитке; его живость свидетельствовала, что ему нравится окружающий пейзаж и ясная, четкая цель их пути; нравится, что он возвращается в Орисон. И хотя ночью тьма вынудила Джерадина остановиться и сделать привал, они подъезжали к Орисону согласно графику королевы Мадин — в три дня.

Но чем дальше Джерадин заглядывал вперед, тем чаще Териза задумывалась о том, что осталось позади. Торрент застала ее врасплох, подчеркнула ее неполноценность. Каждая по—своему, королевские дочери поражали ее. Они унаследовали больше храбрости, чем Териза когда—либо мечтала иметь. Ее собственная решимость противостоять Мастеру Эремису отчасти напоминала притворство — притворство, которое так часто удавалось ей в прошлом.

Она посмотрела сквозь пламя костра на открытые пространства Армигита и внезапно пробормотала:

— Джерадин, я что—то недопонимаю.

— Всего лишь «что—то»? — сказал в ответ он, явно стараясь развеселить ее и прогнать угрюмость. — Поразительно, миледи! Мое недопонимание значительно шире. Оно обширно, как мир.

Она посмотрела на Джерадина. Его лицо было как всегда милым и еще более красивым; восторг, не исчезающий из его глаз с тех пор, как уехала Торрент, придавал взгляду и чертам Джерадина новое очарование. Он не заслуживал угрюмости. И ради него она постаралась улыбнуться.