— Нет уж, спасибо, пусть лучше мечтает о своей крошке, — возразила рейнджерша.
— Точнее, о чужой крошке, — ехидно подчеркнул Кузьма.
— Вот чего бы никому не советовал, так это мечтать о подружке настоятеля, если жизнь дорога, конечно, — уточнил бригадир.
— Ну что вы насели на парня? — выступил на защиту своего подопечного дядька. — Ему и так хреново, а тут еще вы со своим зубоскальством.
— Ладно, действительно, пусть оклемается слегка, — легко согласился с доводами Рамзеса косоглазый насмешник. — Лучше выясним, кто из нас приглянулся нашей воительнице.
— Тебя я, если и выберу, то только в качестве спарринг-партнера, а точнее, мишени, для отработки ударов на точность.
— Как обидно, а я-то губу раскатал.
— Глаза ты раскатал, а не губу.
— Ну вот, — под дружный смех бойцов заключил Кузьма. — Похоже, они спелись. Два сапога — пара, дались им мои глаза, завидно, да?
— Кончай балаган, — строго и громко сказал закончивший трапезу Багир. — Пора собираться. Забыли, что ли? Мы сегодня дежурим по рынку. В расположении остаются Рамзес, Таира и Роджер. Рамзес — за старшего, покажи новичкам служебные помещения Храма. На вас функции дневальных, чистка уборных, наведение порядка, обеспечение провизией. Все свободное время — на обучение новобранца. Научите его хотя бы основным приемам боя, у нас каждый коготь на счету. Я не могу трех бойцов долго в казарме держать.
— Слушаюсь, — за всех троих ответил Рамзес.
В считанные минуты бригада собралась и покинула комнату, оставив троицу дневальных убирать стол и лежаки. Быстро приведя помещение в порядок, новые прихожане под предводительством бывшего гарда отправились знакомиться с устройством подземного города. В центре каземата находились штабные помещения, окруженные казармами боевых монахов. В непосредственной близости от штаба размещались склады, лазарет и тренировочные залы. Система коридоров была путанная, и новичку пришлось изрядно поднапрячь извилины, чтобы запомнить основные пути перемещения по подземному городу.
Помимо тщательно охраняемых основного и запасного выходов, по словам Рамзеса, существовали еще два контролируемых потайных прохода, одним из которых прошла Таира. Правда, сам гард ими никогда не пользовался и даже не догадывался, в какой из закрытых зон находятся входы в них со стороны Храма. На периферии каземата помимо постов охраны находились очистные и вентиляционные сооружения, обеспечивающие нормальное существование города. Зал испытаний, в котором окончил свой путь Гризли, располагался ровно на границе кварталов послушников и казарм храмовников.
Старый воин ориентировался в бункере неплохо, но время от времени ему приходилось напрягать свою память, а один раз они даже свернули в другую сторону. В конце концов, Роджер не выдержал:
— Рамзес, а ты давно уже в Храме?
— Чуть больше года.
— Постой, — встрепенулась Таира. — Если я правильно помню, Хесус погиб лет пять назад.
— Четыре с небольшим.
— И что же ты делал все это время?
— Ну, около года меня выхаживали. Перелом позвоночника — штука серьезная, да и не молод я уже был. Если учесть еще отсутствие желания жить у пациента, то задача старушек казалась немыслимой, но бабуськи попались упорные. Потом полгода набирался сил, чтобы уйти от них.
— Зачем? — не понял юноша.
— Глупый ты еще, — ответила за дядьку девушка. — Что делать бранду у кобортов?
— Так тебя четлановские старушки спасли?
— Конечно. Кто бы из медиков-лиатов взялся за неблагодарную миссию спасать гарда, допустившего гибель хозяина? — жестко прокомментировала ситуацию вредная девица.
Рамзес слегка повесил голову, но нашел в себе силы продолжить разговор.
— Дело не в этом. Да и не был я еще в те времена брандом.
— Как? Ведь ты же охранял Хесуса.
— Охранял, но Хесус был брандом, а я работал гардом. Это все равно, что наемный убийца, только наоборот. Нам все равно было, хорошего леомура охранять или бандита какого. Лишь бы платил исправно. Гильдия ведь и жесткость правила харакири ввела ради собственной репутации, чтобы сделать подкуп наемных охранников делом немыслимым.
— Тебя же не подкупали. Почему же ты не хотел жить? — спросил Роджер.
— Думаешь, приятно жить, все время скрываясь? Ожидая смерти каждое мгновение? Подозревая в каждом встречном прохожем исполнителя гильдии? Не имея возможности завести знакомых или, тем более, близких из опасения подставить их под удар? Не имея возможности навестить родных? Боясь расспросов и знакомств?
— Как же ты жил все эти годы?
— От старушек я ушел, так как не мог допустить, чтобы их убили из-за меня. Забился в самую глушь, но оказалось, что сканеры не только преступников разыскивают, но и бродяг на крайний случай шерстят, личность устанавливают. Я их не особо интересовал, потому что грешков за мной не водилось. Тем не менее, стало ясно, что в гильдии рано или поздно проведают о том, что один из гардов Хесуса выжил. Так и случилось.
— Как же ты справился с исполнителями гильдии? — поинтересовалась Таира.
— Сам не знаю. Чудом, наверно, потому что мне было наплевать, погибну или выживу. За полгода на меня трижды выходили исполнители, причем в последней группе оказался один из старых приятелей, с которым доводилось работать вместе. Он — единственный, кого я оставил в живых из покушавшихся. Через неделю после этого поединка меня, разодранного и хромого, повстречал Учитель. Вот он-то и подсказал мне дорогу к Храму, где можно найти и друзей, и защиту.
— Нашел?
— Защиту нашел. С друзьями не все так просто, если не считать бригадного балагура. Но я ведь и сам весь этот год в основном молчал. Да Кузьму учил понемногу тому, что сам знаю.
— Почему молчал?
— Не знаю. Привык уже все в себе носить. А тут увидел этого фарлаха и словно прорвало.
— Знаешь, что, Рамзес, — неожиданно остановившись, сказала Таира. — Можешь называть меня Алисой, это имя я берегу для своих друзей.
— Спасибо, Алиса.
— А мне можно тоже называть тебя Алисой? — поинтересовался Роджер.
— Нет, мальчик. Для тебя я — госпожа. Или госпожа наставница. Это как тебе будет угодно. Мы, похоже, уже пришли. Для первых занятий нам подойдет и казарма, до тренировочных залов ты еще не дорос. Так что приступим.
Насупившийся Тобио Экселанц Сильвер вошел за нахальной девицей в помещение бригады под насмешливым взглядом дядьки, и первые занятия в школе молодого бойца начались.
Следующие два дня пролетели в непрестанной дрессировке ученика под аккомпанемент из язвительных колкостей преподавательницы и добродушно-снисходительного покашливания дядьки. Впрочем, начало курса показалось юному прихожанину чересчур простым. Он даже слегка расслабился, не сразу спохватившись при переходе от теоретических занятий к практическим. Большую часть знаний, которые поведала в качестве вступления Таира, юноше уже доводилось слышать от своего наставника. Правда, угол зрения, под которым подавался известный ему материал, оказался достаточно неожиданным.
