- Ну вот, допрыгалась, сволота! Извините, это я так... Вы из милиции?
- Гвардии майор Овчинников, - мгновенно среагировал я.
- Гвардии? - удивилась моя собеседница.
- Это я шучу, - успокоил я ее. - У нас здесь работа такая. Мы не спим, не едим, и только на шутках да кофеине и держимся.
- Да... Я читала про вас статью в газете. А вас уже выписали? Там было напечатано, что ранение тяжелое... А журналиста этого поймали?
- Пустяки, - уверенно заявил я. - Эти писаки страсть как любят преувеличивать. Я уже давно в строю. А сволоту эту отыщем, дайте только срок, - я помолчал, переваривая все сказанное и прикидывая не нужна ли мне помощь психиатра. Взвесив все "за" и "против", я решил, что, пожалуй, пока все-таки не нужна, и, успокоившись, продолжил разговор.
- Так как все-таки насчет чемоданчика?
- А никак, - послышалось в ответ. - Это все эта сволочь, падаль поганая, Скокова Юлька. Она у нас в банке в соседнем отделе работает. Я ее знать не знаю, а тут она звонит сегодня утром и говорит, чтобы я, если кто придет насчет чемоданчика, то молчала. Я стала спрашивать, в чем, собственно говоря, дело, что за чемоданчик, а она вдруг трубку повесила. И на работе ее сегодня после обеда не было - я-то пол-дня сейчас только работаю. А больше мне ничего неизвестно. Совсем ничего. Честно.
- Эта Скокова, такая рыжая и... - я сделал паузу, - ...фигуристая, да?
- Точно! - засмеялась С.Р.Вазаринова, у которой я даже не удосужился спросить имя-отчество. Впрочем, в нашем разговоре само собой разумелось, что милиция и так все знает.
- А чего вы смеетесь? - заинтересовался я.
- Ну да, фигуристая, это вы точно сказали, - из динамика снова донесся смех. - У нас к ней все мужики цепляются, а она на них - ноль внимания. Ну как снежная королева прямо.
- Какое совпадение, это ж надо же, а, - пробормотал я. - Как много в мире странных людей все-таки!
- Вы что-то сказали? - поинтересовалась женщина.
- Да нет, это я так, про себя. Метод научной дедукции применяю, хмуро буркнул в я ответ. - А как ее полностью зовут-то, эту Скокову?
- Понятия не имею. Скокова Юлька - и все. Да вы можете в кадрах у нас узнать.
- Да, конечно, - поспешно согласился я. - Спасибо, извините пожалуйста, что я вас разбудил, но - сами понимаете - работа. Мы вас вызовем попозже, чтобы официально зафиксировать ваши показания. А сейчас спокойной ночи!
- Да ничего, я все понимаю. А в чем дело вы мне не скажете, конечно?
- Нет! - твердо заявил я. - Но вам ничего не угрожает, и вы ни в чем не виноваты, так что спите спокойно.
- Спасибо, и вам того же желаю, - донеслось из рации. Я нажал "отбой". Поддубный меня убьет. Если милиция, конечно, не сделает этого раньше.
- Бог троицу любит! - аргументировано настаивал я. - Да не по бабам я хожу, Андрей Васильевич, не проститутки это. Это важные следственные данные. Я уже на финишной прямой. Я достану этим чертовым ментам мотивы и окончательно сниму с себя обвинение в убийстве Платонова, - я был в этом уверен настолько же, насколько петух, которого вдруг принялась ловить хозяйка, может быть уверен в том, что впереди его ждет знакомство с новой симпатичной курочкой, а не с суповой кастрюлей.
- Тебе без Платонова хватит, - злился шеф. - Кончай все. Не будет тебе никаких данных. Приезжай сюда и сдавайся, а я уж позабочусь о том, чтобы нанять тебе лучшего в городе адвоката.
- Надо, как хлеб надо. Вы только дайте данные, а я проверю и сразу же приеду и тут же любое признание вам подпишу. Вам еще и орден дадут за то, что вы меня поймали. Я скажу, что отстреливался до последнего патрона, но вы меня все равно взяли, - настаивал я.
И настоял. К началу следующих суток в блокноте, закрепленном на передней панели, я имел адреса и телефоны двадцати Скоковых. Самое смешное, что среди них была и Скокова Юлия Федоровна. И хотя чудес на свете не бывает, я направился прямо к ней.
На этот раз я решил прийти по-татарски - без приглашения. Использовав самые темные переулки, так как мой необычный экипаж наверняка уже вовсю искали, минут через пятнадцать я добрался к пункту назначения. Прибыв туда, я прихватил трофейный автомат и двинулся искать нужную мне квартиру.
Квартира обнаружилась на четвертом этаже. Я нажал на кнопку звонка и долго держал ее, не отпуская, однако дверь так и не открылась. Прижавшись к ней ухом я попытался уловить хоть какие-нибудь звуки, но слышна была только громкая музыка, игравшая по всей видимости у кого-то из соседей. Первым моим побуждением было найти нарушителя правил капиталистического общежития и попросить сделать малость потише, но, хорошенько подумав, я от этой мысли отказался.
Пошарив в карманах, я нашел то, что искал. Это была связка ключей, когда-то по всей видимости принадлежавшая Платонову, а в момент вчерашнего побега, случайно попавшая ко мне.
Чудес на свете не бывает. Бывает чутье. Второй и третий ключи подошли к двум замкам входной двери квартиры Юлии Федоровны Скоковой.
Закрыв за собой дверь, я прислушался. Стояла мертвая тишина. Если не считать бухающего где-то за стеной барабана. Пройдя через небольшой коридорчик, я оказался в комнате. Выключатель, как и следовало ожидать, находился прямо у входа. Вспыхнул яркий свет, осветивший уютную комнатку с небольшим столиком, диванчиком перед ним и телевизором в углу. Пол устилал мягкий ковер.
Я направился к окну, чтобы задернуть шторы, но они и так оказались задернутыми. Это меня несколько насторожило. Я еще раз оглядел комнату. Дверь. Еще одна закрытая дверь. Но без замка. Я с "калашом" наперевес подкрался к ней, сильно ударил ногой и прижался к боковой стене. Ни шороха.
Выждав пару минут, я осторожно вошел в помещение. Выключатель в нем также оказался на месте. Снова свет, и я застыл в полном изумлении, широко раскрыв при этом рот.
Все мои предосторожности были напрасными. Никто из находившихся в этой комнате лиц не мог мне сделать ничего плохого. Скорее, наоборот. Это было удивительное зрелище. Вся комната, включая обратную сторону двери и щит, плотно закрывавший окно, была оклеена потрясающего качества фотообоями, составлявшими единую картинку.
Я стоял в самом центре маленького острова, со всех сторон омываемого лазурными водами океана. Вдоль всего берега расположилась группа прекрасных обнаженных девушек, занимавшихся лесбийской любовью. Чего тут только не было!
Загорелые тела, разноцветные волосы, зеленые пальмы, голубые волны и умопомрачительные позы могли свести с ума любого. Даже меня. Я сглотнул комок в горле и опустил взгляд.
Пушистый желтый ковер служил продолжением песка и призывал присоединяться. Снова сглотнув комок, я решил, что безопаснее будет смотреть вверх. Однако идиот с открытым ртом, из которого текут слюни, судорожно сжимающий в руках бесполого вида автомат и окруженный толпой девушек, занимающихся все тем же, но вдобавок еще и в перевернутом состоянии, произвел на меня отвратительное впечатление, и я решил от греха подальше покинуть сие гнездо разврата.
