джайнизма и уеду!
Глаза мужчины засияли. Они распахнулись так сильно, что кричащая Лолита сразу замолчала. Ачарий заткнул её взглядом, невидимой пощёчиной. Холод пронзил чувствительную часть тела Босстром. Солнце освещало строгого мужчину за его спиной. Его силуэт возвышался над Лолитой, отчего она почувствовала себя ещё более беспомощной, чем до этого.
Монах медленно повёз парализованную девушку по узким дорожкам Сонагири, где становилось всё меньше и меньше людей.
До Петра было невозможно дозвониться. Его номер был недоступен, а другого способа связаться с ним Лолита не знала. Она не оставляла попыток и просила Исаака звонить Павлову каждый день, но итог не менялся. Босстром выдумывала причины, по которым Пётр был недоступен. Она пыталась не думать о плохом. Честно, пыталась. Но морское существо возникало в голове всякий раз, когда Лолита думала о мужчине.
Учитель джайнов позвал к себе Лолиту спустя неделю после первой попытки медитации. Девушка уже посчитала, что ачарий избегает её или держит обиду из-за последнего разговора. Но Исаак Гатри утверждал, что их учитель не обладает свойством обижаться или испытывать другие земные чувства в этом роде.
«Как однажды рассказывал сам ачарий, — Гатри был постоянным спутником Лолиты во время прогулки и делился с ней историями, — Он не испытывает жалости, обиды или злости на других людей, потому что эти чувства держат нас на одном уровне. Это могло бы быть хорошо, если бы мы не хотели чего-то большего. Например, вечной жизни. Насколько я помню, ачарий даже страха никогда не испытывал с тех пор, как получил этот титул».
Насчёт страха Лолита не верила. Ведь учитель испугался, когда она не выходила из транса. И это точно был страх, его ни с чем другим не перепутаешь.
Ачарий назначил встречу возле обрыва, около которого Лолита сидела с Петром после первой встречи с учителем. Мужчина сидел на камне с закрытыми глазами. Если бы не ослепительные жёлтые одежды, Босстром не сразу бы заметила его. Когда они остались наедине, учитель вздохнул и без вступительной речи начал:
— Вам нравится ваше состояние, мисс Босстром?
Лолита опешила от такого вопроса. Он показался таким глупым, что девушка с сарказмом ответила:
— Конечно. Обожаю не чувствовать своё тело, — затем серьёзно добавила, — Нет. Никому бы не нравилось подобное состояние.
— Тогда почему сопротивляетесь?
— Я не сопротивляюсь. Наоборот, я осталась здесь, чтобы вы помогли мне встать на ноги.
— Помните, что я сказал при нашей первой встрече? — ачарий посмотрел на неё и сразу отвёл взгляд, — Вас жалеть никто не будет. Поэтому сегодня я хочу, чтобы вы мне подробно рассказали, как так произошло, что вас парализовало.
Босстром не понимала о чём говорил учитель. Какой нормальный человек всерьёз будет доволен состоянию овоща? Одно дело, когда ты — ребёнок и симулируешь болезнь или хочешь «немного заболеть» перед экзаменом, но совершенно другое — попасть в аварию и сломать позвоночник. Тем более, Лолита не хотела этого.
— Мы решили поехать к озеру. Водитель был пьян. На повороте нам навстречу летела другая машина, — кратко пересказывала девушка, — Лобовое столкновение. И вот.
— Вы с друзьями были близки?
— Да, мы с первого курса универа были друзьями.
— Сколько погибло в той аварии? — продолжал опрос ачарий.
— Двое, — неуверенно ответила Лолита, — А в другой машине я не знаю.
— Что вы чувствовали, когда узнали об этом?
На глазах девушки сразу появились солёные капли, раздражающие слизистую. От этого Босстром стала интенсивно моргать. Вспоминая те чувства, они появлялись, будто авария случилась вчера. Ей хотелось бы избежать этого разговора и не вспоминать об этом хотя бы год. Но складывалось впечатление, что всё вокруг наоборот возвращает её в то роковое утро.
— Я будто умерла вместе с ними. Вернее, я даже этого хотела. Мне было так больно. Они были живы для меня ещё мгновенье назад, а потом мне сообщают, что они… погибли. Это был такой абсурд и бред. Весь мир превратился в издевательство. Двое погибли, одна сошла с ума, я — инвалид и только один повредил несколько рёбер. Я же… не хотела ехать, но почему-то согласилась.
— Выжившие всегда винят себя в том, что погибли другие, думая, что могли бы это предотвратить. Но, доверяя собственному опыту, обычно если смерть предотвратят, то она настигнет в ближайшее время. Это особенно понятно по вашему случаю.
— Хотите сказать, что они бы всё равно погибли?
— Рано или поздно. Мы смертны. О мёртвых горевать уже бессмысленно, мисс Босстром, — мужчина на некоторое время замолчал, — Вы сказали, что хотели умереть вместе с ними. Почему? Вы же не остались одна.
— Нет, не осталась, — согласилась Лолита, — Но… я не знаю. Я думала, что всё неправильно.
— Что именно?
Босстром молчала. В первые дни после ужасной новости она размышляла о «неправильности» происходящего, но до последнего не понимала, что её так смущает. Девушка прокручивала внутренние монологи, боясь собственных мыслей. Неужели она думала о таком?
— Что я осталась жива, а они нет, — со страхом озвучила Лолита, — Я думала, что было бы правильно, если бы…
— Если бы погибли все, — закончил фразу ачарий, заметив неуверенность собеседницы, — Главное, во что верят джайны — это в бесконечное перерождение. Смерть — это новая жизнь, тянущая за собой смерть. Поэтому мы не плачем, когда умер кто-то. Потому что верим, что он вернётся. А такая скорбь, как у вас, мисс Босстром, мешает. Вы же это понимаете?
Лолита кивнула.
— Примите смерть друзей, как должное, — слова учителя звучали грубо, и Лолита сморщилась, — Встаньте на ноги, примите своё истинное «Я» и продолжайте путь. Иначе вы сами себя погубите.
Ачарий взмахнул рукой, подозвав монаха. Он послушно встал позади Босстром, ожидая дальнейших указаний.
— Пока вы этого не сделаете, все наши встречи будут бесполезны, — заключил учитель, — Если захотите чем-то поделиться, я жду вас здесь.
Лолите нечего было отвечать. Всё звучало сложно и не понятно. Она не понимала, как можно просто по одному желанию «принять смерть друзей»? Это не то, что подчиняется ей. Но другого выбора и не было. Оставалось только способствовать заживлению внутренних ран, чтобы скорее получить желаемый контроль над собственным телом.
Учитель джайнов запустил ужасный процесс внутри Босстром. Она не могла спокойно спать, ведь её мысли были заняты «принятием смерти». Это само по себе звучало ужасно. А что ещё хуже, Лолита стала думать о погибших друзьях намного больше, чем до медитации. Учитель джайнов, как и обещал, самостоятельно присматривал за девушкой, лишь изредка оставляя её на Исаака. Но в остальное время он
