Я подполз к громиле на коленях и приподнял голову, поддерживая ее на сгибе локтя. Это все напоминало смерть чертова адмирала Нелсона.
— Скажи мне, — прошептал я, — кто сделал с тобой это?
Лиловая жидкость текла из ран в его висках. Из его окровавленного рта послышалось сиплое бульканье, и, издав последний жуткий крик, он повис у меня на руках — мертвее не бывает.
Я поднялся на ноги. Этого парня прислали, чтобы забрать или убить меня. Так или иначе, стоило отсюда убираться.
— Подожди! Подожди! — закричал мой сосед. — А как же я?
Я остановился на пороге.
— Такой развалиной вы мне без надобности.
Я проскользнул и оказался в темном коридоре.
Когда я проходил мимо его камеры, старик в отчаянии бросился ко мне:
— Пожалуйста! Я тебе все расскажу. Только выпусти!
Я решил воспользоваться шансом и выстрелом сбил замок. Старик выскочил в коридор, и я на всякий случай взял его на прицел. Такой вполне мог вцепиться мне в горло.
— Ладно, — пробормотал я, отходя подальше от вони, которую он источал. — Где мы?
Он убрал с глаз длинные седые пряди.
— Как где — в клубе «Везувий», конечно.
— Все еще? Хорошо. Это хорошо. А теперь расскажите мне подробнее о Дурэ и этих награбленных сокровищах.
Я махнул пистолетом, и мы начали медленно красться по коридору, пытаясь говорить как можно тише.
— Я знал мистера Дурэ. Делал для него много работы. Я знаю кое-какие пути в этом городе.
— Вы информатор?
Старик закудахтал:
— Я просто прикладываю ухо к земле.
— Продолжайте.
— Ну, сеньор Дурэ наткнулся на какую-то аферу с краденым. Старые статуи и все в таком духе — они оказывались в лучших гостиных Челси и в кабинетах всяких шишек. Он решил, что именно так любовник Венеры и содержит Клуб «В.». Они вывозили все это из Неаполя в гробах, делали вид, что это трупы, а потом контрабандой везли обратно деньги. Мы почти подобрались к ним, когда… ну…
Я медленно кивнул.
— Вы поднесли ухо слишком близко к земле, да?
Наверное, этот тот человек, о котором говорил Чарли.
Я почесал подбородок. Где же сейчас Чарли? Мне нужно было найти его и поиметь (в смысле, допросить, ну, вы понимаете).
Неожиданно мы вошли в комнату с занавесом, и там, на табурете, спиной к нам, сидел этот самый забавный обезьяноподобный тип, который встретил меня, когда я только пришел сюда. Я жестами показал своему бородатому другу, что он должен пойти к передней двери и бежать отсюда. Он кивнул, слегка поклонился мне, затем я шумно прочистил горло, и человек-обезьяна повернулся на своем табурете.
Краем глаза я увидел, как информатор Дурэ прокрался к выходу и тихо выскользнул за дверь на свободу.
Голова по-прежнему ужасно болела от лилового газа, но я засунул руки в карманы и огляделся по сторонам с беспечным видом.
— Здравствуйте еще раз! Я тут немного заблудился в этих чертовых коридорах. Такое небольшое приключение, но я нашел дорогу обратно. Не беспокойтесь.
Весело помахав ему, я быстро пошел по длинному коридору. Наконец остановившись перед большими дверьми, я на мгновение задержался, дабы придать себе презентабельный вид. Моя тень, увеличенная газовыми рожками, металась по стенам. Из-за дверей по-прежнему доносились сладостные звуки дебоша.
Подняв кулак, я дважды постучал по черной поверхности двери.
Дверь почти тут же открылась, и меня осветил мигающий красный свет. Я вошел, но путь мне тут же преградил огромный силуэт, похожий на медвежий.
Членство в клубе, очевидно, было делом весьма эксклюзивным.
Конечно, в прошлый раз Чарли обеспечил нам право входа, и я понял, что в одиночку мне может быть несколько сложнее.
— Да, — раздался из темноты низкий голос.
Будь я проклят, если я собирался сказать «Можно мне войти, пожалуйста?» — так что вместо этого я скомандовал:
— В сторону, — со всей дерзостью, на которую был способен.
В темноте возникло какое-то движение — похоже, парень качал огромной головой.
— Не могу, сэр. Вы должны подать сигнал.
Я кивнул и пожал плечами, как будто проклиная собственную глупость.
— Сигнал! Ну конечно же!
Я потер руки и беспечно засмеялся. Какой еще сигнал?
Огромный силуэт зашевелился. Я похлопал себя по карманам, будто бы решение можно было найти там. И почему я не смотрел более внимательно, когда Чарли стоял в этой же позиции? Он говорил какой-то пароль? Нет, тогда бы привратник так и сказал. Ему нужен был именно сигнал.
Силуэт начал несколько угрожающе двигаться ко мне. Я знал, что в считанные секунды окажусь за дверью. Сигнал? Это должно быть как-то связано с клубом «Везувий». Что-то простое и узнаваемое.
И тут у меня в голове возникла идея. Я рискнул и сунул ему под нос пальцы, сложенные в виде буквы V.
Он прекратил свое неумолимое движение. Я скрутил пальцы в виде буквы С и ударил ими по ладони другой руки, как это делал Чарли. Громила отошел в сторону.
— Желаю хорошо провести вечер, сэр, — прорычал он.
— Спасибо. Как раз это я и собираюсь сделать, — облегченно выдохнул я, быстро проходя мимо него в бурлящий зал.
Там по-прежнему творилось то, что можно назвать рогом порнобилия.
Мое появление в обносках не вызвало никаких замечаний, так что я проследовал к дивану, на котором сидел один лишь печальный юнец с ужасными прыщами. Я сел от него как можно дальше и вытянул вперед длинные ноги. Он тут же начал бросать робкие взгляды в сторону моей привлекательной персоны, но я старательно игнорировал этого уродливого содомита — я был вполне доволен, наблюдая за действиями двух восхитительно обнаженных леди, которые кувыркались на полу, приподняв зады.
Мимо меня медленно прошел жуткого вида официант с подносом напитков, и я схватил его за костлявое запястье. Он сунул мне в руку низкий стакан и ушел в толпу. Я повернулся обратно и обнаружил, что по-прежнему нахожусь под наблюдением неприятного юнца на другом конце дивана. Я поднял стакан и отсалютовал ему. Его щеки, и так красные от прыщей, загорелись еще ярче.
— Я Рикардо, — пробормотал он.
— А я… — Я с сочувствием посмотрел на него. — Я боюсь, ты просто отвратителен.
Он весь как будто скукожился от стыда.
— Buonasera, Венера!
Я повернулся на крик. Кричал какой-то толстый субъект слева от меня — вытирал пиво с мокрых сталактитов своих усов.
Венера! На сей раз она оделась респектабельнее — на ней было алое платье, одна рука на крутом бедре, в принятом здесь стиле, в другой длинный янтарный мундштук. Она шушукалась и смеялась со своими клиентами, ее накрашенные глаза светились весельем. Чарли сказал, что она любовница злодея, который владеет этим местом. Интересно, она причастна к зажиганию лампы со странным лиловым ядом или же только пешка в этой игре?
