И вообще, чем хуже виндсерфинг, акваланг или, скажем, яхта. Здесь в сарае лежит парочка полузаброшенных шверботов. Вполне можно перевернуть, вооружить и походить под парусом — вряд ли научиться этому сложнее, чем виндсерфингу.
Все это я высказал профу, когда вернулся в номер перед обедом.
— Плавать полезнее, — заметил проф, — но тебя можно понять. Давай договоримся так: полдня ты плаваешь — и не так, как вчера утром, — а потом можно и поразвлекаться, если, конечно, вы с Филиппо сумеете разобраться с яхтой. Аквалангов здесь нет, а на виндсерфе ты один ходить не будешь ни в коем случае.
— Я могу научить Филиппо ходить на серфе.
— О, тогда его самого придется спасать. Чем тебе плохо учиться ходить на яхте? Я думал, ты весь этот разговор ради нее затеял.
— Ну, в общем, да. Но я не возражал бы и против серфа. Хорошо, вот сегодня мы яхточкой и займемся. Только я сейчас по интернету побегаю — надо же поискать, как их вооружают, управляют и так далее.
Так что всю сиесту я искал инструкции по управлению маленькими шверботами, читал их и распечатывал избранные места.
Филиппо с энтузиазмом откликнулся на мое предложение научиться ходить под парусами. Наверное, ему тоже надоело плавать. Потом он опомнился.
— А синьор Галларате тебе разрешил? — спросил он с подозрением.
— Да, разрешил.
Никак наши охранники не забудут, как я уговорил Антонио и Рафаэля вырыть мне окопчик. Безобразие, за этот месяц я должен навить веревок из Марио и Филиппо. Уже почти две недели прошли, а я еще не продвинулся ни на шаг. А из Филиппо вообще другой человек веревки вьет.
До заката оставалось всего два часа. За это время мы вытащили корпус на берег, установили мачту, поняли, как поднимать и опускать грот и стаксель. До выхода в море дело не дошло. Не беда, завтра выйдем.
Филиппо был доволен не меньше меня и, кажется, перестал смотреть на меня, как на волка в овечьей шкуре. Хорошо, экипаж должен доверять своему капитану.
Веллетри уехали перед ужином, так что нам с профом пришлось сидеть за одним столом только с дурой и подонком. Не самая приятная компания.
Вечером я клевал носом и даже отказался от партии в шахматы. Я действительно здорово устал, но немного играл, чтобы проф опять не запер меня в комнате моим словом. Все остальное можно обойти. А он наверняка захочет что-то сделать с Васто. Не может быть, чтобы он это так оставил.
Укладываясь спать, я попросил Геракла разбудить меня, если проф куда-нибудь уйдет.
Проснулся я оттого, что кто-то очень мохнатый запрыгнул мне на плечо.
— Геракл, отстань, и так жарко.
Потом я вспомнил о своей просьбе и вошел в Контакт.
«Большой человек ушел», — сообщил мне кот.
«Спасибо, Геракл!»
Через минуту я уже был готов к выходу, требовалось только захватить бластер. Поход в спальню профа увенчался успехом: такой замок, как у этого столика, я булавкой открою или маникюрными ножницами, Бутс научил. Бластера самого профа не было на месте, но я захватил один из бластеров Ланчано. Игрушка, зато помещается в кармане.
Я осторожно выбрался из окна, на четвереньках прополз к загородке, отделяющей наш балкон от балкона Ланчано. Плющ, обвивший ограждение, спрячет меня от взглядов охранника, который сейчас караулит внизу. Я перелез на бывшую территорию Ланчано и так же на четвереньках скрылся за углом дома. Теперь можно спокойно слезать, только тихо. Охранника я обогнул по широкой дуге, а потом вновь вошел в Контакт с Гераклом, попросил его спуститься и найти, куда именно отправился проф.
Через десять минут я стоял на «чистой дорожке».[36] Геракл по следам профа вывел меня в джунгли и побежал к воротам. Там охранники его пустят внутрь.
Включив фонарик на самую маленькую мощность, светя себе под ноги и сторожко прислушиваясь к лесным звукам, я двинулся по единственной тропке, по которой тут вообще может пройти человек.
Под ногами становилось все мокрее и мокрее, кроссовки громко хлюпали по мху, пропитанному водой, но зато стали заметны черные пятна воды — следы только что прошедших тут людей. Двое: один, конечно, проф, а второй — Васто. Я старался ступать в чьи-нибудь следы, а то на обратном пути проф меня мигом вычислит.
Я успел почти вовремя. Не знаю, как проф убедился в том, что Васто виновен в смерти обоих Ланчано, я услышал только конец:
— Вам очень понравилось убивать стариков и женщин?
— Единственное правило Этны — никаких правил!
— Да, но оно верно для всех. Делай что хочешь, но помни, что другие поступают так же. К тому же женщин как-то принято щадить — они вне игры. Без оружия у вас против меня никаких шансов, так что возьмите бластер.
Проф повернулся к Васто спиной и сделал несколько шагов, тот поднял оружие и… Проф совершил какой-то немыслимый кувырок, залп пришелся в мокрые стволы местного папоротника. А вот проф не промахнулся. Пожара не будет — слишком много вокруг воды. Закусив зубами костяшки пальцев, чтобы не закричать, я постарался незаметно отступить.
О черт, я слишком поздно заметил, что иду не в ту сторону. Спокойно, я вернусь по собственным следам, они выглядят как маленькие черные озера на фоне зеленого мха. На полдороге лежит тело Васто — хорошая примета. А потом вдоль ограды доберусь до ворот (интересно, зачем они вообще нужны — дороги-то нет). Главная проблема — убедить охранников не докладывать профу. Это потом. Беспокоиться будем последовательно.
Я пошел назад по тропе, вовсе не думая о том, кто ее, собственно, проложил. А навстречу мне кто-то топал — кто-то очень тяжелый. Бластер в руку и замереть. Последнее дело сходить ночью с тропы да еще на болоте. Я переключил фонарик на максимальную мощность — все ночные животные не выносят яркого света. И вовремя, потому что прямо на меня двигался горыныч. Не самый крупный, всего три метра ростом — но чтобы съесть меня, ему бы этого хватило. По счастью, ослепленный, он немного повременил с прыжком. Это меня спасло. Сердце у них большое и справа. Мой бластер выжег в груди ящера здоровенную дыру. Мертвое тело обрушилось на то место, где я стоял мгновение назад. Он меня только чуть-чуть за рукав задел. Такого дурака, как я, еще поискать! Почему я не взял нож? Рукав надо срочно отрезать, а мне нечем. Я постарался осторожно закатать его, чтобы ядовитая слизь не коснулась моей кожи.
А теперь вперед — в смысле назад, на виллу. До ворот я добрался почти через час. Теперь мое отсутствие наверняка будет замечено. Не важно, главное — жив остался.
— Та-ак! — сказал начальник караула. — Что это всех в джунгли потянуло да еще ночью. Ты что там делал?
— Дразнил горынычей, — честно ответил я, — дайте нож рукав отрезать.
