и вещи не бросишь. Не запихивать же всё обратно в машину?
— Ну, Малыш, я быстренько, — пытается уговорить Лику Андрей.
Та обиженно надувает губы, но все-таки соглашается остаться.
Андрей достаёт навигатор. До ближайшего посёлка чуть больше десятка километров. Сейчас день, и Андрей надеется, что раздобыть воду большого труда не составит. Есть правда странный участок дороги, который навигатор рисует пунктиром. «Ничего», — думает, заводя двигатель, Андрей. — «Главное добраться до шоссе, а там уж разберёмся…».
— Андрей, вода! Вода! — кричит бегущая к нему Лика.
Андрей не сразу понимает, в чём дело. В руках Лики бутылка.
— Попробуй, — протягивает она Андрею прозрачную ёмкость.
Андрей отпевает глоток, другой.
— Где ты взяла её, Лика?
— В море… — растерянно отвечает она.
— Лика, не шути. Где ты набрала её? Её много?
— Её, целое море, — смущённо шепчет Лика.
Она хватает его за руку и тянет к морю. Он черпает рукой воду, подносит к губам. Вода, в которой он плавал менее часа назад, солёный вкус которой чувствовал тогда на губах, кристаллики соли от которой ещё осталась на плечах, теперь совершенно чиста.
— Этого не может быть, — бормочет Андрей.
Они с Ликой спешат наполнить водою всю имеющуюся у них посуду.
— Как такое может быть? — спрашивает Лика.
Андрей задумчив.
— Знаешь, — произносит он, наконец, — надо бы хорошенько её прокипятить. Наверно, течение. Скорее всего, принесло воду с какой-нибудь местной впадающей в море реки.
Насколько он помнит, никаких рек поблизости нет, но Лику такой ответ вполне устраивает.
Через полчаса уже готов и обед. Жарко, хочется окунуться. Когда Андрей снова оказывается в воде, та уже опять солёна. «Сменилось течение», — думает Андрей.
Сладок и приятен послеобеденный сон. Андрею снится крик чаек и белая яхта, уходящая в море. Открыв глаза, он видит синее небо, парящих в воздухе чаек, слышит шум подбирающегося прямо к его ногам прибоя.
Лика задремала рядом, прямо на камнях. Андрей протягивает руку, что убрать из-под её щеки крупный камень. Камень тяжёл, но странно, он мягок. На секунду, Андрею кажется, что это не увесистый булыжник, а привезённая Ликой подушка. Но нет, это камень. Андрей поражён. Лика открывает глаза, поворачивается и сладко потягивается. Камни под ней сминаются, словно состоят они не из твёрдой породы, а сделаны из мягкой губки. На щеке Лики ни отметины, ни следа…
«Перегрелся», — думает Андрей. Бросает всё ещё находящий в его руке камень, тот с шумом, падает в воду. «Точно, перегрелся», — повторяет Андрей, спеша укрыться в палатке. — «Уже и галька мне кажется мягкой, потом покажется ещё и твёрдой вода, да что же это такое?»
— Андрей, Андрей! — зовёт его Лика. Испуганно она сжимает ладонями сминающуюся под её пальцами гальку. — Что это? — шепчет она.
— Успокойся, верно, какая-то особенная порода. Становится пластичной, от нагрева, — деловито объясняет Андрей.
— Такое бывает? — недоверчиво спрашивает Лика.
— Бывает, наверно, ты же видишь. Я не физик, — пожимает он плечами, и ему самому от своих слов становится спокойнее.
Мягкими камнями усыпан весь пляж, и Андрей с Ликой ходят теперь повсюду босиком.
Они купаются, заплывают далеко-далеко, качаются на волнах, а вернувшись на берег снова ступают на мягкую, сминающуюся под ногами гальку.
Но безмятежная радость коротка.
— Лика, убери-ка свои вещи в машину, — говорит Андрей, глядя, как на небе начинают сгущаться тучи. Быстро несёт их откуда-то с суши неугомонный ветер. Полчаса и вот уже они окончательно закрывают собою солнце. Ещё немного, и вновь повторится вчерашняя гроза.
«Да что же это такое», — с досадой думает Андрей. — «Вот уже второй день вечером непогода».
А чем заниматься на пляже в грозу? Палатка, конечно, поможет на первое время укрыться, но что предпринять, когда ночные потоки воды окончательно зальют всё вокруг?
Лика расстроена, Андрей тоже.
Раздаются раскаты грома и вот уже первые капли дождя крупные, тяжёлые шумят листвой деревьев, шелестят каменной породой скал, но пляжа, где находится Андрей, так и не достигают. Вокруг дождь, воздух наполняется сыростью. Андрей вытягивает вперёд руку, но та остаётся суха. Дождь идёт, но вся их бухта ничуть не тронуты влагой. Суха галька, суха земля, трава. В небе сверкают молнии, хлещут потоки дождя, а над Андреем и Ликой сухо.
Лика выбирается из палатки.
— Андрей, Андрей, скорее! Смотри! Что это?! — через мгновенье испуганно кричит она.
Андрей срывается с места, бежит к ней по мягкой гальке и устремляет взгляд туда, куда безотрывно смотрит Лика — в небо. Это невероятно. Как будто огромный прозрачный купол накрывает их бухту. Андрей видит, как потоки дождя, огибая его поверхность снаружи, стекают вниз, оставляя всё сухим внутри.
Андрей хватает Лику за руку.
— Скорее! Собираемся! — командует он.
Лика подчиняется. Спешно принимаются они закидывать в машину вещи. Сумка с провизией, одежда, складные стулья, рюкзак — всё летит в багажник.
«Нет», — думает он. — «Этого мне уже не объяснить». Он смотрит на воздвигнутую над ним сферу купола. Не видно ни её поверхности, ни материала, из которого она сделана, только лишь образующие её струи дождя. «Это аномалия, это невозможно»!
Торопливо Андрей срывает с места палатку, та хрустит, сопротивляется, наконец, кое-как свернув непослушную конструкцию, Андрей и её отправляет в багажник.
— Скорее! — приказывает он.
Лика напуганная, притихшая тут же занимает место в пассажирском кресле.
«Всё, здесь всё не так», — думает Андрей, заводя двигатель. — «Скорее, надо уезжать из этого странного места. В грозу, в темноту, куда угодно, лишь бы оказаться там, где всё привычно и понятно».
Направив свой автомобиль на дорогу, Андрей ведёт его навстречу грозе. Сквозь ветви деревьев виднеется та граница, что отделяет их от дождя. Вот уже явственно видна промокшая земля, заметны струящиеся по ней потоки воды. Скоро, совсем скоро забарабанят по крыше привычные капли нагрянувшего ливня.
Андрей доезжает до края укрывающего их небесного купола и продолжает свой путь. Двигатель ревёт, но вместо того, чтобы двигаться вперёд, автомобиль устремляется вверх. Впереди облака и серые грозовые тучи, внизу остаются кроны деревьев, полоска пляжа, море, дорога, скала. Где-то сбоку — потоки ливня. Автомобиль движется дальше, поднимаясь при этом всё выше и выше. Лика вопит. Ноги Андрея, кажется, приросли к педалям, а руки мёртвой хваткой впились в руль. Он не в силах передохнуть, боится остановиться и упасть, оказаться внизу, разбиться. Лике так страшно, что она не решается пошевелиться. Они едут дальше. И вот самый верх! Это чудовищно, это необъяснимо! Это пугает, это невероятно и очень красиво! Так совершают, наверно, пилоты свою мёртвую петлю. Тот момент, когда тело вжимается в кресло, сердце бешено стучит от перегрузок, а душа замирает
