И вдруг Платон заметил в салоне новое лицо. Прекрасное лицо. Встрепенулся, едва не расплескав рюмку с текилой, которая помогала ему обрести душевный покой. Это была молодая женщина. Женщина, о которой он мечтал всю свою жизнь. Непокорные бронзовые кудри, нежная, как лепесток лотоса, кожа, профиль греческой богини и глаза-изумруды. Но в отличие от Алисы Кораблевой все прелести ее были настоящие. Незнакомку закрыла широкая спина в белом кителе. Рассольников тщетно искал ее взглядом: на глаза попадались только члены экипажа. Наверняка женщину привело в салон чистое любопытство. Теперь ее постараются выпроводить обратно в каюту, и Платон даже не узнает, где ее искать. Ведь экипаж справок о пассажирах не дает.
Не долго думая, археолог кинулся к люку. С разбегу он налетел на титанитовую плиту и ушиб колено. Ч-черт! Люк был заблокирован, путь в коридор перекрыт.
— Экипаж приносит свои извинения за причиненное беспокойство, — зазвучал из динамика ласковый женский голос. — В связи с объявлением боевой тревоги на восьмой палубе перемещение по кораблю временно прервано. Об отмене запрета мы вам немедленно сообщим. — Эту запись крутили сейчас для всех кают палубы.
Платон решил не сдаваться и нажал кнопку, утопленную в косяке. Он еще не знал, что именно скажет, но был готов импровизировать. Над кнопкой зажглась красная лампочка, и в каюте раздался мужской голос:
— Дежурный слушает.
— Меня не пускают в салон, и я не могу увидеться со своей старой знакомой. Она первый раз вышла на люди. Я рискую больше никогда ее не увидеть.
— Это ваши проблемы.
— А скоро станут и вашими! — злобно прошипел Рассольников. — Вы не даете нам дышать, снова и снова нарушая Кодекс звездоплавания. По возвращении на Старую Землю я подам в суд на вашего капитана. — Археолог брал дежурного на понт.
— Как ее имя? — после паузы ворчливо осведомился тот. Дежурному были не нужны лишние неприятности. На восьмой палубе и без того сейчас полетят головы.
— Мы давно не виделись. Она вышла замуж за крупного чиновника и сменила не только фамилию, но и имя. Хорошо хоть, уцелела внешность. — Рассольников сочинял на ходу. — Эти шишки лепят своих жен, как пластилиновых кукол.
У чиновников Старой Земли и Аламагордо действительно вошло в привычку время от времени изменять законных супруг — в соответствии с модой или служебным положением. Каждому посту соответствует свой тип жены — от модели туфелек до имени. Закон неписаный, но нарушая его, карьеру не сделаешь.
— Что хотят, то и творят…— дежурный был вполне солидарен с пассажиром. — И как мне прикажете ее искать?
— Ее только что показывала камера. Шикарная блондинка с белоснежным лицом и изумрудными глазами. Высокая, в строгом сером костюме из настоящей шерсти.
— Еще и запись крутить…— бурчал себе под нос дежурный, но, как видно, крутил. — Других дел у меня нет… Мелисса Фонтейн, — наконец объявил он. — Каюта 815. Теперь вы довольны? Ур-ра!!!
— Огромное вам спасибо, сэр. Заходите ко мне в каюту. Выпьем по рюмочке…
— Не положено, — с явным сожалением вздохнул дежурный. Красная лампочка на косяке погасла.
«815… Совсем близко, — думал Рассольников, в радостном возбуждении кружась вокруг стола, привинченного к полу по старинной морской традиции.-Хотя какая разница? Сейчас я ей позвоню». У него даже в мыслях не было, что леди Фонтейн может лететь вместе с мужем или кем-то вроде.
Платон трижды крутанул тугой диск стилизованного под глубокую старину видеофона. На стенном экране возник черный квадрат с белой надписью на космо-лингве: «ЧТО ВАМ УГОДНО?»
«Ой, . как страшно! — мысленно усмехнулся Платон. — Суровая дамочка, однако».
— Я хочу поговорить с Мелиссой Фонтейн, — деловым тоном произнес археолог.
«КТО ВЫ ТАКОЙ?» — Хозяйка каюты по-прежнему не хотела разговаривать с Рассольниковым лично.
— Граф Платон Рассольников со Старой Земли. — Он слегка поклонился, уверенный, что Мелисса на него смотрит. И пусть смотрит. Платон еще не успел снять выходной костюм и выглядел вполне презентабельно. — Археолог. Направляюсь в экспедицию на Бочасту-Ро-ки-Шиа.
— Я что-то слышала о вас. — Экран мигнул, и вместе с голосом из динамика на нем возникло завораживающе прекрасное лицо гранд-дамы. По старым временам, самое меньшее — герцогини. А по нынешним… Где теперь сыщешь такую? — Вы добыли… — Она собрала трогательные морщинки у переносицы — действительно пыталась вспомнить. — …золотой горшок, кажется.
— Пришлось тогда покувыркаться на Тиугальбе. Было ради чего стараться, — скрыв радость, ровным голосом произнес Рассольников.
Разговор — как утлая лодчонка на бурной реке — проскочил самый опасный порог. Мелисса не стала допытываться, с какой стати он потревожил ее покой. Слава богу, ведь Платон, не придумав ничего оригинального, собирался дурочку валять — дескать, старую знакомую узнал, вот и решил звякнуть. Встречались уже где-то и когда-то… Да не тот это случай. Ох, не .тот.
— Это вы о Старой Земле? — с удивлением уточнила она. — И зачем вам?.. — Она не договорила. Прикусила нижнюю губу, чтобы не сказать лишнего. Эти алые (без капли косметики), чувственные губы могли свести с ума истинного ценителя женской красоты.
— Возвращение на утраченную родину. Спустя много лет. В этом есть некий смысл, — полувопросительно произнес археолог.
Мелисса не стала спорить.
— А дальше?
Он не понял вопроса. Она досадливо взмахнула рукой — на экране промелькнули ее точеные пальчики с Длинными розовыми ногтями.
— Дальше что?
«Как здорово, наверное, когда они в экстазе бороздят твою спину», — у Платона пронеслась мгновенная мысль.
— К чему стремиться теперь? — наконец сообразил Рассольников. — Пока не придумал. Не до того было. На Тибете у меня…— он споткнулся.
— Большие неприятности? — подсказала Мелисса. В ее взгляде проскользнуло сочувствие.
— Очень большие, — с облегчением выдохнул он. — Теперь надо…
— Подзаработать?
— Вы понимаете меня без слов, — заулыбавшись, сказал археолог.
— Так зачем вы мне позвонили? — спохватилась гранд-дама. Выражение лица ее изменилось — в душе Мелиссы опять зародилось подозрение, она снова была готова одним движением оборвать связь.
— Я хотел вам помочь, миледи, — ляпнул Платон. Сам не ожидал, что разговор сделает такой поворот. Но сказав «А», надо было говорить и «Б».
— Я не нуждаюсь ни в чьей помощи! — вспыхнула Мелисса. Но и слепому было видно: дама заинтригована.
— Вы ведь хотели узнать, что произошло в кают-компании.
— Да, — помолчав, неохотно признала Мелисса.
— За чашкой кофе я охотно бы вам рассказал…— протянул Рассольников. Его не смущала роль жалкого интригана и банального соблазнителя: главное — результат.
