Гэри ждал этого вопроса Горнона. Но разве на него можно было ответить?
Вселенная встала с ног на голову. Люди, которые когда-то были творцами и богами, теперь не имели ни энергии, ни памяти, ни даже силы воли. С прошлым их роднило лишь одно: смертность. О людях заботились преданные слуги, служившие им с тех пор, как всемогущий ангел решительно выставил человечество из его первого Эдема. Ум Гэри не желал мириться с этим. Понять случившееся было выше его сил.
«И все же математика позволяет…"
Но Горнон не унимался:
— Что ж, теперь вы можете понять, почему большинство-роботов на первых порах сопротивлялось нововведению Дэниела, а именно его Нулевому Закону. Они видели это душераздирающее зрелище и предпочитали встать под знамя Сьюзен Кельвин.
— Это не принесло вам пользы. Результатом вашей войны стал энергетический вакуум. Пока два главных отряда роботов сражались между собой, последователи Амадиро, окопавшиеся на Авроре, выпустили в космос свои безжалостные культиваторы, не спросив разрешения у людей и даже не посоветовавшись с ними. Но когда война закончилась, последнее слово все равно осталось за Дэниелом.
— Я подозреваю, что Оливо имел фору с самого начала. Нулевой Закон был особенно притягателен для лучших позитронных умов. Они давно пытались найти способ решить неизбежные противоречия, вытекавшие из первых Трех Законов роботехники.
Гэри фыркнул.
— Противоречия? А что, разве ваш драгоценный Первый Закон разрешает похищать старика и тащить его через всю Галактику на отравленную Землю?
— Я думаю, профессор, вы сами знаете ответ. Последствием победы Дэниела Оливо в гражданской войне стал не столько его приход к власти, сколько все остальное. На свете больше не осталось чистых кельвинистов. В нынешних обстоятельствах пользоваться старой религией невозможно. Все мы верим в ту или иную версию Нулевого Закона. В первостепенную важность человечества по сравнению с жизнью отдельного человеческого существа.
— Однако вы отличаетесь во взглядах на то, что следует считать конечным благом человечества, — кивнул Гэри. — Что ж, справедливо. Поэтому я и очутился на легендарной Земле. Ваша клика не пожалела усилий и пошла на огромный риск, дабы доставить меня сюда. Может быть, теперь ты наконец скажешь, чего вы от меня хотите? Уж не того ли, чего от меня хотел Керс Кантун в облаке Тумартин? Разрешения человека уничтожить то, что вы и без того давно решили уничтожить?
За этим последовала долгая пауза. Наконец Горнон ответил:
— В определенном смысле вы правильно поняли наше намерение. И все же я сомневаюсь, что вы представляете себе суть нашего предложения… Несколько раз за последние месяцы — в том числе в заметках для Академии — вы писали, что мечтаете увидеть плоды своей работы. Что хотели бы стать свидетелем реализации вашего великого Плана и увидеть, каким станет человечество через тысячу лет. Вы не шутили?
— Кто бы не хотел увидеть, как семечко становится могучим деревом? Но это только мечта. Я живу сейчас, в эпоху конца великой Империи. Достаточно и того, что я могу слегка заглянуть в будущее.
— Так вы предрекаете, что в ближайшие сто лет ваш План будет развиваться гладко?
— Да. За это время ничто не сможет ему помешать. Инерция общества слишком велика.
— А два века спустя? Три века?
Этот допрос начинал раздражать Гэри. Отвечать ему не хотелось. И все же уравнения, словно отзываясь на слова Горнона, уже появлялись из дальних уголков его мозга, свивались, образуя огромный водоворот.
— На этом временном отрезке есть несколько направлений, которые могут затруднить выполнение Плана, — медленно и неохотно ответил он. — Всегда существует вероятность того, что будут открыты опасные новые технологии, несмотря на то что большинство таких исследований будет сконцентрировано на Терминусе. Кроме того, могут возникнуть сложности, связанные с особенностями человеческой натуры…
— Такие, как появление людей-менталиков?
Гэри поморщился. Конечно, кое-кто из кельвинистов уже знает о мутантах.
Не дождавшись ответа, Горнон продолжил:
— Не правда ли, профессор, в такие моменты вы начинаете ощущать, что все идет не так? Если менталики возникли в одном месте, нет гарантии, что они не появятся в другом, причем это может произойти где угодно. Чтобы иметь с ними дело, вашей Второй Академии придется включить в свой состав телепатов. При этом небольшой орден монахов-математиков непременно превратится в новый вид разумных существ — расу хозяев.
Гэри охрип от негодования.
— Сильная Вторая Академия будет действовать как главная сдерживающая сила: поддерживать стабильность и предсказуемость уравнений еще несколько веков…
— Ага, еще одна сдерживающая сила… Скажите, вы действительно одобряете подобные методы?
— В том случае, если альтернативой им является хаос? Иногда цель оправдывает средства.
— Я хотел спросить, одобряете ли вы их математически.
Впервые в этом странном разговоре в голосе Горнона прозвучало что-то похожее на воодушевление. Он слегка наклонился к Гэри.
— Профессор, на мгновение забудьте обо всем, кроме математики. Воспользуйтесь своим величайшим даром, который повергает в священный трепет самого Дэниела.
Гэри закусил губу. Окружавшие его радиоактивные поля перемежались чернотой, холодной и безмолвной, как миллион могил.
— Нет. — Он едва шевелил губами. — Я не одобряю искусственных способов сдерживания. Они… — Селдон попытался найти подходящее слово, но не смог придумать ничего другого. — Они неэлегантны.
Горнон кивнул.
— В идеале вы бы предпочли, чтобы уравнения работали сами по себе, верно? Иными словами, хотели бы, чтобы человечество самостоятельно достигло нового, сбалансированного равновесия? Если бы ему были обеспечены правильные начальные условия, оно само построило бы цивилизацию столь жизнеспособную, столь динамичную и свободную, что она превзошла бы даже…
У Гэри потемнело в глазах. Он уставился в землю и что-то промямлил.
— Что с вами, профессор? — Горнон наклонился еще ближе. — Я вас не слышу.
Гэри поднял взгляд на своего мучителя и крикнул:
— Проклятие, я сказал, что это не имеет значения!
Он с трудом втягивал воздух сквозь маску своего защитного костюма и ненавидел Горнона за то, что тот заставляет его говорить вслух.
— Я не смог ограничиться одними уравнениями. Не смог воспользоваться такой возможностью. Мне сказали, что необходимо создать Вторую Академию… а потом — что нужно сделать их менталиками-суперменами. Но, честно говоря, я ухватился за это с радостью! Сама идея существования такой силы заманчива… И только потом я понял…
