– Оружие брось, – посоветовал я.
Автомат стукнул о пол. Старик повернул голову ко мне, знакомо ухмыляясь.
– Ты очень изменился, – с удовольствием сказал я. – Постарел.
Сам не насильничаешь, только любуешься на подручных… Но рожа у тебя все такая же мерзкая, Джереми.
– Ты тоже не похорошел, дракон.
Он понимал, что обречен. И выбирать выражения не собирался.
– Если бы ты знал, как мы тебя искали после… после Элдхауза. Он что, специально вас всех отослал?
– Конечно. Сказал, что собирается вечером выпустить драконов в полет. Сказал, что дает нам полчаса, за которое можно удрать, пока у драконов слабые крылья. – Джереми рассмеялся: – Драконы… Ничего человеческого в душе… Забывшие слово «добро»… Вот разочаровался бы Элдхауз, увидев тебя.
Он сознательно втягивал меня в разговор, в споры, тянул время.
Джереми не понимал, что это бесполезно.
– Почему разочаровался?
– Как почему?.. Лучший его ученик – и вдруг добрый. Добрый дракон.
Абсурд.
– Джереми, я искал тебя пятнадцать лет. И твои слова меня даже не злят. Ты рассчитываешь на возвращение шестого? Того, кто гнался за убежавшей девчонкой? Я убил его у реки.
Джереми вздрогнул. Он явно на это рассчитывал. Но ответил с издевкой:
– Вот и говорю – добрый дракон. Уничтожил бандитов, спас детей и женщин… Может, ты и спать с ней не будешь?
Он кивнул на девушку. Я невольно перевел взгляд. А девчонка действительно симпатичная… Она пыталась закрыться поднятым платьем, но это не мешало видеть чуть разведенные в стороны груди с маленькими острыми сосками; длинные прямые ноги с нежными, розовыми подошвами; тонковатые, но красивые бедра. Меня захлестнуло волной желания – бешеного, нестерпимого. И проблемы, в сущности, никакой не было…
– Не буду, Джереми. На ней еще не высох пот твоего трехглазого ублюдка.
– Узнаю Драго. Ты всегда отличался брезгливостью. Но чистеньких девчонок ты тут не найдешь – эта была последней.
Джереми загоготал. Видимо, мысль, что он успел напакостить мне напоследок, его утешала.
– Ну, стреляй же, Добрый Дракон Драго! В этом поселке тебя будут благословлять до скончания дней! И всем расскажут про самого хорошего, самого доброго на свете дракона!
Поднятый автоматный ствол снова опустился. Я молча рассматривал лицо Джереми. Ему не могло быть больше пятидесяти, хотя выглядел он полным стариком. Но сообразительности он не потерял…
– Ты меня ставишь в неловкое положение, Джереми, – задумчиво произнес я. – Чтобы доказать твою неправоту, а ты не прав, мне придется убить здесь всех. – Я сделал паузу. – Или всех пощадить. И этих людишек… И тебя, хоть ты и издевался над будущими драконами.
Лицо Джереми напряглось, собралось. Он боролся за жизнь. А разум в таких случаях отказывает.
– Если ты убьешь всех, – начал Джереми, – то докажешь, что в тебе нет доброты и мои слова – чушь. Но и если всех пощадишь – докажешь, что просто развлекался, и… никакого добра в тебе…
Посмотрев на женщину – та помогала девчонке одеться, – я спросил:
– Где ваши вещи?
Она молча, испуганно кивнула куда-то в глубь дома.
– Отпереть сможешь?
Опять кивок.
– Иди.
Женщина скользнула из комнаты. За ней – полуодетая девчонка. Джереми настороженно посмотрел на меня.
– Слушай, Драго… А ведь тебе-то никаких причин нет на меня злиться! Тебя я и пальцем ни разу не тронул!
– Ты меня боялся.
– Верно. – Джереми принужденно кивнул. – Я не мог тебя понять. Рокуэлла понимал, Очкарика, Тюфяка, Светловолосого…
– Светловолосого? – Я вздрогнул. – Ты тоже его еще помнишь?
– Помню… Не ты его кончил лет десять назад? Вы и тогда враждовали… Он тебя ненавидел, как лучшего из драконов. Да он всех вас ненавидел, с Элдхаузом во главе. У него пунктик был такой, с тобой разделаться, ну, словно он этим вас всех…
– Хватит! – неожиданно для себя выкрикнул я. – Замолчи!
У нас не должно быть общих воспоминаний. Они защищали Джереми вернее, чем жалкие хитрости с правилами поведения драконов…
С настоящими врагами расставаться так же трудно, как с настоящими друзьями.
Послышался шорох. В комнату входили люди. Мужчины, подростки, несколько женщин – похоже, они собрались все, никто не осмелился не подчиниться приказу. Под моим взглядом они начинали ежиться, прятать глаза. Ничего похожего на оружие у них не было.
Подойдя к Джереми, я взял с пола автомат. Негромко произнес:
– Лучше бы ты тогда от нас не убегал, Джереми…
Люди замерли, ловя каждое мое слово.
– Я развлекался, Джереми. Просто развлекался. А теперь мне плевать и на этих людей, и на тебя. И ты, и они можете делать что хотите.
Я шагнул к двери.
– Э-э… – начал Джереми, протягивая мне руки. Люди еще ничего не сообразили и стояли неподвижно. – А как же…
Захлопнув дверь, я привалился к ней плечом. Секунду длилась тишина.
Затем послышался шум. Крик. И что-то, похожее на глухое рычание топчущейся на месте толпы. Надо же… А какими тихими казались секунду назад.
Отпустив дверь, я вышел из дома.
Принц встретил меня довольным рычанием. Морда у него была перепачкана кровью. Я сморщился.
– Вымойся.
Пока он, встав на задние лапы у железной бочки с водой, передними по-кошачьи тер себе шерсть вокруг пасти, я отпер ворота.
Передо мной оказались Майк и Сюзи. Парочка выглядела более чем забавно: затянутый в десантный буро-пятнистый комбинезон юноша держал в правой руке автомат, в левой – ладошку жмущейся к нему мокрой босоногой девчонки. В свободной руке девчонка держала за шнурки тяжелый военный ботинок. Выбрасывать его вслед за утерянным Сюзи отказалась наотрез.
– Вы что здесь делаете? Я же сказал ждать, пока все не кончится!
Сюзи спряталась за Майка. Парнишка пожал плечами:
– Она заявила, что все уже кончилось и можно идти. Ну а еще я подумал… вдруг тебе нужна помощь.
– Драконам помощь не… – Я замолчал, отодвинул Майка, поставил Сюзи перед собой. – С чего ты взяла, что все уже кончилось?
– Он сказал… – Девчонка приготовилась зареветь.
– Он?
Я проследил ее взгляд. К нам подбегал Принц. И тут до меня дошло, что за весь день пес ни разу не зарычал на девчонку, даже когда она поскользнулась, сходя с плота и, удерживая равновесие, схватилась за его шерсть.
«Принц?»
«?»
«Девчонка».
«!»
От Принца повеяло каким-то смущением. Он даже говорить пытался не картинками, а просто эмоциональными всплесками «согласен», «не согласен», «доволен»…
– Почему тебя не сожрали рыбки в воде? – продолжал я допрос.
– Я корягой притворялась. Зубастики глупые, их обмануть легко…
