Клим. – Там тебя ждут. Стволы уже начистили! Иди! – Он схватил Олега за грудки: – Ты знал, во что вписывался. Я говорил тебе, что иду сюда убивать, – ты ни слова против не сказал. А теперь лепишь тут что-то! Пытаешься сам себя перед своей же совестью оправдать? Хрена лысого! Глупые игры! Будь честен с собой! Прими всё как есть. И продолжай снимать фильм.
Клим отпустил Олега.
– Давайте! – крикнул он «буревестникам», обнял Олега левой рукой за плечи и повёл к лифту.
За их спинами раздались крики «За что?!», «Не убивайте!», заглушённые автоматными очередями.
Потом все прошлись по нижним этажам: громили аппаратуру, компьютеры, мебель. Когда поднялись в подвал городской больницы, застрелили последнего сотрудника лаборатории и отправили тело на лифте обратно вниз.
Рассмотрев план эвакуации на стене подвала, Клим решил не идти в крыло стационара, чтобы избежать ненужных смертей ни в чём не повинных местных жителей, а через поликлинику сразу выйти в город.
В больнице было темно и тихо. Группа спокойно прошла по коридору первого этажа и оказалась в холле. Через стеклянные двери хорошо просматривался ярко освещённый двор. Вдруг в ворота въехал легковой автомобиль и остановился у лестницы. Из него вышли четверо в костюмах, вытащили пистолеты и начали подниматься к дверям.
«Буревестники» остановились.
– Князь, Раскол, укройтесь где-нибудь, – сказал Клим. – Как войдут, стреляем.
Первых двух скосили сразу – они даже ничего и не поняли. Третий упал в дверях, раненый в ногу, и успел пару раз выстрелить, пока его не накрыли автоматная очередь и осколки стекол. Четвёртый, пригнувшись, отбежал к машине и спрятался за ней. Но это его не спасло. Пока двое «буревестников» прикрывали огнём, остальные обошли автомобиль и покончили с последним противником.
Князь порылся в карманах одного из убитых в холле и достал удостоверение.
– Клим, это федералы, – сообщил он.
– Да, – ответил Клим, – мы у этого на улице корочку нашли. Тоже мне бойцов послали! Думали, эти четверо нас остановят?! Мудаки хреновы!
– У них, наверное, больше и нет никого, – предположил Боров. – Все у Шлюза.
– Сейчас мы им с тыла-то и ударим, – заключил Клим. – Блок, листовки не потерял?
– Всё на месте.
– Раздай Макару, Синице и Тимохе – пусть клеют на столбы, подъезды и всё остальное. А ты включай громкоговоритель и запускай мою речь. Пока дойдём до площади, уже полгорода будет знать, что их всю жизнь обманывали и использовали в преступных экспериментах.
– Будет сделано!
– Раскол, снимаешь?
– Снимаю. Все камеры работают исправно.
– Ну, тогда пошли, ребята, – приказал Клим. – Торопиться не будем – пусть там Жук со своими головорезами по-максимуму выложится. А мы потом подправим, если что. Нечего нам в самую гущу лезть, верно?
4:08 утра, Периметр, площадь у Шлюза
– Что они замолчали-то? – недоумевал капрал Зубахин. – Выжидают чего-то?
БТР добрался до распростёртых на асфальте неподвижных спецназовцев, и сослуживцы быстро затянули их за него.
– Болт – двести, – сообщил осматривающий его спецназовец. – Видимых повреждений нет, но он мёртв. Странно… И Шмель… То же самое… Что за чёрт! – воскликнул он и отпрянул от скафандра Димы. – Там никого нет…
– Как нет? – не понял Зубахин и, заглянув в шлем, увидел пустоту.
Он раскрыл скаф – Дима исчез.
– Что здесь, б.., творится-то?! – проговорил капрал. – Коля, Кузнец, за мной. Чалый, прикрывай.
