Загребать жар чужими руками — это в духе МГБ. Но в городе ее никто не ищет. Во всяком случае, ничего подозрительного она не заметила. Конечно, она старается тщательно маскироваться и не выходить из дома лишний раз… Но складывается впечатление, что они у в е р е н ы в том, что Лара никуда не денется. Побегает, порезвится на травке, подышит свежим воздухом мнимой свободы, а потом вернется. Либо добровольно, либо добровольно — принудительно. Эта мысль настолько неприятно поразила Лару, что она даже остановилась. А вдруг… Ведь если она представляет из себя что-то уникальное с точки зрения МГБ, и там не поленились притащить ее неизвестно откуда из космоса, задействовав для этой цели стелс-крейсер, что дело само по себе не из дешевых, да еще и соблюдением такого уровня секретности, то эти ребята вполне могли предпринять меры для предотвращения пропажи столь ценного "объекта". Очень может быть, что в ее тело вживлен миниатюрный радиомаяк и те, кому по должности положено знать, прекрасно знают о ее местонахождении и обо всех ее перемещениях! А то, что ничего не предпринимают, то это связано с какими-то более важными целями, по сравнению с которыми несколько убийств лиц с явно криминальной репутацией — лишь незначительные случайные накладки? Звучит дико, но такая возможность не исключена. И проверить это сложно.
Радиомаяк может работать не постоянно, а давать сигнал только по запросу. И в период между запросами он ничего не излучает. Металлодетектором его, конечно, можно обнаружить. Для подачи сигнала достаточной мощности он должен иметь определенную массу и обладать хоть минимальным набором металлических деталей. Достаточным, чтобы не оказаться за порогом чувствительности металлодетектора. А совсем миниатюрная крошка сигнал на большое расстояние не пошлет, если… Если только рядом не находятся сам приемник, для которого предназначен сигнал, или мощный ретранслятор…
Ладно, что гадать. Даже если радиомаяк и установлен, то свою задачу он уже давно выполнил. И ее место жительства известно противнику. Поэтому, чисто ради самоуспокоения, попробуем разобраться…
Придя домой, Лара рассказала о прошедшей встрече и огорошила Майю своими подозрениями. Правда, подруга отнеслась к этому довольно скептически.
— Лара, но невозможно создать микроскопический передатчик достаточной мощности, чтобы он передал сигнал на большое расстояние. А вживлять в тело большой… Ведь у тебя нигде ни одного шрама нет!
— Ну, это не показатель. Шрамы всегда можно убрать пластической хирургией… Знаешь, что… А ну-ка, ощупай меня всю. Насколько сможешь. Дави, не бойся. Надо убедиться, что ничего в меня не засунули.
— Лара, но я же не врач! Что я там определю?!
— Ищи любые твердые предметы. Все, что не похоже на человеческое тело.
Полностью раздевшись, Лара улеглась на кровать, а Майя стала методично, сантиметр за сантиметром, исследовать руками ее тело. Она переворачивала подругу со спины на живот и обратно, внимательно слушала, приложив ухо к спине и груди, но ничего необычного обнаружить не смогла.
— Нет, ничего не могу найти. Все, вроде, как обычно… Если, только за ребрами, там я прощупать не смогу… А вообще, подожди…
Майя хитро улыбнулась и вышла из комнаты. Вскоре она вернулась с резиновыми перчатками, салфеткой и флакончиком смазки, которую они успешно применяли по вечерам…
— Так, подружка! Давай-ка, ложись на спинку на край кровати и ножки вверх и в стороны.
Сейчас в гинеколога поиграем. Надо обе твои норки проверить!
Лара прыснула со смеху, и приняла требуемую позу. Но Майя отнеслась ко всему со всей серьезностью. Очень осторожно войдя в тело Лары, чтобы не сделать ей больно, вынесла вердикт.
— Нет, Ларочка. По крайней мере, что я могу прощупать пальцами, ничего постороннего у тебя нет. Если хочешь, я смогу собрать прибор на определение электрической активности и проверить все твое тело. Если в тебя встроена любая работающая электронная схема, то он ее сразу определит. Но дома нужных деталей у меня нет. Нужно съездить за ними в магазин.
— Ладно, пока обойдемся. Если радиомаяк во мне все же есть, то они все равно уже про эту квартиру знают. И то, что мы его обнаружим, ничего не изменит. Но, вообще-то, проверить надо. А то, ты останешься дома в Питере, а мне от них и дальше бегать придется. Давай-ка лучше сначала пообедаем, доктор…
Когда Горелов добрался до Управления на Литейном, и предстал перед очами начальства, генерал уже извелся. Из соображений секретности говорить ничего по мобильной связи майор не стал. Сказал только, что с ним все в порядке и скоро он доставит информацию чрезвычайной важности. И вот теперь рассказывал генералу о неожиданной встрече во всех подробностях. Сказать, что генерал был сражен, значит не сказать ничего.
— Владимир Петрович… Но ведь так не бывает… Вы понимаете? Не бы — ва — ет…
Чтобы киллер, от внезапно возникшего приступа человеколюбия, вмешался в чужую разборку? Что-то здесь не то…
— Но ведь Лара — не обычный киллер-профессионал, работающий только на себя в криминальном мире. Она, похоже, не преступник и раньше работала под крышей МГБ, выполняя задания по ликвидации неугодных элементов. И, кроме этого, ей позарез нужно было найти пристанище, так как в Петербурге знакомых у нее нет. Так, что с этой точки зрения, ее действия вполне логичны. Она спасла Майю Вербицкую и теперь пользуется ее гостеприимством. Думаю, они спрятались где-то вместе. Поскольку на квартире Майи их нет, значит, есть еще одно место, о котором мы не знаем.
— Что же, возможно… И что думаете делать дальше?
— Хотел с Вами посоветоваться. Дело в том, что Лара права. Как только в расследовании всплывет ее имя, мы оба — носители секретной информации. И сразу же лишаемся доступа к этому делу, одновременно попадая под плотную опеку МГБ. И как знать…
Мы знаем, как хотели поступить с Ларой. То есть, ни при каких обстоятельствах не допустить утечки информации. Вплоть до ликвидации носителя этой информации. То, что Ларе удалось бежать, это их крупный провал. Значит, Лара знает что-то такое, что никогда не должно уйти на сторону. И если выяснится, что мы знаем о ее участии в этом деле… То т а м вполне могут сделать вывод, что эта информация известна также и нам… Думаю, ребята церемониться не станут. Только, напоследок захотят выяснить, что конкретно мы знаем…
— Ох, Владимир Петрович… Умеете Вы убеждать… И самое скверное, что Вы абсолютно правы. И эта Ваша Лара тоже… Так что? Скоро появятся два "глухаря"?
— У нас нет выбора. Если мы засветим Лару, то взять ее все равно не сможем. Только наживем себе смертельного врага. А тут еще МГБ за нас возьмется… А фабриковать улики, чтобы навесить эти убийства на кого-то из уголовников, я не буду. Совесть не позволяет. Поэтому, нам остается медленно, но верно превратить оба дела в "глухари".
