— Отворите ворота! — орет Малатеста, а потом приказывает:
— Привести Ноланца!
— Капитан, приведите его с завязанными глазами, — тоном не терпящим возражения велит ему Чьеко Висконти.
Проходят считанные минуты. Кованые ворота вновь открываются. Из мрачного их зева на мостовую в сопровождении семи всадников, как ошпаренная, вылетает черная карета. Она мчится во весь опор. Мчится вон из города… Полчаса спустя, суровый и злой капитан гвардейцев Чьеко Висконти приказывает остановиться.
— Получилось! — кричит он.
— Получилось! — размахивая саблями, ликуют всадники.
— Выводите его! — спешившись с лошади, велит капитан Висконти.
— Чезаре?!.. Это вы?!.. — ничего еще не понимая, затравленно озирается Ноланец.
Потом, все сообразив, он обнимает камергера.
— Hе меня надо благодарить, синьор Бруно, а герцогиню и вон того парня, — гвардейский капитан указывает на Джулиано, что стоит у поджидавшей их шикарной бордовой коляски, запряженной норовистыми скакунами.
— Это его план, — говорит Чезаре. — Это он придумал… А теперь, синьор Бруно, полным аллюром в Тоскану!..
Глава пятая
В УРОЧИЩЕ ТИБЕТА
Часовщик связывается с Пепельным:
— Принесите мне нимб, что лежит в тумбочке моего стола. Я у нашего гостя.
Пепельный в недоумении: c чего бы это шефу понадибился трехъярусный нимб?.. Он им никогда не пользовался. Во всяком случае, Пепельный этого не видел. А он здесь, без малого, десять лет…
Все работники возглавляемой Часовщиком службы, как правило, пользуются простыми и, в редких случаях, по разрешению шефа, двухъярусными нимбами. Hа Часовщике всегда двухъярусный. Ему не просто положено его носить, он и обязан это делать и, как обладатель его, и, как патрон одной из Вселенных… А вот с трехъярусными дело посложнее. Ими в ВКМ удостаиваются избранные из избранных. Их не более пяти десятков. Технические возможности трехъярусного практически безграничны. С ним можно все. Сидя на одном месте, можно вживую общаться с коллегами, находящимися за миллионы парсеков от тебя — свободно хлопать по плечу, искупаться в их море, откушать чего-нибудь эдакого, что землянам и не снилось, пропустить одну-другую рюмашку хмельного напитка жителей других миров… С двухъярусным можно делать все то же, но в пределах своей галактики… А с одноярусным — только оставаться невидимым для мыслящих особей, которые опекаются службой Часовщика, и свободно перемещаться по своей звездной системе.
Пепельный не решается спросить шефа, для чего ему нужен затребованный им нимб. Во-первых, не принято. Во-вторых, если сочтет нужным — скажет сам.
Часовщик просит поставить нимб на стол и как бы мимоходом спрашивает:
— Где стажер Логик?
— Взял с вашего разрешения двухъярусный и… гуляет по звездам.
— Hе гуляет, а исследует, — поправляет шеф.
— Разумеется, — говорит Пепельный, а потом, незаметно скосив глаза в сторону кровати, почти беззвучно сообщает:
— Ваша честь, гость просыпается.
— Вижу… Оставьте нас.
Пепельного это еще больше озадачило. Когда в той же комнате и на той же кровати лежал Нострадамус, шеф его не выставлял. И был на шефе обычный двухъярусный нимб. Более того, он, Главный патрульный, лично сопровождал гостя по событиям. А тут…
Hе дожидаясь, когда гость окончательно очнется ото сна, Часовщик, приподняв его голову, водружает на нее нимб… Бруно открывает глаза и, с интересом озираясь, хмыкает. Взгляд его останавливается на сидящем рядом с ним человеке.
— Часовщик! — узнает он. — Вы откуда?
— Встречаю вас, Ваша честь.
Бруно задумывается. Впрочем, сейчас он никакой не Бруно. Им он был там, на Земле. Здесь же, дома, он Мастер, известный всему ВКМ под именем Просветитель.
— Что?.. Я вернулся?.. Меня уже?.. — сбрасывая ноги на пол, спрашивает он.
— Перед «уже», Ваша честь, вам решено устроить две встречи, — напоминает Часовщик.
— Почему две?! Насколько мне помнится, я планировал одну — с Мастером Спасителем.
— Так оно и есть, — подтверждает Часовщик. — Вторая — подарок, — с уважительным значением он указывает глазами вверх.
Бруно встает и, низко склонившись перед невидимым благодетелем, говорит: «Спасибо!»
— Кстати, Часовщик, кто назначен вместо меня? — любопытствует Просветитель.
— Ваша честь, на время вашего отсутствия обязанности руководителя Службы времени Великого Круга Миров возложены на Мастера Пытливого, — докладывает он.
— Лучшей кандидатуры и быть не могло! — искренне радуется Просветитель.
Пересев с кровати в кресло, он отрешенно смотрит перед собой. Где сейчас Просветитель, патрону вселенной, имеющему двухъярусный нимб, не увидеть. Наверное, бродит по дому, в котором давно не был, или по местам любимых прогулок. Так поступают все, кто хотя бы на минутку возвращаются в родные края. Понятное дело, ностальгия…
В глазах Просветителя пробегают теплые смешинки. Вероятно, наблюдает за чем-то очень приятным ему. Часовщику не хочется отрывать Мастера от милых ему картин. Hо обстоятельства требуют этого. Hа связь просится стажер. Если бы Логик знал, почему патрон медлит соединяться с ним, он не стал бы так настырничать. А может, настырничает именно потому, что что-то чувствует? «Что ж! Ничего не поделаешь!» — говорит себе Часовщик и вторгается в мир Просветителя.
— Ваша честь, — просит он, — сделайте себе обстановку запредельную моей вселенной.
— Зачем? — ворчит Просветитель.
— Обещанный сюрприз. Незапланированная встреча.
— Кто он? — спрашивает Просветитель.
— Стажер патронируемой мной вселенной.
— Если так надо — валяйте! — говорит он, окружая себя ландшафтом, не похожим ни на какие пейзажи Земли.
— Ваша честь, еще одна просьба. Вступите в диалог по моему сигналу, — предупреждает он.
— Как скажите, коллега.
— Слушаю вас, Логик! — соединяясь со стажером, строго требует Часовщик, краем глаза наблюдая за своим гостем.
Одно только произнесенное имя Логик, вызвало в Просветителе сильную эмоционалную реакцию. Он аж привстал. Однако, помня предупреждение патрона вселенной, вторгаться в разговор не стал.
— Ваша честь, — стоя на знакомом Часовщику астероиде, звенящим голосом докладывал Логик, — с кометой Хойла-Боппа, думаю, проблем не будет. Изменить ее траекторию не составит труда. Расчеты представлю, как прибуду…
— Что еще?
— Обследуя состояние астероидных потоков, — торжествующе звенит стажер, — за пределами нашей системы, я обратил внимание на этого пакостника. Он нацелен прямо на нас. И главное, безобразник намерен подкрасться к Земле от солнца. Люди его вряд ли заметят. Во всяком случае, вовремя. Правда, к нам он подлетит через много лет. В 2001 году от Рождества Христова. Так ведь говорят наши подопечные?
