Чувствовать отклик человека и дракона было восхитительно. Сипак понял, что Карен и Пэн восполнили недостаток человеческой теплоты и чувства товарищества, окружавших его в юности, но исчезли, когда пришлось покинуть Землю и стать вулканитом. Возможность делиться всем с двумя напарниками помогала ему уравновешивать свои половины — вулканитскую и человеческую. В присутствии адмирала Ставака (в чьих жилах текла вулканитская и ромулианская кровь), склонявшегося к вулканитской вере во всеобъемлющую логику, человеческой части натуры Сипака приходилось чувствовать себя не столь свободно, как хотелось бы начмеду.
Любовь Сипака к Карен и его беспокойство за нее стали почти невыносимыми. Они подолгу не виделись Из-за службы на разных кораблях. Поскольку их бракосочетание оказалось столь «поспешным», крючкотворам Звездного флота еще предстояло дать им назначение на один корабль или Звездную базу; впрочем, по слухам, это должно произойти в течение года. Сипак и Карен обнаружили, однако, что, при некотором старании, могут мысленно общаться друг с другом вне зависимости от величины разделявшего их расстояния. Специалисты склонялись к мысли, что тут играют роль и участие Пэна в тройственной связи, и собственные редчайшие возможности Карен. Он видел ее лишь дважды за полтора года, прошедшие со времени их соединения, но возможность общаться мысленно делала разлуку, по крайней мере, сносной.
Стараясь дотянуться до затерянных где-то на дальнем конце протянутой меж ними ниточки дорогих ему существ, Сипак ощутил, что в ответ идет какое-то «послание». Но то было не просто послание: на него хлынула волна боли и чувства потери.
«Сипак!»
Натиск дошедших до него чувств оказался велик, как никогда, и ему показалось, будто его мозг «прогибается». Телепат не из последних, Сипак все же не смог противостоять такой перегрузке.
Боль захлестнула его разум, и, перед тем, как полностью потерять сознание, он ударил по тревожной кнопке вмонтированного в рабочий стол передатчика. А еще не упустил возможности послать в ответ какое-то утешение. И уже на самом краешке тьмы возникло ощущение чего-то ужасного.
Сипак пришел в себя в лазарете; руки адмирала Ставака касались точек «телепатии прикосновения» на его лице. С почти участливым лицом Ставак сказал:
— Мы тебя едва не потеряли. Меня вызвали после того, как тебя не привели в чувство стимуляторы, введенные в твоей каюте. Похоже было на какое-то сильнейшее потрясение.
Сипак неуверенно огляделся, а потом потрогал свою голову, видимо, из-за терзавшей ее боли.
— Что случилось?
— Тебе лучше знать. Все, что я смог понять во время экстренного слияния — беда с кем-то из твоих напарников.
Ставак был прекрасно осведомлен о необычайных взаимоотношениях своего начмеда и той пары, с которой Сипака объединяла телепатическая связь.
Сипак резко сел, несмотря на головную боль. Комната закружилась. Он сказал:
— Карен! Что-то случилось с Карен! — И, обернувшись к командиру, попросил: — Пошлите запрос на «Экскалибур». Если Карен ранена, Пэн, должно быть, обезумел от горя. Он может сотворить такое, о чем потом пожалеет.
— Сипак, лягте сейчас же! Все приборы зашкалило.
Это заволновалась Фларра, главная сестра. Сипак осознал, что комната по-прежнему вращается вокруг него, а головная боль, пожалуй, даже усилилась по сравнению с той, которую он испытывал лежа. Ставак тоже выглядел неважнецки после слияния. Сипак улегся снова, но умоляюще посмотрел на Ставака.
— Уже сделано. У нас есть координаты их последнего местоположения, и мы движемся туда. Будем на месте через 12,8 часов. — Ставак сделал шаг назад и строго глянул на своего начмеда. — До тех пор ты останешься а этой постели. Под постоянным наблюдением, если твои напарники решат «послать» что-нибудь еще.
— Далеко лететь, сэр? — спросил Сипак. Голова, как ему казалось, грозила в любую минуту сорваться с плеч.
— Не так далеко, чтобы тебе стоило одному возвращаться к себе в каюту.
Ставак повернулся так, что его глаза мог видеть только Сипак. На миг по лицу адмирала проскользнули боль и сострадание.
— Думаю, тебе следует приготовиться к худшему, Сипак. По вашей связи до меня дошли неутешительные образы.
С этими словами Ставак вышел из лазарета, и Сипак позволил Фларре усыпить себя.
Двенадцатью часами позже КК «Заря Вулкана» вошел в ту область пространства, откуда поступало последнее сообщение «Экскалибура» — район звездной системы Корбин. Вот уже два часа Сипак бодрствовал и знал, что никаких следов «Экскалибура» обнаружить пока не удалось, как не поступало с его борта и новых сообщений. Начался планомерный поиск, и, если повезет, скоро что-нибудь, да обнаружится. Сипак попробовал воспользоваться своей особой связью и обнаружил, что она стала крайне «хрупкой». Несколько осторожных попыток ни к чему не привели: он не смог добиться ответа ни от Карен, ни от Пэна. Он почти боялся звать понастойчивей, но скоро уже больше боялся не звать вообще. Сипака охватила смертельная тревога за своих напарников. Ставак выяснил, чем он занимается, и строжайше запретил дальнейшие попытки. Сипак подчинился прямому приказу, но сидел в лазарете, не находя себе места.
Вскоре после вхождения в предполагаемый район нахождения «Экскалибура» он получил послание Пэна.
«Сипак?» — спросил маленький бронзовый.
«Одну минуту, Пэн. Дай я позову на помощь. Ты меня в прошлый раз хорошенько оглоушил, несладко пришлось».
«Прости, — донесся сокрушенный ответ. — Я подожду. Но поторопись, пожалуйста».
Сипак поднял взгляд и увидел, что на него смотрит Т'зит-Ват.
— Вызови Ставака и попроси его спуститься. Скажи, что со мной связался Пэн и что я не собираюсь сидеть здесь и не говорить с ним. Мне, видимо, понадобится помощь.
— Будет сделано, Сипак. Нам понадобится что-то, на случай?..
— Ох… — Сипак подумал обо всем, что могло случиться. — Убедись, что кардиостимулятор — под рукой и настроен на мою физиологию. И приготовь каких-нибудь мощных стимуляторов — могут пригодиться.
Ставак примчался в лазарет, как только ему сообщили, и увидел, как Сипак поудобней устраивается в постели. Начмед лежал с изможденным лицом, бледно-зеленый от пережитого.[22]
— Ты уверен, что хочешь этого?
— Мне нужно выяснить, что стряслось. Пэн ждет, когда я свяжусь с ним. Он будет волноваться еще больше, если я этого не сделаю.
— Что тебе требуется? — спросил Ставак.
— Я вообще не позвал бы вас сюда, если б не ваш приказ. Я сейчас не из самых сильных и первый это признаю, и за мной надо бы последить на случай, если я чересчур углублюсь в сопереживание или что-то пойдет не так. — Сипак посмотрел на своего командира. — Подошел бы любой, у кого есть опыт вулканитских слияний, но, поскольку прошлый раз вытащили меня вы, следить за мной вам удастся лучше всех.
