— Мы рядом, — сообщил Гусеву Васильев.
— Я вижу.
— Не ожидали такого уровня противодействия, — признал спецназовец. — Но вы не волнуйтесь, подкрепление уже в пути.
— Угу, — сказал Гусев.
Спецназовцы корпорации бодро пересекли двор и оказались у подъезда. На таймере истекала предпоследняя минута, так что пробиваться обратно к микроавтобусу им придется под огнем.
У входа в подъезд дорогу бойцам преградили охотники.
На экране высветился звонок от Тунца, но отвечать Гусев не стал. Сначала надо посмотреть, что у этих выйдет…
Вышло, надо признать, так себе.
После непродолжительного диалога кто-то из спецназовцев двинул в челюсть кому-то из охотников прикладом автомата и группа рванула к подъезду. Стрельбы пока не было — все ждали официального начала охоты, снимающего уголовное преследование за убийство.
Спецназовцы вошли в подъезд.
Гусев прикинул, что лифты уже заблокированы на верхних этажах, и это значит, что до начала охоты бойцы сюда никак не успеют. В часть охотников наверняка уже здесь…
Дурак, дурак, дурак.
Нельзя было полагаться на слова Каца и тупо сидеть дома. Надо было что-то делать, куда-то уходить. Правда, охотники, в этом Гусев был уверен, так просто бы его не отпустили. Уходить из дома надо было сразу, как только получил метку. И телефон тут же выбрасывать. Тогда хоть какие-то шансы…
Теперь же оставалось надеяться только на хлипкую железную дверь и собственное умение стрелять. Ни то ни другое не давало хороших шансов на выживание даже в совокупности.
Снова зазвонил телефон. Гусев включил внешний динамик и оставил аппарат валяться на столе.
— Серьезно за тебя взялись, — сказал Тунец. — Основательно.
— Есть предложения, или просто поговорить хочется?
— Валить из дома уже поздно, да и твои ребята на подходе, — сказал Тунец. — Могу пособить продержаться до их прихода, цена прежняя.
— Как?
— Забейся в какой-нибудь угол, — сказал Тунец. — Только сначала занавески у окна полностью раздерни.
Гусев занавески раздергивать не стал, просто содрал их к чертовой матери, а потом последовал совету Тунца и забился в угол, выставив перед собой пистолет и держа вход в комнату под прицелом.
Таймер показал ноль, телефон пропищал какую-то бодрую и незнакомую Гусеву мелодию и начал новый обратный отсчет. Теперь уже от сорока восьми часов.
Охота началась.
Входную дверь Гусеву вынесли направленным взрывом.
Раздался небольшой хлопок, а потом металл хлопнул по бетону, а в комнату влетело немного пыли. Гусев убедился, что пистолет стоит на боевом режиме и приготовился продать свою жизнь подороже. Из того угла, в котором он засел, прихожая не просматривалась.
Тихие, осторожные шаги в прихожей.
Звук разбитого стекла практически слился с тошнотворным «чпок», затем Гусев услышал звук падающего тела и трехэтажную ругань. Затем чпокнуло еще дважды, и ругань достигла высот башни Федерация, что в Москва-Сити. Тунец, судя по всему, засел на крыше соседнего здания с дальнобойной снайперской винтовкой. Позиция была более чем удобная, поскольку из-за планировки крохотной Гусевской квартирки, а точнее, из-за отсутствия такой планировки, прихожая простреливалась через единственное окно.
— Минус три, — голос Тунца донесся из все еще валяющегося на столе телефона. — Ты мне уже пятнашку должен, приятель.
Гусев отвечать не стал, прислушиваясь к происходящему в подъезде.
Некоторое время там ничего не происходило, а потом началась беспорядочная пальба. Короткие и длинные автоматные очереди, громовые разряды дробовиков… сухие пистолетные выстрелы практически терялись на этом фоне, хотя Гусев и не сомневался, что таких выстрелов было много.
Спецназ поднимался по лестнице.
Интересно, кто будет платить за ремонт. Расходы-то, видимо, предстоят изрядные…
Минуты через три, что Гусев счел довольно длительным промежутком времени, канонада стихла. Кто-то постучал по дверному косяку.
— Антон? — голос принадлежал Васильеву. — Вы там как?
— Жив, — мрачно сказал Гусев.
— Мы войдем?
— Подождите, — сказал Гусев и повысил голос, чтобы Тунец наверняка его услышал. — Не стреляй, это свои.
— Вижу, — сказал Тунец. — Не стреляю.
— Входите.
Васильев вошел осторожно, на полусогнутых, готовый в любой момент броситься на пол, откатиться в сторону и открыть ответный огонь. Бронежилет и каска покрыты цементной пылью, в руках — короткий десантный автомат.
— Там трупы у двери, — сказал Васильев. — Что мне надо знать по этому поводу?
— У меня союзный снайпер на крыше, — сказал Гусев. — Его рук дело.
— Вот как?
— Именно так, — подтвердил по громкой связи Тунец. — Братки, я не знаю, кто вы такие и откуда, но вниз вам не пробиться. Там уже человек сорок собралось, стоят у подъезда и решают, что дальше делать.
— Твои предложения?
— На крыше пока никого нет.
— Ему можно верить? — спросил Васильев у Гусева. Тот пожал плечами.
— Понятия не имею, я его и не видел никогда. С другой стороны, а выбор у нас есть?
— Моя вина, — сказал Васильев. — Недооценил я кровожадность этих парней.
— У вас хоть потерь-то нет?
— Царапины только, — отмахнулся спецназовец. — Ладно, на крышу-то мы вылезем, а дальше что?
— А дальше — по ситуации, — подсказал Тунец. — С водилой-то вашим связь есть? Если машину куда отогнать надо будет или еще что?
— Есть, — сказал Васильев.
— Не сковырнут его?
— Эту машину только гранатометов ковырнуть можно. А гранатомета у них нет.
— Пластид был.
— Водитель не агрессивен.
— Да кому уже какая разница? — спросил Тунец. — Вы сколько человек положили?
— Восьмерых.
— И я троих. Тебе не кажется, что для первых минут охоты ситуация несколько нетипичная?
Из подъезда донеслась автоматная очередь. Васильев приложил палец к закрепленному у лица переговорному устройству.
— Попытка прорыва?
— Нет, прощупывают пока. Думаю, еще минут десять у нас есть, — донеслось в ответ.
— Валить вам оттуда надо, — сказал Тунец. — Оп-па.
Гусеву это «оп-па» очень не понравилось.
— Что там? — спросил Васильев.
— Трое на крыше. Из соседнего подъезда вылезли, видимо. Хотят сверху к вам зайти.
— Снять их можешь?
— Троих — вряд ли. Да и засекут меня.
— Ладно, пропусти. Спасибо, что предупредил.
— Да не за что.
Васильев махнул Гусеву, чтобы тот оставался на месте, а сам начал отдавать распоряжения бойцам.
