– Тебя Сергей зовет, срочно, – заявил он и, не обращая внимания на удивленные взгляды девушек, почти потащил меня за собой.
Нас ждали. Рядом с трупом находилось достаточно много народу, в том числе и вышеупомянутый Сергей, почему-то с двумя деревянными костылями, Дет в аналогичном состоянии и несколько мельком виденных мной здоровых людей.
– Опознать сможешь? – без предисловий спросил Сергей.
– Думаю, да, – пожала плечами я.
– Проводите ее по подозрительным группам. И примите меры, если понадобится, – обратился он к доброму десятку неплохо вооруженных мужчин.
Пройдясь вдоль берега, я почти сразу же увидела преступников, даже и искать не пришлось. Все трое занимались погрузкой хвороста на небольшой открытый плотик, при этом вели себя абсолютно спокойно, похоже, полностью уверенные в своей безнаказанности.
– Это они, – пройдя мимо, указала я.
– Все, возвращайся к Сергею, – приказал старший из группы, и я подчинилась, не желая стать свидетелем дальнейших событий.
– Уже? Подожди пока, – кивнул мне "царь".
– Ну, как, нашла? – поинтересовался ожидающий сбоку математик.
– Нашла, – только теперь я поняла всю сложность ситуации. А что если для нападения у тех троих были веские причины? Хотя если это действительно уже не первое их преступление… – Игорь, а ты не знаешь, кем был убитый?
– Махаоном, – название мне ничего не сказало. – Ну, с чисто мужского плота.
– Гомосексуалистом? – я поморщилась.
Математик усмехнулся.
– Нет, махаоны вполне нормальные парни, как, впрочем, и амазонки – нормальные девчонки, хотя насчет и тех, и других многие заблуждаются. Просто они считают, что большая часть проблем у мужчин из-за женщин, а у женщин, соответственно из-за мужчин, поэтому в своей группе другой пол видеть не хотят. А неофициально, по секрету друг от друга, большинство из махаонов крутят романы с амазонками. Те, кстати, тоже скрывают от своих "сестер" эти связи.
Я недоуменно пожала плечами.
– Глупо как-то. Зачем скрываться? И ты-то откуда это знаешь?
– У меня есть и глаза и уши. Вообще, я, честно говоря, думаю, что скоро эти тайные встречи станут явными, – Игорь заложил руки за голову и поудобнее развалился на сыром мхе. – Хотя жить эти принципиальные по-прежнему будут раздельно.
Мы замолчали, тем более, что в это время вернулся отряд, приведя с собой троих арестованных. Впервые мне удалось наблюдать суд в полевых условиях, и надо отметить, что он прошел неожиданно споро. Найденные на плоту подозреваемых вещи убитого и мои показания оказались основными уликами. Хотя справедливости ради стоит упомянуть, что, прежде чем принимать решение, судьи обсудили, не может ли у меня быть причины лжесвидетельствовать, но к счастью, по их мнению, таковой не оказалось. Найти своим действиям объяснение, устраивающее судей, обвиняемые не смогли, после чего почти сразу прозвучал приговор: всем троим – смертная казнь.
Не желая присутствовать при исполнении приговора, я отошла в сторону, и глухой стук топора почти не долетал до моих ушей. Но где не хватило слуха, в полную силу поработало воображение. Двоякие ощущения. С одной стороны, любое преступление должно быть наказано, но с другой, всегда ведь есть хотя бы маленький шанс совершить ошибку и обвинить не того. И если даже у меня, всего лишь выступившей свидетелем по данному делу, возникают сомнения, то каково приходится судьям и тем, кто исполняет приговор? Я никогда не захочу оказаться на их месте и выбирать из двух зол.
Почти сразу после казни караван продолжил сплавляться вниз по реке. 92 День 1 Года. Река.
– Можно с тобой поговорить? – спросила Юля, предварительно удобно устроившись рядом с моим плотиком. Не понимая, зачем задавать риторический вопрос, я кивнула, скептически подняв бровь. – Тут несколько недоразумений накопилась и я, так сказать, вызвалась прояснить ситуацию.
Ну что я опять сделала не так? Лихорадочно перебрала в уме события последнего дня. Вроде ничего подозрительного. Но ведь наверняка что-то есть.
– Задавай, не тяни.
– Во-первых, почему ты не ешь со всеми, – я подавилась фруктом от неожиданности.
– В смысле за одним столом и то же самое?
Тяжело вздохнув, я сунула недоеденный фрукт в корзину и задумалась.
– Если не хочешь, можешь не отвечать, Росс вообще не советовал говорить с тобой на эту тему.
Интересно, с какой это стати вдруг Росс стал таким "заботливым"? Я резко встряхнула головой и решительно встретилась с Юлиным взглядом. Честно сказала:
– Я много ем. Больше каждого из вас. И чаще. За день примерно в три-четыре раза больше съедаю. А пищи и так не слишком много, к тому же вы ее еще и готовите, силы на это тратите…
Астроном засмеялась.
– И это все? Ладно, когда с продуктами действительно проблемы были, но сейчас это не причина.
– Еще скажи, что сейчас продуктов полностью хватает?.. – вскочив от избытка эмоций, я ненадолго потеряла равновесие и чуть не бултыхнулась в воду, но в последний момент ухватилась за стенку шалаша, которая не преминула снова покривиться.
– Хватает, – спокойно подтвердила Юля. – Вот мы и не понимаем, что ты каждый раз, стоит о еде заговорить, к себе сбегаешь. Мы уж что только не передумали, Росс даже предположил, что ты только сырые продукты есть можешь, а готовые для тебя как порченые…
– Но я же ела уху в первый день! – возмущенно возразила я. -…И что ты тогда отравилась нашим супом, но из вежливости ничего не сказала, – с улыбкой закончила девушка, переплетая свою длинную и толстую, слегка отливающую в рыжину косу.
– Вовсе нет! Уха очень даже вкусная была! Но, – подперев покосившуюся стену стеблем бамбука, я перелезла на большой плот. – Даже не знаю, как сказать… я ведь честно много ем, – мой голос прозвучал почти жалобно. Ну не говорить же, что питаться я с остальными как раз готова, а вот делиться ножом не хочу. Причем категорически не хочу.
– В общем, я тебя уговаривать не собираюсь, надумаешь – присоединяйся. Во-вторых, ты нож не одолжишь? – ну вот, именно этого вопроса я и боялась…
– Нет, – решительно ответила я, еще на Земле поняв, что чтобы люди перестали касаться нежелательной для тебя темы, надо добрую сотню раз твердо сказать нет, ни в коем случае не допуская сомнения в голосе.
– Нет, я понимаю, что у каждого есть свои личные вещи, которые он никому не отдаст, но почему именно нож? – возмутилась Юля.
– Не только нож. Еще кулон и кольцо.
– Ну с кольцом все ясно, его естественно никто не отдаст. С кулоном я тоже могу тебя понять, да и вряд ли кто-нибудь позариться на твое украшение. Сделано оно конечно со вкусом, и цепочка красивая, но камень ты неудачно выбрала, – покачала головой астроном. – Кстати, хочешь, мое имущество покажу? – обрадовавшись, что можно перевести тему разговора, я радостно закивала. – Сейчас принесу.
