2
С тех пор, как была изобретена технология сканирования (так называемые правозащитники говорят еще "потрошения") памяти, шпионаж в его классическом виде, с шифрами и явками, агентурой и резидентурой, стал занятием бессмысленным и небезопасным для страны, засылающей шпионов в другие государства. Допустим, выявляется утечка информации в каком-нибудь НИИ или КБ – стопроцентная проверка, и вот он, вражеский лазутчик. И не отвертится. Попутно из памяти обнаруженного агента можно вытянуть, с кем он работал, у того – следующее звено цепи, и так всю агентурную сеть. А уже из резидента – кое-что о забросившем его разведцентре. Так что думайте, коллеги, стоит ли рисковать…
И пусть правозащитники воют всем скопом, – по-вашему, выходит, лучше показания из подозреваемых выбивать? А сканирование, между прочим, – совершенно безболезненная операция.
Нет, конечно, совсем от выбивания не отказались. Например, на Кавказе, когда от пойманного боевика надо срочно получить оперативную информацию, а везти в центр сканирования в Краснодар или Ростов нет времени. Тогда, конечно, только пытать. И то ведь попадаются такие упорные, что все без толку…
Сканирование – самый надежный способ отличить человека от прикидывающегося человеком биоробота. Оно выводит все содержимое памяти, которое у человека на девять десятых состоит из образов и только примерно на одну десятую – из словесных конструкций. У биоробота образная часть отсутствует или очень бедная. Как и у человека, у которого собственная память полностью заменена на искусственную, – это, в сущности, тот же биоробот. Как правило, у таких есть в памяти какие-то образы, но специфические картины, свойственные самым ранним воспоминаниям детства, отсутствуют. Не научились еще создавать их искусственно. Если же своя память заменена на чужую лишь частично, сканирование обнаружит нестыковку и укажет, какие воспоминания свои, а какие – чужие.
Если у человека в памяти два события смешались и он воспринимает их как одно, сканирование может их разделить. Можно скорректировать память, и человек вспомнит, как все было на самом деле. Можно удалить совсем какие-то воспоминания или, наоборот, кое-что добавить. В терапевтических целях, например… А утверждения о том, что в КНГ подобные операции применяются к противникам правящего режима, – это гнусная клевета, инспирированная известными кругами Атлантического Союза.
Можно вытащить даже такие шпионские задания, о которых человек (или биоробот) и не подозревает, что это задание…
Задание – это ведь всегда представление о действиях, которые надо совершить. А понятия о цели этих действий могут быть любыми. Ясно же, что агент не будет думать: "Я должен это сделать, чтобы принести вред КНГ и пользу Атлантическому Союзу".
У древних людей Маркова и Завадского не обнаружилось в памяти ничего подобного. То есть никаких планов у них нет вообще. (Не считая, конечно, свеклы, но о ней разговор особый.) Все, что найдено у них в памяти, относится к прошлому.
А если так, "дело ДБР-1" надо наконец закрывать, делать из документов выборку, предназначенную для дальнейшего хранения в компьютерных архивах, а остальные материалы списывать и уничтожать.
Командор держал в руках это "дело" перед тем, как его материалы перенесли на электронные носители, – старинную картонную папку, лет триста назад закатанную в пластик, и бумажные листы внутри тоже в пластике, потому что они начали рассыпаться от старости. В начале двадцать первого века им занимался другой офицер госбезопасности, тоже заместитель начальника территориального управления. По странному совпадению звали его почти так же – Лисицын, – и воинское звание у него было практически такое же – полковник. Формально оно приравнивается к капитану первого ранга, но тогда командоров еще не было, и полковник с капитаном первого ранга были самыми старшими из старших офицеров. Как сейчас командор. Выше – уже генералы и адмиралы.
На обложке папки было написано "Хранить до особого распоряжения", и он, командор Ли, должен был сейчас отдать это распоряжение. Если только…
Если только в Атлантическом Союзе не научились создавать биороботов с искусственной памятью, настолько совершенно имитирующей человеческую, что можно обмануть программу-анализатор. В КНГ такие работы ведутся, они еще в совершенно зачаточном состоянии. Разведка уверяет, что в Атлантическом Союзе то же самое, но ведь разведчики не боги, могут и ошибаться…
Но тогда должно быть шпионское задание! А его нет.
Командор поймал себя на желании запросить полное содержимое памяти пилота и профессора; но это, конечно, было совершенно немыслимо. Просмотреть все это вручную – то же, что прожить чужую жизнь, а сколько времени на это понадобится? Та же жизнь?
В принципе, пилот и профессор не представляли угрозы для Конфедерации. После закрытия дела все ненужные материалы списываются и уничтожаются; ну, и их туда же. Проблема не в том, что с ними делать, а в том, что в сложившейся ситуации нельзя просто взять их и вывести в расход.
(Это выражение командор подсмотрел в памяти профессора, и оно ему сразу понравилось. Было в нем что-то от тех далеких романтических лет, когда складывалась Конфедерация и зарождались ее демократические традиции. Вообще, в КГБ много настоящих романтиков. Наверное, поэтому и воинские звания здесь те же, что в военно-морском или звездном флоте: капитан первого ранга, капитан-командор, адмирал…)
Появление самолета в воскресный день на малой высоте над древним Суздалем, в котором всегда полно иностранных, а часто и инопланетных туристов… Для посадки им нужна была бетонная полоса – ближайшая сохранилась в Домодедове, и их вели туда на малой высоте над густонаселенным Подмосковьем. И ни одна зараза не догадалась спросить, можно ли поднять этого урода повыше!
Потом на них накинулись этнографы и историки. Оказалось, что оба они русские – представители народа почти легендарного, основавшего в свое время Конфедерацию ("сплотила навеки великая Русь", – пелось в древнем гимне КНГ), а в начале двадцать второго века исчезнувшего загадочным образом, оставив после себя только названия на географических картах: Волга, Москва, Суздаль, Новокаменск, наконец.
Последний, впрочем, присутствовал далеко не на всякой карте…
Собственно, и в этой истории загадок почти не осталось. О деталях ученые будут спорить еще долго, но в общих чертах уже все ясно, и во все учебники давно вошло, что русский народ вымер вследствие разрушения генофонда, которое в свою очередь явилось результатом радиоактивного загрязнения среды обитания, вызванного диверсией на Чернобыльской АЭС, где агенты Атлантического Союза взорвали четвертый энергоблок.
