– Даже если мы найдем это место, – предположил Лансинг, – могут уйти годы на овладение управлением переноса.
– Возможно, но можно было бы попробовать.
– А вдруг именно это и случилось с жителями города? Нашли другой мир, лучший, и переслали туда все население.
– Не только сознание, но и тела? – спросила Мэри. – На это потребовалось бы время.
– Верно, я и не подумал об этом. И даже в таком случае, куда девалось все остальное? Разве что они забрали с собой всю свою собственность.
– Сомневаюсь, – сказала Мэри. – Разве, что они нашли подходящий мир с помощью этой установки. А потом построили дверь, ведущую туда. Эти две машины – эта и двери – они могут как-то соединяться в своих функциях. Хотя я более склонна рассматривать эту установку как исследовательский прибор. Для изучения иных миров. Только вообрази, что такой прибор может дать. Можно получить любую информацию, любые сведения и использовать их для развития собственной цивилизации. Можно изучать политические и экономические системы, заимствовать секреты технологии, и изучать новые, оригинальные методы научного исследования и даже совершенно новые научные дисциплины. Для любой цивилизации такая машина была бы культурным допингом необыкновенной силы.
– Это как раз то, о чем я думаю! – воскликнул Лансинг. – Была ли эта цивилизация достаточно цивилизованной? А наши с тобой культуры – могли бы они правильно распорядиться таким даром? Или просто бы цеплялись за старый образ мыслей и жизни, катастрофически неправильно используя такой вот аппарат?
– Это не нам с тобой решать, – сказала Мэри. – По крайней мере, не сейчас. Я считаю: нужно попробовать отыскать комнату управления этой машиной.
Лансинг встал и протянул руку, чтобы помочь ей подняться. Поднявшись, она не выпустила его руки.
– Эдвард, – сказала она тихо, – мы уже с тобой столько всего вместе пережили… и даже такое короткое время…
– Мне оно показалось очень долгим… Я даже не мог вспомнить время, когда не было тебя…
Он наклонился и поцеловал Мэри, и она на несколько мгновений прижалась к нему, потом отступила.
Они снова выбрались на узкую улочку, на которой обнаружили удивительную лестницу в мир переносящей сознание машины. Они начали поиски. Поиск продолжался до самого наступления темноты.
Вернувшись в штаб-квартиру, в то здание, где они расположили ее, они обнаружили там Сандру и Юргенса, поглощенных приготовлением ужина. Бригадира видно не было.
– Он куда-то ушел, – сообщила Сандра.
– Мы ничего не нашли, – сообщил в ответ Юргенс. – А как вам повезло?
– Никаких разговоров о деле до ужина, умоляю, – взмолилась Мэри. – К тому времени и Бригадир должен вернуться назад.
Бригадир появился через полчаса и тяжелой статуей опустился на свернутый спальный мешок.
– Могу признаться вам, что я расстроен, – сказал Бригадир. – Я сегодня прочесал добрую часть северо-востока города. Мне пришла в голову глупая идея, что там я смогу что-то откопать.
Сандра наложила ему еду на тарелку и передала.
– Давайте поедим, – сказала она.
Бригадир принял тарелку и начал устало отправлять еду в рот, ложка за ложкой. У него очень усталый вид, подумал Лансинг. И он выглядит сильно постаревшим. Усталый и старый. Впервые Бригадир проявил признаки уже весьма солидного возраста.
Когда с едой покончили, Бригадир вытащил из рюкзака бутылку и пустил ее по кругу. Потом, когда бутылка, обойдя полкруга, вернулась к нему, он сделал несколько глотков и, закупорив ее, уложил себе на колени.
– Два, – сказал он. – Два дня, которые вы мне обещали. Я человек слова. Я не буду вас задерживать, Лансинг. Вы с Мэри уйдете. А что думают остальные?
– Мы, наверное, уйдем вместе с Мэри и Лансингом, – сказала Сандра. – Я лично уйду. Этот город меня пугает.
– А что вы думаете? – спросил Бригадир Юргенса.
– Не вижу причин оставаться здесь, – сказал робот.
– Ну, а я, – сказал Бригадир, – еще на некоторое время останусь здесь. Позже я вас догоню, может быть. Я уверен, что здесь еще можно найти что-то важное.
– Бригадир, – сказал Лансинг. – Мы это важное нашли. Сегодня. Но я должен предупредить…
Бригадир подпрыгнул, вскочив на ноги, бутылка, лежавшая у него на коленях, слетела на пол, но не разбилась. Просто покатилась по полу, пока Лансинг не поймал ее.
– Вы нашли? – вскричал Бригадир. – Что это?! Расскажите, что вы нашли, расскажите, поскорее.
– Бригадир, успокойтесь и присядьте, – строго сказал Лансинг, словно говорил с непослушным ребенком.
Бригадир, явно пораженный тоном голоса Лансинга, послушно присел обратно на свой свернутый спальный мешок. Лансинг подался вперед и вручил ему бутылку. Бутылка была помещена на прежнее место на коленях Бригадира.
– Теперь поговорим спокойно, – сказала Мэри. – Давайте все обсудим. Не будем рубить сплеча. Я предлагала Эдварду ничего о нашей находке не рассказывать, но он сказал, что мы заключили соглашение, и поэтому…
– Но почему? – воскликнул Бригадир. – Почему ничего не рассказывать?
– Потому что то, что мы обнаружили – оно за пределами нашего понимания. Нам сейчас известно по меньшей мере одно назначение этого объекта, но мы понятия не имеем, как им управлять. Это опасно. Лучше с такими вещами не шутить. Мы пытались найти пульт управления или что-нибудь в этом роде, но безрезультатно.
– Я не хочу сказать, что мы не должны изучать это устройство, – объяснила Мэри. – Но мы должны быть крайне осмотрительными. И меня, и Эдварда машина успела перенести в совершенно фантастические миры без нашего согласия, хотя всего на миг. И это, возможно, лишь ничтожная доля того, на что она способна.
– Вы искали пульт управления?
– До самой темноты, – сказал Лансинг.
– Логично предположить, что пульт находится где-то рядом с аппаратом, – сказал Бригадир.
– Мы об этом подумали, конечно. Но там больше нет места. Все занимает установка. Потом мы решили, что в соседних зданиях.
– Это совсем не обязательно, – сказала Мэри. – И я это теперь понимаю. Пульт может находиться в любом месте города. В любом.
– Вы говорили, что устройство не поддается анализу? Что вы не могли понять назначение ни одного элемента?
– Абсолютно, – призналась Мэри. – Ничего похожего на то, к чему я привыкла в моем мире. Конечно, более подробный осмотр может обнаружить что-то новое. Просто я бы не хотела слишком близко к ней подходить. Вот в чем дело. К чему совать нос в щель, которая того и гляди сожмется и прищемит его. Мы с Эдвардом испытали лишь ослабленное воздействие, я в этом не сомневаюсь. Попробуйте втянуться сильнее – и Бог знает, что может тогда произойти.
– Что меня больше всего беспокоит в этом городе, – сказала Сандра, – это то, что он такой плоский. И не в архитектурном смысле, а в том, что культура, которую он представляет, слишком плоска. Культурная бедность города просто невозможна. Ни церквей, ни храмов, ни памятников, ни библиотек, ни намека на картинную галерею или выставку произведений искусства, или зал для слушания музыки. Просто непредставимо, что люди могли быть так лишены воображения и эмоциональной чувствительности, могли удовлетвориться таким простым существованием.
