сложно было разобрать выражение лица второго пилота, но в его голосе сквозило горькое разочарование. — Я считаю, что нужно лететь!
— Я бы полетел, Гест, рискнул бы, даже если бы не был уверен в своих выводах. Но не могу. Без приказа — не могу, — Медина удручённо вздохнул.
— Тогда… тогда давайте заполучим этот приказ! — Гест воспрял духом, словно ему в голову пришла какая-то идея.
— Генерал однозначно…
— А выше? Выше генерала?
— Гест, ты предлагаешь идти к председателю? Ночью? Он бы и днём нас не принял! Нам даже не позволят приблизиться к его дому!
— Рискнём, господин подполковник! — воодушевился Гест, — а там уж будь что будет!
Разумеется, им отказали ещё у ворот председательской резиденции. «Для срочных сообщений есть люди рангом пониже, к ним и ступайте». Пилоты отошли от ворот на несколько шагов.
— Я же говорил, Гест, нас не пустят.
— А вы, господин подполковник, так просто и сдаётесь, что ли? Господин Винтерсблад бы что-нибудь придумал, я уверен!
— А я не Винтерсблад, — с лёгким раздражением ответил Медина, — и я не буду приставлять дуло к чьему-то виску, чтобы добиться своей цели! Что ты там высматриваешь?
Гест прильнул к кованой решётке и внимательно вглядывался в просвет между кустов.
— Смотрите, сэр! В резиденции на втором этаже горят два окна. Может, одно из них — председателя?
— И что? Предлагаешь кинуть ему в стекло монетку? Она не долетит!
— А я долечу! — Гест оторвал малиновые щёки от прутьев. — Пилот я или нет? Видите, там водосточная труба на углу? А под окнами — карниз.
— Ты с ума сошёл! Хочешь влезть в окно к председателю? Там же решётки, не говоря уже об охране у входа!
— Ну нам же с ним не чай пить, а внимание его привлечь нужно! С этим справлюсь. А охранников вы на себя возьмите.
— Что? Нет, Гест, я не буду нападать на… каррамба!
Медина не успел договорить, как майор больно пнул его под колени, и не ожидавший такого поворота подполковник повалился наземь. Гест бросился к нему с воплем: «Что с вами, господин подполковник!»
— Притворитесь без сознания! — прошипел он, смачно лупя Медину по щекам, будто пытаясь привести его в чувства. — Эй, помогите, подполковнику плохо!
К ним подбежали двое из троих, что стояли у ворот. Майор в панике мельтешил над Мединой, путаясь под ногами у подоспевших солдат.
— Дышит? Вроде дышит. Из госпиталя, что ли? Давай-ка с дороги оттащим. Эй, майор, отойди, не мешай. Сейчас очухается, не дрейфь. Что панику-то развёл?!
Геста отодвинули в тень, и тот, прижавшись к ограде, потрусил к воротам. Третий солдат, оставшийся на посту, с любопытством наблюдал за происшествием и не сразу заметил ловко просочившегося мимо него Геста.
— А ну, стой, стрелять буду! — заорал он в спину нарушителю и побежал следом.
Двое, что были с Мединой, бросились на подмогу, но внезапно оживший подполковник вцепился в их кители, пытаясь задержать:
— Постойте, прошу вас, это важно! Пожалуйста!
Гест был почти у цели, когда наперерез ему от входных дверей резиденции ринулся ещё один солдат. Добежав до угла здания, маленький майор изо всех сил подпрыгнул, повис на громыхнувшей на всю округу водосточной трубе, но за его сапоги тут же уцепились подоспевшие солдаты.
— Господин председатель! — что есть мочи заголосил Гест. — Госп-подин председатель!!! — он сделал рывок, подтянулся.
Его сапоги соскользнули с ног, оставшись в руках солдат, а босоногий Гест с обезьяньей ловкостью полез вверх по трубе.
— Стреляй в него, стреляй! — закричал один из солдат.
— Сам стреляй по дому председателя, умник! — отозвался второй. — Ищи камни, попытаемся его сбить!
Первый камень застал Геста уже на карнизе, больно ударил в плечо.
— Господин председатель! — вновь закричал он, аккуратно, приставными шажочками продвигаясь к окну. — У меня важное сообщение!
Никто не ответил. Только очередной камень ударился в стену рядом с майором.
— Слезай, идиот! Под трибунал же пойдёшь! — сдавленно крикнули снизу.
Гест сделал ещё шажок, от карниза откололся кусок кирпича, и босые ноги соскользнули с узкого уступа. Майор сорвался, но успел ухватиться за оконную решётку и повис на одной руке, дрыгая ногами в поисках опоры. Солдат внизу придержал руку второго, готового метнуть очередной камень.
— Погоди, — шёпотом сказал он, — окно разобьёшь.
Гест вскарабкался на решётку, перевёл дух. Просунул руку сквозь прутья и забарабанил в стекло:
— Господин председатель! Господин председатель, сэр! У меня сообщение от полковника Винтерсблада!
— Замолчи, чёрт проклятый! — в унисон зашипели солдаты, прикидывая, что их ждёт за учинённое майором безобразие: уж сейчас-то он точно разбудит председателя!
Окно зажглось светом, а через минуту раскрылись шторы. Из-за стекла на майора посмотрело строгое лицо Троя Ортиза.
— Господин председатель, сэр! — возликовал майор. — Здравия желаю! Майор Гест, второй пилот цеппелина КГ-44-72. Разрешите доложить!
***
На рассвете не спавшие всю ночь подполковник Медина и майор Гест на «Крысином гнезде» отошли от воздушной пристани с новым назначением. Им предстояло перехватить бресийский полицейский дирижабль-перевозчик и вызволить из плена полковника Винтерсблада.
Заключённых перевозили в Глудж на специально оборудованном небольшом дирижабле на двадцать одиночных камер-клеток, внутри которых пленников стоя приковывали к решётке наручниками. Сопровождали преступников пятьдесят полицейских.
Винтерсблада втащили в одну из клеток.
— Этого-то как пристёгивать? На ногах же не стоит, — поинтересовался один из полицейских.
— Пристегни лёжа, внизу. Что ты, как в первый раз на борту?! — ответил ему второй.
— Так ведь меж поперечных прутьев надо! Внизу ведь цепь соскользнуть может, если вдруг что…
— Что — «вдруг что»? Ты посмотри на него! Если «вдруг что», так он вперёд всех стабилизаторы откинет, не сбежит!
Дирижабль вздрогнул, зашумели винты, завибрировал под ногами пол. Цепи были сняты, анкерные верёвки смотаны, и перевозчик медленно отошёл от высокой металлической пристани, набирая высоту.
***
— Вот он, — подполковник Медина отнял от глаз подзорную трубу, — попался! Штурман, идём на сближение, — он включил внутреннюю связь, — вижу цель, идём на сближение! Полный
