- Хорошо, - сказал он. - Заседание продолжается, как говорил незабвенный товарищ Бендер. Итак, усвой на первое, что человек - скотина. Любой человек. Все. Но скотина с мозгами. Мозги наши всегда активно шевелятся насчет попить, насчет пожрать, насчет переспать. Когда с этим все в порядке, можно и стишки послушать, и киношку посмотреть, и даже покопаться - в чем смысл жизни.
- Так могут говорить и думать только циники.
- Совершенно верно. Цинизм. Иного мировоззрения не признаю. Можешь называть и обзывать цинизм как угодно, но циник говорит только правду. Голую, как Венера Милосская. А правда всегда жестокая. Потому что голая.
- Спасибо. Первым я сыт. По горло. Что же у нас на второе? - в тон Игорю спросил я.
Он посмотрел на меня. Так же, как тогда, когда тост произносил за настоящего мужчину. Оценивающе.
- Рыбка съела червячка, не заметила крючка, - продолжил он. - На второе у нас одиночество. Без гарнира. Женщина выдавливает тебя на этот свет, отрывает от своей груди, и ты остаешься один на один с этим миром. Навсегда. ТЫ - и все остальное. Несколько несоразмерные понятия, не правда ли? Кстати, неточно говорили древние, что все произошло из праха и все возвратится в прах. Ты возник не из праха, а из женщины, но уйдешь в прах. Вот тебе еще одна изначальная несправедливость. Далее. Если ты выжил, если ты силен и умен, то добьешься, скорее всего, того желанного благополучия, которое избавит тебя от житейских хлопот, ты сумеешь сделать рабами своего эгоизма женщину или друга, но все равно смерть ты встретишь один на один и будешь знать, что за ней неизбежная победа. За ней. И даже на собственных похоронах ты будешь вынужден выслушать с постной рожей все то, что ты, может быть, и не заслужил за свою короткую угрюмую жизнь, и будешь терпеть это, пока не загремят комья земли по крышке твоего гроба или пока не растает в голубом небе черным дымом твоя душа. Улыбнитесь, сэр, и кушайте на здоровье.
- Второе блюдо вы приготовили без гарнира, но со слишком острой приправой. Или отравой?.. Аж слезу вышибает. Ох, и напужал ты меня, барин, весело, с вызовом сказал я. - Но ты ужо нас не пужай, мы ужо пужатые. Что же у нас на десерт?
- Не паясничайте, молодой человек. Вам также страшненько, как и мне. Как и всем. На третье у нас кислый фрукт - забвение. Да-да. После вашей смерти, сэр, вас никогда больше не будет. Зароют в одну из ям, сомкнется желтая глина, и не будет того господина, который себя называл я. Можно, конечно, попытаться остаться в памяти человеческой. Потрясти скопище себе подобных могучим талантом, стать пастухом этого стада, войти в христоматии и учебники. Вы, судя по описанию вашего папаши, чувствуете в себе искру божью? Тогда вперед, на верх пирамиды, по костям честолюбивых безумцев, в душах и глазах которых горит такое же неистовое пламя, как у Герострата. А ведь он сжег храм удивительной красоты, лишь бы прославиться, победить забвение.
- Что же делать обездоленным, бесталанным?
- Вот, - назидательно поднял палец Игорь. - Вот мы и пришли к ответу на заданный вопрос - в чем же смысл жизни? А почему ты спросил про жизнь вообще? Жизнь - весьма многообразное и разноречивое понятие. Почему ты не задал вопрос иначе: а в чем смысл моей жизни? Вот на этот вопрос ты и ответишь своей собственной, тобой прожитой жизнью. А это, пардон, ваши проблемы.
- Если не секрет, Игорь, в чем ты видишь смысл своего собственного существования?
Игорь отрицательно покачал головой.
- Слишком многого хотите, сэр. Духовный стриптиз я вам устраивать не собираюсь, да и очень я для вас непрезентабельная личность: комбинатор, бывший фарцовщик, ныне деловой человек... Но одним я пока тешусь, это правда. Талантов у меня нет, забвение для меня неизбежно, как смерть. Поэтому для меня жизнь - это игра. Я всегда выигрываю. Как в нашем споре. Проигрываю только в расчете на более крупный куш. Я обречен на выигрыш.
- Даже в карты?
- А что карты? Железная логика и абсолютное душевное равновесие. Когда-то я зарабатывал себе на жизнь преферансом, покером. Да и сейчас иногда балуюсь. Пижон известен среди крупных игроков Москвы, Ленинграда и Сочи. Со мной считаются. Но это в прошлом, пройденный этап.
- Теперь не карты, теперь - женщины? - холодея от пришедшей в голову догадки, спросил я.
- Логично, - согласился Пижон. - Пока молод и здоров, самое время облапошить дуру. Как Марину, например. Она же сейчас транжирит, прожигает родительское добро. Как тут не помочь человеку. Не я, так другой. Но лучше - я...
... Я вскочил, выхватил за горло бутылку из серебряного ведерка. Красное, как кровь, вино хлынуло на мое лицо, черными пятнами залило белую рубашку, скатерть стола, но я ударил с размаху по тщательно, волосок к волоску, уложенному пробору...
Кровь, кровь, кровь...
... Я не сделал этого, но Пижон ощутил волну моей ненависти, дернул откинувшейся головой и оттянул душащий его воротничок рубашки.
- Спокойно, искатель смысла, - оскалился он в улыбке. - Ты все равно ничего не скажешь ни Марине, ни Наташе. Супругу надо беречь, а Марина сама все прекрасно понимает.
- Что же и кто же будет после облапошенных тобою дур, Гарри? - я смотрел на него, как на животное, как на зверя, с которым неожиданно столкнулся в лесу.
Игорь пожал плечами.
- Возможностей много: общепит, торговля, автосервис... Только грамотно надо работать, а деловые люди везде нужны. И они уже есть. Пришло время профессионалов. Наше время. Все условия для настоящей работы имеются. Только делать все надо с умом, и деньги придут, сами придут. Сколько захочешь... А тебя не манит такая перспектива?.. Подумай... Очень ответственный момент... Будет Наташка твоя, как сыр в масле кататься, стихи свои издашь... Деньги - великая власть... Кстати, ты не думай, что я граблю бедную девушку Марину. У нас с ней чисто деловая основа: я реализую ее чеки Внешпосылторга, себе беру только комиссионные.
- Почему тебе нужен именно я?
- А ты - надежный. И мужик. На бабу же нельзя положиться... Кстати, вот и наши дамы.
- Что-то я проголодалась, мальчики, - сказала Марина, подходя к столу. - Как там с нашим заказом?
Игорь, предупредительно встав, пододвинул стул Марине, потом Наташе. Я остался сидеть, не успев сообразить, что мне надо бы было сделать то же самое для Наташи первому.
- Уже несут, - сказал Игорь. - А мы пока, перед горячим, по маленькой, а? Перед горячим и нищий пьет, а мы люди солидные, можем себе позволить...
- На меня не рассчитывай, - сказал я, глядя в упор на Пижона и подразумевая под сказанным, что я никогда не стану его "надежным" человеком.
- Зря, - понял меня Игорь. - Воля ваша, сэр. Каждый сам выбирает свою долю, каждый сам к своему идет итогу.
- Вот тут ты абсолютно прав. Абсолютно.
