Из гостей остались только двое. Поль раскинулся на диване в углу, Стив разместился в кресле, а на столе, занимавшем центр комнаты, сидела растрепанная Лу.
- Так у тебя что, не получилось? - с ехидной ухмылкой спросил Поль.
- Я не успела его раздеть, а он уже,- зло сказала девчонка.
- Знаешь, есть такой анекдот: приходит женщина к гинекологу и садится в женское кресло. Врач ее начинает осматривать, но через несколько минут она подскакивает и одевается. Врач говорит: "Куда вы, еще не все!" А она ему: "Это ты "еще не все", а я уже - "все"!" Врач: "Но я не успел!" Женщина: "А тебе и не обязательно. Ты на работе".
Перестав смеяться, Стив повернул голову в сторону вошедшего Сима и поинтересовался:
- Так чем же вы там полчаса занимались?
- Меня удовлетворяли,- мстительно огрызнулась Лу.
- Успешно?
- Я же тебе рассказал, что делать,- сокрушенно произнес Поль.
- Я должна была "приобщить к миру секса". Не волнуйся, это произошло.Лу повернулась к Симу.- Правда, милый? - И, не дожидаясь ответа, продолжила, обращаясь к Стиву: - А что касается "успешно" - суди сам. Ваш мальчик мне делал...
Сим как стоял, так и привалился спиной к стенке. Милая, хрупкая девушка пересказывала события, произошедшие в спальне, причем используя слова и термины, половину из которых Сим вообще не знал. Его мутило. Позывы скрутили желудок в тугой ком, который уверенно рвался наружу.
- Понятно-понятно. Все, хватит,- не выдержал Поль.
Лу продолжала рассказ, смакуя подробности, и не могла остановиться. Словоизвержение походило на истерику.
- Недотрахали,- констатировал Стив и сделал сальные глаза.
- Да. Типичный случай,- подтвердил Поль.- Теперь дня три будет на все выпуклости кидаться. Гиперсексуальная натура.
- Для нее и дезодорант - милый, только бы никто не мешал.
- Не, с дезиком не проходит. Проверяли. Ей только "живьем" нужно,возразил Поль.
- Друг, ты не возражаешь, если мы ее... того. Вишь, как мучается-то скотина,- обратился он к позеленевшему юноше.
Сим понял, что этого точно не переживет. Последним усилием воли он помотал головой в стороны и, съехав по стенке, уселся на пол.
- Значит, возражений нет? Поль, ты как? - Стив неверно истолковал жест Сима.
- Можно,- нехотя поднимаясь и расстегивая ширинку, проговорил тот.- В медицинских, так сказать, целях.
Сим, уже не понимая ничего от омерзения и неожиданной дикой ревности, отрешенно наблюдал, как двое его друзей по очереди начали использовать то место, к которому совсем недавно он прикасался губами...
Прошло время, и все закончилось. Сим как в тумане проводил гостей. Довольная Лу даже чмокнула его в щеку на прощанье. Наконец дверь закрылась. Еще долго новоиспеченный мужчина сидел на полу без единой мысли. Постепенно в душе стала разворачиваться злость.
Он вскочил, сорвал покрывало с кровати и скатерть со стола и с яростью запустил ими в мусорное ведро. Это простое действие вдруг отняло у юноши все силы. Сим упал в кресло и понял, что сейчас сойдет с ума. Он не мог поверить в то, что это произошло с ним. Его тайный зверь уже выбирался наружу. Медленно, как медведь из берлоги. И дикий звериный умишко заражал все вокруг безумием и жаждой разрушения. Еще немного, и лютая ненависть ко всему окружающему затопит сознание, превращая человека в монстра...
Хорошо отработанным приемом Сим нарисовал в воображении комнату, в которой сидел, увидел Поля и Стива, а рукой ощутил тепло голой талии Лу. Зверь, скрипя зубами, полез назад в логово. Иллюзорное бытие вытеснило реальность.
У Сима был свой счастливый мир, не зависящий от других людей, всегда понятный и надежный. Этот мир не грозил разбудить зверя, и этот мир у него никто не смог бы отнять. Он все чаще и чаще погружался в иллюзии, делая их все более реальными, насыщенными, яркими. Вот так Сим и жил бок о бок со своей дикой сущностью.
ПРЕДСКАЗАНИЕ
Предметы не могут думать. Эта аксиома распространяется на все неодушевленные создания этого мира. Почти на все. Но кто сказал, что у предметов не может быть своего характера? Злой и раздраженный будильник ждал своего часа. В это утро ему не суждено было получить наслаждение, ради которого он жил. Пружина не была заведена, и освободившаяся шестеренка не заскользила, неся в окружающий мир раздраженный звон. Будильник по привычке ожидал сладкого момента, заранее оплакивая тщетность своих надежд. Еще секунда, еще... Из-под одеяла выскользнула рука и хлопнула по кнопке за долю секунды до долгожданного мига.
На этот раз Сим проснулся сразу. Как будто бы кто-то щелкнул выключателем. Утро.
Организм радовался утру, и в этом было что-то противоестественное, если учесть, что он опять "загремел на сеанс" к Доктору.
Душ, кофе, утреннее самбо в транспорте прошли мимо его сознания, которое не переставало удивляться хорошему самочувствию.
- Мистер,- обратилась к нему изрядно потрепанная женщина в грязном платье, когда он направлялся ко входу компании,- а дай-ка мне немного денег, я тебе про судьбу расскажу.
Сим недоуменно покосился на немытую руку.
- И что ты нового мне можешь сказать?
- А про судьбу твою странную, лунным ветром объятую, злом и добром битую. Про человека доброго - незнакомого - и злого - знакомого, но не человека вовсе. Про женщину твою и не твою...
Женщина лукаво посмотрела из-под неопрятных волос и улыбнулась.
- Да ты и сам все знаешь, что хочешь видеть, а вот что не хочешь, то я и расскажу, если услышишь.
- Тебе-то откуда знать...- проговорил Сим, кладя несколько монет в протянутую руку.
- Мне скорее не знать, чем знать - трудно. У меня и мать всегда все знала, и бабка, которую ее бабка научила. Так как же мне теперь не по тому пути идти? По пути душ людских, в тумане спрятанных, снегом припорошенных, злых и добрых, правду и кривду провожаючи в дорожку да-а-а-альнюю...
- Стой. Ты мне голову не морочь. Взялась говорить, так дело говори!
- Хочешь дело? До дела ты еще не дошел, только на пути к нему. Как гусеница, не знаешь, какой мотылек из нее получится. Судьбы своей не бойся, она к тебе добра. Бойся судьбы другой, темной, которая под луной койотом крадется, гиеной по ночам хохочет... И есть человек добрый, которого ты во зле уличаешь, но напраслина все это. И есть человек, которого бояться бы следовало, но поздно уже. Нет в нем ничего человеческого, когда-то было, да ящеркой под камень шмыгнуло. Да и где тот камень - никому не ведомо... И женщина, которая была не твоя, потом твоей стала. Теперь ты ее не своей знаешь, но ошибаешься - твоя она и ныне, а когда поймешь это, не успеешь порадоваться. Потеряешь ее навеки.
- Постой. Ты тут такого нагородила, я ничего не понял. Давай еще раз и попонятнее. О'кей?
