Стивен Дональдсон - Мордант превыше всего!

— И при этом вы продолжаете верить, что нужно выступать? — В голосе принца смешались неподдельное изумление и ярость. — Зная, что он расставил ловушку, чтобы уничтожить нас, вы верите, что сможете справиться с ним — что вам удастся перехитрить его? Джерадин, вы безумец. — Повернувшись к Тору, он не сдержался и крикнул: — Милорд, это безумие!

Тор сидел в кресле словно квашня и ждал, что ответит Джерадин.

К удивлению Теризы, Джерадин рассмеялся.

Его смех походил на улыбку Артагеля: в нем угадывались жажда крови, радость битвы.

— Это и есть метод короля Джойса. Его политика. Не понимаете? Он расставил ловушки внутри ловушек Эремиса. Будь он здесь и ставь их лично, то, если бы вы услышали, чего он хочет, у вас закружилась бы голова. Но его здесь нет, и нам приходится заменять его. Нам удастся перехитрить Эремиса и не попасться в его ловушки. Мы намерены проникнуть в его ловушку и обратить ее против Мастера.

Принц Краген изумленно взирал на Джерадина, словно тот окончательно спятил. До того пораженный, что даже лишился сарказма, он спросил:

— Каким образом?.. Как, по—вашему, вы этого добьетесь? С ним по меньшей мере двадцать тысяч человек. У него есть Воплотимое. Он на своей земле. У него есть по меньшей мере один заложник. Как вы можете обратить ловушку против него?

Перестав смеяться, Джерадин ответил:

— Оказавшись сильнее, чем он ожидал.

Когда Джерадин сказал это, Териза позволила себе облегченно вздохнуть. Мастер Барсонаж поднял голову, напряженно вслушиваясь. Тор вытер ладонью пот со лба, а пальцы — о рубаху.

— Как? — почти шепотом спросил принц. — Что значит — вы окажетесь сильнее, чем он ожидал?

Джерадин пожал плечами.

— Можно утверждать одно: он ничего не сумел спланировать против таланта Теризы — или моего. Вот почему он так напряженно старался превратить нас в изгоев, опозорить, заставить нас сомневаться. Он не знал, с чем ему предстоит бороться, — и не хотел, чтобы мы узнали о своих возможностях. Он не мог предполагать, что я — в некотором смысле Знаток. Я могу изменять изображения в обычных зеркалах, делал я их или нет.

— Это правда, — вмешался Мастер Барсонаж. — Я свидетель.

— А Териза еще могущественнее, — продолжал Джерадин. — То, что я проделываю с обычными зеркалами, она может проделать с плоскими. К тому же она Архивоплотитель. Она проходит через плоские зеркала, не теряя рассудка. И может использовать свой талант на огромных расстояниях. Находясь в Эсмереле, она изменила изображение здесь и оказалась в этом изображении. Тогда Знаток Хэвелок воплотил ее подальше от опасности.

— Это тоже правда. — Когда разговор заходил о Воплотимом, магистр Гильдии, казалось, с каждым мгновением все больше надувался, становясь все крупнее и значительнее. — Я свидетель.

Есть и еще кое—что, в чем мы сильнее Мастера Эремиса.

Принц Краген повернулся к Мастеру Барсонажу. Повернулись и Джерадин с Артагелем. Териза посмотрела на Тора, желая убедиться, что он держится, а потом переключила все внимание на магистра.

— Я хочу сказать, Гильдия стала сильнее, — заметил Барсонаж таким тоном, словно собственная убежденность удивила его самого. — До сих пор мы не могли прийти к согласию. Да и с чего бы? Ведь мы были попросту сборищем разношерстных Воплотителей. И все наши действия в защиту Морданта и себя были неслаженными. Единственное, что нам хорошо удалось, — предсказание для Морданта. С другой стороны, вызов Воина обернулся катастрофой. Почему кто—то должен считаться с нами? Мы сами не уважали себя, поскольку даже не старались доказать свою полезность после того, как увидели, что наделали, воплотив Воина.

Но когда мы узнали о таланте Джерадина — и леди Теризы… У нас тотчас появился смысл существования. Мы не знали, как будут использоваться эти новые таланты, на пользу нам или во вред. Нет, Артагель, — отвлекся он, — даже после ваших объяснений у нас оставались сомнения. Но мы знали, что наша работа жизненно необходима — что мы противостоим силам, с которыми только мы можем справиться и противостоять, — что Гильдия наконец стала нужной.

Поэтому мы взялись за работу с невиданным рвением. И вот наши усилия увенчались успехом.

Голос Мастера Барсонажа звучал чрезвычайно уверенно.

— Мы получили доказательства, что король Джойс с самого начала действовал на верных основаниях — что Воплотимое существует в своей не зависимой ни от чего реальности, что вещи, которые мы видим в зеркалах, — не созданы Воплотителем. Главные лица Гильдии получили подтверждение того, — он не скрывал своих чувств, его лицо сияло, — что воплощения, осуществляемые Мастером Эремисом, Мастером Гилбуром и Архивоплотителем Вагелем, вредны не только своими последствиями, но и сами по себе.

— К делу, — рявкнул принц Краген, — ближе к делу. — Милорд принц, — объявил магистр, — милорд Тор.

Мастер Эремис готов к сражению. Это очевидно. Но готова и Гильдия. Во имя короля Джойса — и нужд Морданта — мы готовы выйти на битву, поддерживая вас против Эсмереля.

— Как? — принц не скрывал своей заинтересованности. — Что вы можете сделать?

Улыбка Мастера Барсонажа до странности походила на насмешку.

— Милорд принц, вы отвергли союз. По этой причине я не могу обсуждать с вами наше оружие. Но должен сказать вам две вещи. Первое: наше оружие не нарушает ограничений, которые король Джойс наложил на Гильдию, и второе, — он помолчал, чтобы подчеркнуть последнюю часть фразы, — пока не станет необходимым оружие, мы можем снабжать войска, движущиеся в Эсмерель.

Принц Краген беззвучно повторил: снабжать.

— Конечно, мы не можем воплощать людей, — пояснил магистр, — но мы готовы переправлять пищу, мечи, кровати или шатры, что угодно. Вы сможете обойтись без обоза, без обузы — маркитантов и слуг, которые лишь замедлят продвижение. И доберетесь до Эсмереля быстрее, чем рассчитывает Мастер Эремис.

Милорд принц, разве это не делает нас сильнее?

— А кроме того, наш союз, — вмешался Джерадин прежде, чем принц опомнился от изумления. — Эремис наверняка не исключает такую возможность, но вряд ли ожидает этого. Что у вас есть, милорд принц? Грубо говоря, десять тысяч человек?

Принц ошарашенно кивнул.

— А что у нас, Смотритель Норге? Норге уставился в потолок.

— Около восьми тысяч — в целом. Мы можем отправить в поход около шести тысяч, и останется достаточно, чтобы защищать замок.