— Это пси-блок, отличный способ исполнять чужую волю.
— А Блоха или Репин смогут мне рассказать? — Осенило идеей Флипа.
— Блоху тоже закодировали, да и Репина тоже.
— И дерево тоже? — Удивился Флип. — Я думал у них все по-другому, не как у нас.
— А в твоем родном ведомстве ничего странного происходящего на окраинах не слышали? — Александр почти пришел в себя.
— Девяносто девять процентов всего происходящего на окраинах странное. Не могли бы вы уточнить, в каком направлении происходят эти странности. — Попросил Флип.
— Исчезновения людей, кораблей с грузом награбленного, подозрительные суда из…. — Александр снова схватился за голову и вывалился из кресла.
Ная применила все свои способности, чтобы снять головную боль. Флип всерьез забеспокоился.
— Ну, все, хватит, хватит! Я понял, что дело серьезно. — Бывший предводитель шайки помог Александру снова сесть, в кресло. — Больше ни слова. Я разузнаю на работе у специалистов, есть ли возможность убрать пси-блоки.
— Есть, наверно, блок можно снять с бесчувственного тела, или с трупа. — Вяло пошутил Александр.
— Узнаю твой земной юмор. Хватит о плохом, предлагаю все неприятности отложить на завтра, а сегодня предаться воспоминаниям и всему хорошему, что у нас было. — Флип снова разлил вино по бокалам, не обделив Блоху и Репина.
Встреча бывших товарищей плавно переросла в пьянку далеко за полночь. Флип остался ночевать и слегка помятый отправился на работу прямо из номера отеля. Он обещал к вечеру придти с результатами. Ная не особо верила в то, что блоки удастся снять. Даже Итаян не взялся за это, куда уж людям, менее сведущим в этом вопросе. День прошел в бесцельном блуждании по городу и тягучем ожидании.
Флип, наконец, появился. По его лицу трудно было сказать с какими вестями он пришел.
— У меня для вас две новости, плохая и хорошая. С какой начать? — Задал он риторический вопрос.
— С хорошей. Про плохую мы уже догадались.
— Блок убрать можно. — Сказал Флип. — Но вас нужно умертвить.
— Чтооо? — Александр не поверил своим ушам. — Ты чего, Флип, мы лучше поживем еще, пусть и с блоками.
— Вы меня не так поняли. Чтобы пси-блоки вас не убили вас нужно погрузить в состояние клинической смерти. Блоки снимутся, так как посчитают миссию выполненной.
— Флип, как своим бывшим друзьям, скажи, это не опасно? — Александр как-то не успел свыкнуться с мыслью, добровольно стать покойником, пусть и временно.
— Почему, бывшим? Я и сейчас считаю вас своими друзьями.
— Ну, мы теперь вроде по разные стороны баррикад?
— Ответственно заявляю, как своим настоящим друзьям, что ваши жизни будут находиться в руках самых передовых врачей и технологий. — Флип сказал безаппеляционно, чтобы ни у кого не возникло сомнений.
— Тебе не влетит?
— Я все оформлю так, будто вы являетесь моими осведомителями. Согласны?
Ная и Александр переглянулись. Блоха прыгнул на стол и заметался. Он всегда вел себя так, когда беспокоился.
— Флип, нам нужно поговорить между собой. Не каждый день собираемся помирать, тут подумать надо.
— Хорошо, пойду, проверю, чем поят в местном ресторане. Сколько времени вам нужно, чтобы принять правильное решение?
— Полчаса.
Флип кивнул головой и вышел. Ная послушала через дверь, как удаляются его шаги. Александр проверил «жучков» аппаратом Бохуса. Вроде, все было чисто.
— Как думаешь, он отпустит нас после этого? — Спросила Ная.
— Ты думаешь, что после того, как нам снимут блоки, Флип посчитает нас обязанными ему?
— Да, мне кажется, когда он говорил про осведомителей, он подразумевал, что мы ими станем.
— Жуть какая, жулики-осведомители. С таким ярлыком я не решусь ни на одно ограбление.
— Однако выбор у нас небольшой.
Блоха отрастил мужское тело и пропищал жутко контрастирующим с телом, голосом.
— Я видел побольше вашего и готов был умереть много раз, но каждый раз все налаживалось и жизнь становилась стоящей того, чтобы жить. Я всеми конечностями за то, чтобы принять предложение Флипа.
— Ладно, может быть осведомителем друга не так уж и плохо. — Согласился Александр. — Ты как?
— Я согласна, но проблема в том, что меня здесь не должно быть ни при каком раскладе. Я же запрещенный к вывозу предмет.
— Ах ты черт! Я постоянно забываю, что ты не совсем человек. Идемте в ресторан, наш друг за рюмкой чая совсем не наблюдает за временем.
Флип цедил ядовито желтый коктейль через трубочку.
— Вид у него совсем не экологичный, кислотный какой-то? — Заметил Александр, подсаживаясь к столу.
— Называется «Радиоактивная ностальгия», но на вкус приятный и градусов много. Что решили?
— Мы согласны, но как быть с Наей. Их же запрещено вывозить с планеты?
— Запрещено, но сотня тысяч ежегодно вывозится. Оформим депортацию, а потом потеряем, делов-то.
— Спасибо. — Поблагодарила Ная. — Когда будем снимать блоки?
— Сегодня ночью.
— Так быстро? — Удивился Александр.
— А чего ждать? Бумажные дела я улажу потом, объясню чрезвычайной необходимостью. Власти планеты готовы идти на многое, только чтобы поддерживать у людей ощущение жизни в раю, поэтому пойдут на любое искоренение опасности.
Медицинская лаборатория входила в компетенцию законников. На всех четверых разумных существ, которых привел Флип завели досье. Александру было не по себе. Он привык к анонимности, и считал, что оставлять информацию о себе совершенно глупо. Если все обойдется с клинической смертью, он выживет и лишится блоков, то рано или поздно ему снова захочется ограбить какой-нибудь банк. Тогда ему придется быть в десять раз осмотрительнее, чем прежде.
Александра и Наю поместили в барокамеры, рядом друг с другом. Как обошлись с Блохой, и тем более с Репиным, он не видел. Через прозрачную стенку Александр видел, как нервно дергался кончик хвоста девушки-змеи и как Ная что-то шептала губами. Наверное, это была их молитва. Ная почувствовала взгляд и повернулась. Александр ободряюще улыбнулся ей и поднял большой палец вверх. Ная улыбнулась в ответ и сверкнула изумрудами глаз.
Раздался шум и в барокамеру стал поступать газ. Одного вдоха хватило, чтобы потерять сознание. Блоху усыпили микродозой токсина, а Репину пришлось пустить гербицид в проводящие ткани. Насекомое под воздействием препарата выдало несколько бесформенных голограмм и затихло.
Прошла минута, вторая, аппаратура зафиксировала сильное кислородное голодание мозга, но он все еще был активен. Третью минуту организм Александра боролся, а к исходу четвертой аппаратура дала понять, что мозговые импульсы затухли полностью.
