управления Аномалией с помощью воли Мэрона.
Меня сопроводили к базе исследователей.
Лес больше не казался опустевшим. Повсюду пели птицы, словно угроза Аномалии миновала вовсе. От этой мысли холодок пробежал по спине. Что если Лесной решит просто не вступать со мной в контакт?
— К черту демонов.
Патрульные с удивлением уставились на меня.
— Все в порядке?
— Я боюсь, что Лесной может не появиться, пока патрули так близко, — я продолжил уже через рацию, — Сто сорок третий. Прием.
— Сто сорок третий на связи. Прием.
— Нужно, чтобы патрули отдалились от Эб-Гон, как если бы Лесной обладал обычным радиусом. Полтора километра, кажется. Прием.
С минуту мне не отвечали.
— Я слушаю тебя, Марк. Что на этот раз? Прием, — с раздражением сказал мистер Эйргон.
— Аномалия чует меня и других людей с большого расстояния. Если я хочу взаимодействовать с ней, нельзя, чтобы она чуяла посторонних. Особенно когда решится показаться из-под земли.
— Учти, из-за малого радиуса сущности, мы не сможем отслеживать её перемещений с такого расстояния. Это очень опасно. Прием.
— Опасно, но не для меня, — я начал вживаться в роль. Эти слова больше не казались мне такими уж безумными.
— Отступим на семьсот метров, — сообщил Старший Советник после паузы.
Он не очень-то доверяет мне. Странно. С чего бы это? Ведь я коренной динзавиец и никогда в жизни не планировал вытворить что-нибудь противозаконное. Банальная осторожность? Быть может, он просто не привык, когда его мнение кто-то оспаривает? Или он что-то подозревает. А это еще хуже, ведь, по сути, я всего лишь хочу создать спокойную обстановку, где смогу выяснить все, что нужно самому Эйргону. Даже после разговора с отцом, у меня не возникло никаких идей как-то насолить Службе Б. Или, быть может, моё поведение со стороны выглядит таким странным? Бред.
— Сто сорок третий. Выдвигаюсь. Прием.
— Сто сорок третий выдвижение принял. Прием.
Пока я вел переговоры, патруль благополучно скрылся.
Ближе к Аномалии лес постепенно становился тише. Ясно было, что хоть Эб-Гон и сбивал с толку компаньонов, не нейтрализовал пугающего радиуса Лесного. Поселок и Змей действовали на живность параллельно.
Со дня гибели Гиберта я в первый раз пришел к поселку сам. Он больше не казался по-доброму удивительным и родным. Теперь Эб-Гон вызывал лишь чувство тупой непредсказуемой угрозы. Воображение цеплялось за любое движение и звук, заставляя меня вздрагивать на ровном месте.
— Мэрон? Слышишь меня?
После минуты молчаливого ожидания я вышел на центр улицы. В нескольких десятках метров впереди лежал Гиберт. От его совершенно неподвижного вида я невольно поежился. Какой же бессмысленной теперь казалась гибель друга. Если бы не наши волнения на счет Лесного, он бы остался дома, живой. Я закрыл глаза и восстановил его жизнерадостный образ. Тут же отчасти стало ясно, почему последнее время мне так печально. Гиберт за своё короткое существование успел стать полноценной частью моей жизни. Хотя я думал, что смогу без проблем быстро отстраниться от его печальной участи — это оказалось не так. Во мне вновь проснулся гнев.
Пусть Лесной и хищная тварь — это не означает, что он может убивать безнаказанно. После задания нужно будет подумать о том, что делать с ним с моральной точки зрения.
— Мэрон…
Он не отвечал.
— Я в Эб-Гон. Пока тихо. Прием.
— Ясно. Никакой реакции у оцепления нет. Прием.
Я прошел ровно до средины поселка и вновь остановился, осматриваясь в поисках туннеля, наподобие того, что видел перед первым контактом. Если утренняя информация оцепления верна, Аномалия должна находиться прямо подо мной.
— МЭРОООН!
Отсюда уже чувствовался запах разложения. Тащить Гиберта будет не слишком приятным занятием, но ничего, потерплю.
— Мэрон, я пришел в удивительное место. Где вы?
Вновь не дождавшись ответа, я стал бродить вдоль дороги. Время шло, тишина угнетала все больше. Просить патрули отойти дальше сейчас — вряд ли хорошая идея. У мистера Эйргона еще имелся запас терпения. Нынешнее расстояние он и без того считал избыточным.
После пары безрезультатных окликов Мэрона, я решил перетащить Гиберта поближе к Форбену.
— Марк, что ты делаешь? Прием, — вдруг спросил штаб. Я бросил пса и в который раз осмотрелся. Откуда они узнали, что…
— Марк, радиус растет. Очень быстро. Прием.
— Понял. Я просто хотел похоронить своего питомца.
— Ясно. Так, радиус замер. Прием.
Птичьи песни постепенно прекратились.
— МЭРОООН!
Вновь тишина.
У меня появилась догадка, каким образом Лесной может улизнуть из оцепления, и почему так быстро наращивает радиус теперь. Глубина…
Я продолжил тащить Гиберта. Все было нормально до тех пор, пока до выхода из поселка не осталась последняя пара домов со стороны Форбена. Мою спину внезапно пронзила адская боль.
— Марк, уходи! Он насторожен, — с волнением сказал Мэрон, не обращая внимания на то, что я у него под прицелом и не могу даже шевельнуться.
— Лесной увеличил радиус больше чем на сотню метров. Прием.
Как только я повернулся, боль мгновенно улетучилась. Никакой вспышки не было, как и самого Лесного.
— Что еще за фокусы… Лесной только что избежал контакта, я правильно понял?
— Марк, докладывай. Прием.
— Он близко к поверхности. Я почувствовал его. Прием.
Мэрон вновь заговорил, на этот раз в его голосе слышался страх.
— Почему они так близко? Раньше такого не было. Лесному это не нравится.
— Ты про других людей?
— Они рядом. Эти люди с тобой?
— Не совсем. Я попрошу, чтобы они ушли.
— Только быстрее. Он хочет видеть тебя, но они раздражают его.
Я облегченно вздохнул. Лесной поддержал меня в желании уединиться. Просто замечательно.
— Сто сорок третий, Мэрон вышел на связь. Прием.
— Хорошо. Что он говорит? Прием.
— Лесной чувствует патрули и нервничает. Отведите патрули дальше, пожалуйста.
— Ясно. Десять минут. Прием.
— Сейчас посторонние уйдут, Мэрон. Успокой Лесного как-нибудь.
— Пытаюсь, но он буквально одержим. Как думаешь, получится сделать, как в прошлый раз, чтобы я смог влиять на его действия?
— Очень скоро узнаем, так что будь готов. У меня большие планы на сегодня. Кстати, — я прошел обратно вдоль дороги, но не нашел ни одного свежего следа на земле, откуда мог бы показаться Лесной, — Как тебе моё лицо?
— Очень интересное. Не помню, когда последний раз видел живое… кхм, лицо.
— Нравится?
— Кажется, да. Ты сможешь сделать сегодня так же, если Лесной успокоится? Смотря на тебя, я что-то вспомнил. Из того, когда был человеком.
— Ты и сейчас человек, Мэрон. Просто без тела.
— Просто?! Ты так считаешь?
— Да. То, кем мы являемся — начертано в нашем мозгу. Готов поспорить, что твой мозг каким-то образом сохранился в этом… змеином туловище.
