— У нас тоже только что был шторм.
— И тоже прапрадедушка?
— Обыкновенный. Мы потеряли двести человек.
— Верь, крепись и давай лучше свяжись со мной позже, — ответил я. — Годится?
Он кивнул головой, а за его спиной сверкнули две молнии.
— Эрик знает наши силы, — добавил он прежде, чем отключиться.
Мне ничего не оставалось, как согласиться с ним. Прошло еще три часа, прежде чем море стало хотя бы немного успокаиваться, а то, что мы потеряли больше половины нашего флота — на одном моем корабле погибло сорок человек команды из ста двадцати — , я узнал значительно позднее. Шел сильный дождь.
И все же по морю, через Рэмбу, мы проплыли.
Я вынул колоду карт и достал оттуда Рэндома. Когда он понял, кто говорит, первыми его словами были:
— Поворачивай обратно!
Я спросил, почему.
— Потому что, если верить Льювилле, Эрику ничего не стоит сейчас стереть вас в порошок. Она говорит, что вам надо подождать немного, пока все уляжется, и напасть на него в самый неожиданный момент, когда он не будет этого ждать, скажем, через год.
Я покачал головой и сказал:
— Извини. Но не могу. Слишком много у нас было потерь, и мы почти у цели. Сейчас или никогда.
Он пожал плечами, и на его лице ясно отразилось выражение, которое легче всего описать словами: «Не говори, что я тебя не предупреждал».
— А все же, почему? — спросил я его.
— Главным образом потому, что я узнал, что он может управлять погодой.
— И все же нам придется рискнуть.
— Не говори потом, что я тебя не предупреждал.
— Он точно знает, что мы приближаемся?
— А как ты думаешь? Разве он полный кретин?
— Нет.
— Тогда он знает. Если я знаю об этом в Рэмбе, то он тем более знает об этом, сидя в Амбере, а я ЗНАЛ по тем колебаниям, которые вы производите в Отражениях.
— К сожалению, у меня с самого начала были недобрые предчувствия относительно нашей экспедиции, но это план Блейза.
— Выйди из игры, и пусть с плеч летит только его голова.
— Нет, так рисковать я не буду. Он может и выиграть. Я веду флот.
— Ты разговаривал с Жераром и Каином?
— Да.
— Тогда ты думаешь, что на море у тебя есть шанс. Но послушай, Эрик разобрался, как контролировать Драгоценный Камень Правосудия, насколько я понял из придворных сплетен Рэмбы о его двойнике. Он МОЖЕТ использовать его, чтобы контролировать погоду в реальном мире. Это беспорно. Один бог знает, что он может еще сделать с его помощью.
— Жаль, — ответил я. — Но придется вынести и это. Я не могу позволить, чтобы несколько жалких штормиков деморализовали нас.
— Корвин, я признаюсь тебе. Я сам говорил с Эриком три дня назад.
— Почему?
— Он попросил меня. Я говорил с ним больше от скуки. Он очень тщательно описал мне, какими оборонительными средствами располагает.
— Он говорил с тобой потому, что узнал от Джулиана, что мы путешествовали вместе и действовали заодно. Он просто был уверен, все, что он скажет тебе, дойдет до меня.
— Может быть. Но это ничуть не меняет того, что он сказал.
— Это верно, — согласился я.
— Тогда оставь Блейза, и пусть он сам ведет свою войну. Ты сможешь напасть на Эрика позже.
— Но скоро его будут короновать в Амбере.
— Знаю, знаю. Но ведь на короля напасть так же легко, как и на принца. Какая тебе разница, как он будет называться в то время, как ты его победишь?
— Тоже верно, — согласился я, — но я дал слово.
— Тогда возьми его назад.
— Боюсь, что я этого не смогу сделать.
— Тогда ты просто сумасшедший, просто псих.
— Возможно.
— Ну что ж, в любом случае, ни пуха тебе, ни пера.
— К черту.
— До встречи.
Вот так окончился наш разговор, и, честно говоря, он меня встревожил. Может, впереди ждет ловушка?
Эрик был далеко не дурак. Может быть, впереди нас ожидало что-то непредвиденное и смертельно опасное. В результате всех этих мыслей я просто пожал плечами, оперся о борт корабля и засунул свои карты за пояс. Быть принцем Амбера — значит быть гордым и одиноким. Это значит, что ты не можешь довериться ни одной живой душе. И сейчас я не был от этого в восторге, но что уж тут поделаешь.
Я не сомневался, что Эрик управлял тем штормом, который только что на нас обрушился, а это означало, что Рэндом не соврал, что Эрик может управлять погодой в Амбере. Так что я попытался и сам что-то предпринять. Я вновь направил флот к Амберу через снегопад. Это был самый ужасный снегопад из всех, которые я когда-либо создавал.
На океан стали падать огромные хлопья снега.
Пусть-ка он попробует остановить его, то, что было естественным для данного Отражения, если сможет.
Он смог. Примерно через час снегопад прекратился. Амбер был практически неприступен, и он действительно был единственным городом. Мне не хотелось сбиваться с курса, поэтому я все оставил так, как есть. Эрик действительно МОГ управлять погодой в Амбере. Что делать?
Мы, конечно, продолжали плыть дальше. Смерти в зубы. Что тут можно сказать? Второй шторм был еще хуже первого, но на сей раз за штурвалом с самой первой минуты стоял я. Шторм был насыщен электричеством и направлен только на корабли. Он разметал их в разные стороны. В результате мы потеряли еще сорок судов.
Честно говоря, мне уже страшно было вызывать Блейза и узнавать у него, что он сделал с его сухопутными войсками.
— У меня осталось около двухсот тысяч солдат, — сказал он, — наводнение.
После чего я пересказал ему то, что сообщил мне Рэндом.
— Придется поверить, — ответил он. — Но лучше об этом сейчас не думать. Управляет он погодой или нет, мы все равно побьем его.
— Надеюсь, — я закурил и облокотился о штурвал.
Вскоре покажется Амбер. Теперь я знал, как попасть туда, работая с Отражениями, и на воде, и на суше. Но у каждого есть свои недостатки. Хотя когда-нибудь наступит тот день, и …
Мы продолжали плыть, и тьма нахлынула на нас внезапной волной, и начался шторм — хуже двух предыдущих. Мы чудом умудрились выйти из него, но я был испуган. Штормы обрушивались на нас один страшнее другого, а ведь мы были в северных водах. Если Каин сдержит свое слово, то тогда все в порядке. Если нет, он окажется в прекрасном положении. А, следовательно, я тут же предположил, что он нас предал. Да, почему бы и нет? Я приготовил свой флот — семьдесят три оставшихся корабля — к боевым действиям, когда увидел, что к нам приближается его эскадра. Карты солгали, или наоборот, указывали совершенно точно, когда указали на него как на ключевую фигуру в предстоящем сражении.
Флагманский корабль эскадры направился прямо к моему, и я тоже вращал штурвал, двигаясь навстречу. Мы могли бы связаться через колоду, но Каин этого не сделал, а он сейчас занимал более сильное положение. Следовательно, фамильный этикет разрешал ему использовать те средства, которые он найдет нужным. Он явно хотел, чтобы об этом разговоре было известно всем, потому что он крикнул мне в рупор:
