Хаттори поклонился перед Маюми, затем выпрямил спину.
Ничего себе, это наверное один большой блеф, подумал Тацуя, наблюдая за ним.
— Эм, можешь уделить мне минутку? — Маюми указала Тацуе на стул, её улыбка была пронизана поддельной невинностью.
Причиной странностей Хаттори была безошибочно она; очевидно, она пыталась притвориться в обратном, но он видел, что будет грубо разоблачить её, когда сам Хаттори её прикрыл.
Вследствие этого Тацуя забыл действовать, как желал бы Хаттори.
Поскольку у него не было запланировано никаких дел, в ответ Тацуя кивнул «Понял»; однако,
— Ах, он здесь! Субару, вон там!
Он остановился из-за оживленного голоса.
По земле шустро постучали каблучки, когда к нему бросились девушки.
Вскоре они подбежали к Тацуе и, по-видимому, впервые взглянули за внутреннюю часть перегородки.
Как только владелец голоса остановился, возник звук, похожий на визг тормозов.
— Пре-Президент...
— Эй, Эйми, это не Президент, это Саэгуса-сэмпай, так ведь?
И сразу же легкий удар по голове, «Ай!», мило успокоил Эйми; Субару старалась не смотреть на направленный вверх протестный взгляд Эйми и глубоко поклонилась Маюми.
— У меня нет оправданий за это беспокойство.
Намекающий на что-то непристойное тон заставил Маюми дернуть глазом.
— Это не такое уж большое беспокойство, поэтому, пожалуйста, не утруждай себя, Сатоми-сан, — Маюми собрала лицо и холодно ответила.
Для обычной младшеклассницы слова, тон и взгляд, все были бы испепеляющими.
Эйми уже немного напряглась.
— Неужели? Мы быстро закончим наши дела.
Тем не менее, Субару была чрезмерно решительной.
Спокойно обменявшись словами, она протянула Тацуе мешочек в руке (мешочек из ткани, если быть точным).
— Не мог бы ты принять это от нас?
— ...Сатоми-сан. Сегодня ты как будто вышла на престижную игру.
— Я не знаю, что я сделала, чтобы это заслужить, но нас с Эйми выбрали представительницами. Как и следовало ожидать, мы, честно говоря, слегка смущены.
Если посмотреть внимательней, у неё чуть покраснели щеки.
Похоже, она не врала, когда говорила, что смущена.
— В таком случае, можно спросить, кого вы представляете?
У него было ясное представление о том, как она ответит, но для того, чтобы купить немного времени, чтобы подготовиться, Тацуя решил задать вопрос.
— Большинство наших товарищей из женской команды Турнира Девяти Школ первого года... ну, это тебе благодарность.
Субару необычно выбрала слова, но их смысл был таким же.
Короче говоря, шоколад вежливости, да.
Тем не менее, получить его от всей команды — неожиданная щедрость.
— Эм, хотя я сказала товарищей, я не включила Хоноку или Миюки.
Сейчас, когда уже не была окаменелой, Эйми с другой стороны не выглядела смущенной. В конце концов, у неё не был робкий характер, к тому же она была, по-видимому, (такое о ней часто говорили) наивной в отношениях между мужчиной и женщиной. В случай Эйми, у неё, наверное, было много чего другого, о чем следует волноваться.
— Так как они, вероятно, желают вручить свой шоколад сами.
— Если мы вмешаемся, они, наверное, разозлятся.
— Можешь называть это заменой, но вместо этого мы включили Шизуку. Мы позже позвоним ей или пошлем письмо, чтобы об этом сказать.
— Ну, увидимся позже. Президент, ах нет, Саэгуса-сэмпай, до свиданья.
Никто их не прервал, когда они попрощались.
Переполнив Маюми и Тацую своим ураганным разговором, Субару и Эйми удалились.
— ...Что за выражение, хорошо быть молодым?
Может быть, оживленные нарушители выбили её из игры, было такое чувство, что эмоции Маюми были словно в тумане.
Конечно же, Тацуя не шагнул на минное поле, которое увидел перед собой.
Он молча занял место на стуле, на котором совсем недавно сидел Хаттори.
И одновременно с этим машинально опустил брови.
— Что-то не так?
— Нет, просто чувствуется небольшой запах... наверное, кто-то пролил кофе.
На его нос напал сильный запах кофейных зерен или какао-бобов. Робот-уборщик должен был иметь устраняющий запах механизм, но... это определенно было убрано вручную.
Тацуя размышлял с одной стороны стола,
— Действительно? Я не заметила.
Тогда как с другой стороны Маюми, знающая правду, сделала вид, что ничего не знает.
Естественно, уличать её в этом бессмысленно, однако.
— Более важно, вот.
В конце концов, такой же замах исходил из коробочки, которую преподнесла Маюми.
Конечно, Тацуе было известно о запахе. То, что нанесло Хаттори такой ущерб, несомненно было этим, осознал Тацуя. Он хотел забыть то, что совсем недавно видел, но, похоже, Маюми ему этого не позволит.
—... Это?
Учитывая форму, как оно было завернуто и какой сегодня день, было очевидно, что это, но несмотря на это, он не мог не спросить.
— Подумать только, разве это не то, о чем ты и подумал?
Под заявлением, голосом и выражением, открыто выражающими удивление, Маюми безмерно наслаждалась.
— ...Спасибо.
К сожалению, у него не было предлога для отказа.
Если бы не предыдущая сцена, он мог бы банально сказать «я не люблю сладости», но эти слова утратили всю свою убедительную силу, как только он принял много шоколада от Субару и её друзей.
Он ничего не мог поделать, поэтому принял шоколад Маюми.
Он был очень большим.
По ощущениям в руке он был в пять раз тяжелее, чем рыночный шоколад.
Это позволило Тацуе приблизительно оценить, что для своего заговора она использовала высококачественные ингредиенты. Когда и где я заслужил твою вражду, подумал он, но у него не было ни одной догадки к её мотиву; однако,
— Эй, попробуй его.
Он ожидал от Маюми такого рода заявления.
— Прямо сейчас?
— Да. Я хочу услышать твои впечатления.
Он не сказал, почему ты не закончила свой эксперимент на Хаттори-сэмпае.
Очевидно, это было бы тщетно.
Наверное, она хотела своими глазами увидеть, какое лицо он сделает.
Не знал, что она может так ребячиться... подумав так, Тацуя начал его разворачивать.
«Что ж, всё в порядке»
Он хотел у Маюми кое-что спросить. Но близились экзамены в университет, к которым она готовилась, поэтому её время было ограничено и ему было неловко её беспокоить; однако если она намерена потратить время на то, чтобы использовать его как игрушку, тогда ему по-видимому не следует волноваться.
— Я хочу с тобой кое о чем посоветоваться, поэтому не сменить ли нам место?
Он не хотел, чтобы обычные люди подслушали разговор. Хотя, естественно, он хотел сменить место не только по этой причине. Даже Тацуя немного беспокоился о своей репутации. Свалиться от шоколада — нельзя назвать бесчестным, но он действительно считал, что это такое смущение, которое остается с людьми навсегда.