Он осторожно, пригнувшись и выставив вперёд пулемёты, вышел из укрытия и двинулся к Шлюзу. Кузнец и Коля двинулись следом, расходясь веером. Пулемёты продолжали молчать. В здании администрации ещё стреляли. Горелов и его пять оперативников высунулись было из-за своих побитых крупнокалиберными пулями легковушек, но Зубахин подал им знак оставаться на месте.
Вдруг из темноты Шлюза под свет фонарей вылетели три небольших тёмных облака, напоминающие плотные комариные рои, и двинулись на спецназовцев.
– Стоять! – приказал Зубахин. – Расходимся в стороны.
Вместе с солдатами направление полёта поменяли и рои.
– Что делать, Зуб? – крикнул Кузнец.
– Огнемёты к бою! Жги!
Три языка пламени устремились к облакам и окутали их. Однако когда огонь потух, облака остались на месте. Первым не выдержал Коля и начал строчить по облаку из пулемётов. Но оно «глотало» пули и продолжало двигаться вперёд. Кузнец пальнул по своему из гранатомёта. Взрыв рассеял рой, но он сразу же собрался вновь, и уже ближе к спецназовцу. Коля не прекращал стрелять, хотя и видел тщетность попыток поразить облако.
– Что это, Зуб? – спросил Кузнец, отступая назад.
– Глеб, ты видишь это? – обратился к сержанту по рации капрал. – Какой будет приказ?
– Попробуйте обойти и проникнуть в Шлюз, – ответил Морозов.
– Есть! Коля, Кузнец, быстрым манёвром обходим облака и заходим в Шлюз. Дальше – по ситуации. Работаем!
Только капрал отдал приказ, как рои сорвались с места и в секунду окутали спецназовцев. Зубахин почувствовал, как нечто жидкое, напоминающее кисель, проникает в щели скафандра и растекается по груди, рукам, шее, заливается в рот, нос, уши, залепляет глаза.
– Назад! – попытался крикнуть он, но издал лишь хрип.
Трое спецназовцев, как подкошенные, рухнули на землю и задёргались в предсмертных конвульсиях.
Оставшись один, Чалый скрылся за БТРом.
– Глеб! – закричал он в шлемофон. – Что мне делать, Глеб?!
– Хватай ментов и мчи на бэтэре к Пограничному управлению.
– Понял!
Чалый выглянул из-за БТРа и увидел, как из скафандров его товарищей снова поднимаются в воздух три облака. Одно из них тут же устремилось к зданию администрации, а два других полетели к позиции Горелова. Оперативники бросились садиться в машины, двое принялись стрелять по облакам. Один автомобиль так и не отозвался на поворот ключа, второй пытался завестись, но тоже безуспешно. В это время стремительно приближающиеся рои начали приобретать человекообразные очертания. В руках у тёмных фигур появились автоматы, из которых они тут же принялись поливать очередями милиционеров. Кого-то убили в салонах автомобилей, кто-то успел выскочить и сразу рухнул с простреленной головой, кто-то пытался убежать через сквер, но пули настигли и его. Через десяток секунд всё было кончено.
Чалый, сам не понимая, что делает, с бешеным криком ринулся к позиции Горелова, строча из пулемётов по человекообразным фигурам. Те, не замечая пуль, повернулись к нему, в руке у одной появилась граната, оторвалась от кисти и, словно ракета, неестественно прямо полетела к Чалому. Через секунду граната врезалась спецназовцу в грудь, но не взорвалась и не сбила его с ног, а растеклась по броне тёмно-серой лужей и, очень быстро найдя щели, затекла внутрь скафандра. Чалый замер от ужаса и закричал, только когда почувствовал, как кисельная масса начала подниматься по его шее и затекать в уголки рта. Уже задыхаясь, он свалился на бок и постепенно затухающим взглядом наблюдал, как к нему летят два тёмных облака.
И тут во всём городе погас свет.
4:08 утра, Периметр, Пограничное управление
– Сержант, спроси капрала, как там СОБРовцы? – попросил Роман Солонин Морозова, когда они вошли в холл Пограничного управления. – Держатся?
– Перестрелка в здании ещё идёт, – через
