- Но только потому, что Великий хан расчистил путь вам, китайцам, настаивала Агла.
Елю Чуцай нахмурился и замолчал. Нетрудно было понять, что он пытался привести в порядок свои мысли, чтобы по возможности доходчиво изложить нам свои аргументы.
- Темучин, - произнес он еле слышно, словно опасаясь, что кто-то может услышать, как он произнес вслух имя Великого хана, - пришел к мысли о необходимости завоевания мира, чтобы помешать различным племенам Гоби уничтожить друг друга. Это было озарение гения. Таким образом, империя должна постоянно расширять свои пределы.
- Да, вы уже говорили об этом, - согласилась Агла.
- Какой цели, по-вашему, должно служить это бесконечное кровопролитие? - в свою очередь спросил китаец. - Неужели только для того, чтобы не дать диким кочевникам перерезать друг друга?
Ни Агла, ни я не смогли ответить на этот вопрос.
- С другой стороны, существует цивилизация Китая, - продолжал Елю Чуцай, - величайшая цивилизация, которая когда-либо существовала в мире. Культура Китая построена на мирных началах, поэтому у нас нет другого пути принести ее достижения другим народам.
- Вы хотите сказать, что монголы захватили Китай, - вставил я, - но рано или поздно это обстоятельство неизбежно приобщит к цивилизации диких кочевников?
- Решение такой задачи потребует усилий одного или двух поколений, подтвердил Елю Чуцай, - может быть, даже больше.
- Следовательно, вы должны помогать монголам расширять границы их империи, чтобы не дать ей развалиться, ровно столько времени, сколько необходимо китайской цивилизации для распространения по всему миру.
Он кивнул.
- Возникнет одно колоссальное государство, распростершееся от океана до океана. Подумайте, к чему это может привести. Конец всем войнам, процветание еще недавно диких народов. Наступит вечный мир, на Земле будет править закон, а не насилие. Вот цель всей моей жизни.
Единая огромная империя, созданная монгольскими саблями, управляемая китайскими мандаринами и живущая по общим законам. В ней Елю Чуцай видел наивысшую цивилизацию, которая способна принести мир всем народам, а я тиранию, при которой и речи не могло идти о свободе личности.
- Я поделился с вами своими мыслями, - продолжал советник Великого хана, - потому что хотел, чтобы вы поняли, какую проблему создали для меня.
- Проблему? - не понял я.
Он вздохнул.
- Угэдэй не похож на своего великого отца. Он слишком ленив, чтобы быть хорошим правителем. Он слишком привык к роскоши, чтобы думать о покорении мира.
- Но вы сказали...
Он остановил меня повелительным жестом узкой руки с длинными, ухоженными ногтями.
- К счастью, - продолжал он, - империя развивается по-прежнему достаточно динамично. Ее мощь продолжает расти. Хулагу, Субудай, Кубилай и другие орхоны и ханы, имеющие свои улусы на границах империи, все еще думают о новых завоеваниях. Сам Угэдэй предпочитает сидеть в Каракоруме, позволяя другим завоевывать для него мир, и наслаждаться плодами их побед. Это опасная позиция.
- Какое это имеет отношение к нам? - спросила Агла.
- Угэдэй суеверный человек, - вздохнул Елю Чуцай. - Недавно он получил предупреждение об угрозе, исходящей для него от человека, который прибудет с запада, чтобы попытаться убить Великого хана.
- Я и сам пришел предупредить его об угрозе, - напомнил я.
- Вы пришли с запада, - повторил Елю Чуцай. - Впрочем, существует еще один человек, который пришел оттуда. Некто по имени Ариман.
- Он здесь? - воскликнул я.
- Вы знаете его?
- Да! Именно об угрозе, исходящей от него, я и пришел предупредить Великого хана.
Китаец слабо улыбнулся.
- Но Ариман уже успел настроить Угэдэя против вас. Против светлокожего могучего воина из страны, лежащей далеко на западе, за Великим океаном.
Я принялся торопливо размышлять, пытаясь найти выход из положения, в котором неожиданно оказался.
"Мое слово против слова Аримана? Как я мог доказать свою правоту?"
- Есть и еще кое-что, - добавил Елю Чуцай. - Нечто, что делает проблему особенно острой.
- О чем вы говорите? - не понял я.
- Угроза самому существованию империи.
- Угроза? - повторил я.
- Что может угрожать империи, покорившей половину мира? - спросила Агла.
- Не далее как сегодня в разговоре со стражами порядка вы употребили слово "ассасин".
- Да, после того, как двое мужчин попытались убить меня.
- "Ассасин" - новое слово в языке монголов. Оно пришло к нам из Персии, где и возник этот культ. К сожалению, я знаю о нем не слишком много. Это секта убийц, члены которой и зовутся ассасинами. Мне говорили, что оно происходит от названия наркотика - гашиша.
- Но я все-таки не понимаю, какое отношение это имеет ко мне, возразил я.
- Во главе секты стоит человек, который вербует молодых людей, обещая им райское блаженство при безоговорочном исполнении его приказов. Он дает своим последователям гашиш, и под воздействием этого средства им являются видения рая, куда они отправятся после смерти. Неудивительно, что молодые люди готовы на все ради исполнения воли своего владыки.
- Я знаю о действии лекарственных средств, подобных гашишу, согласилась Агла. - Оно настолько сильно, что, раз попробовав, человек готов на все, чтобы получить его вновь.
Елю Чуцай наклонил голову в знак согласия.
- Предположим, члены секты получат приказ убить кого-то. Они без колебаний пойдут на верную смерть в полной уверенности, что после исполнения возложенного на них поручения проснутся в раю.
Я промолчал, хотя на личном опыте знал, что смерть не обязательно означает конец земного существования.
- Множество купцов, аристократов, имамов и даже принцесс в Персии уже стали их жертвами. Страх перед представителями секты настолько велик, что, получив предупреждение о смерти, люди готовы отдать все, что имеют, лишь бы не попасть в руки ассасинов. Орден необычайно богат и могуществен.
- Персия, - пробормотал я, - и есть страна Аримана, Ормузда и их пророка Зороастра.
- Влияние секты распространяется далеко за пределами Персии, - возразил Елю Чуцай. - Перед ней трепещет весь мир ислама. Я опасаюсь, что ассасины уже успели добраться до Каракорума и собираются совершить покушение на Великого хана.
- Ариман пришел из Персии, - напомнил я.
- А он и не отрицает этого факта. Но, по его словам, вы явились оттуда же, хотя сами это отрицаете.
- Ассасины едва не убили меня сегодня.
Китаец слегка пожал плечами.
- Возможно, вы всего лишь изобрели хитрый трюк, чтобы сбить нас с толку. Убитые вами люди не были монголами, несмотря на то что несомненно хотели выдать себя за таковых. Они могли быть персами. А вы могли убить их, чтобы отвести от себя подозрение.
