- Товарищи, минуточку внимания! - прокричал Катушкин, забегая вперед. Представьте себе, мы идем под землей. Вдруг - подземное нефтяное озеро! Что в этом случае нужно делать? - конструктор перевел дух и сам же ответил на свой вопрос: - Нужно немедленно использовать драгоценную находку.
- Как же ее сразу используешь? - с недоверием спросил Горшков.
- Уверяю вас, товарищи, нет ничего проще... Ведь нефть под землей обычно находится под страшным давлением! - принялся объяснять Катушкин. - Подземная лодка погружается в озеро... Все бурлит кругом! Рычаг рулевого управления я тяну на себя, и машина послушно направляется вверх. А за лодкой... А за лодкой по широкому проходу, оставляемому ею в земле, под страшным напором следует нефть. Она давит на хвостовое оперение и даже помогает машине пробираться на поверхность... И вот представьте на минуту картину. Машина выходит на поверхность, а за ней мощный поток нефти! Тысячи тонн нефти! Образуется озеро! Разве это не сказка?!
- Нефть под землей редко встречается в виде озера. Обычно ею пропитан песчаный грунт, - заметила Зоя Владимировна и тут же добавила: - Хотя и в этом случае нефть находится под давлением. Она последует за лодкой!
- А вот еще пример... Внимание, товарищи! - снова начал Катушкин.
Однако о другом примере конструктору так и не пришлось рассказать. Послышался отчаянный лай Джульбарса. Собака бросилась вперед и скрылась за поворотом.
- Не профессор ли приехал? Ведь его ожидают? - заволновался Костя. - Ни на кого так не лает! Я побегу посмотреть.
Костя оказался прав. Широко размахивая суковатой палкой, навстречу шел Толмазов.
- Георгий Степанович! Подземную машину начинаем строить! Целый корабль. План уже утвержден. Следующей весной будет готова... - радостно говорил Крымов, не выпуская руки профессора.
- Знаю, знаю, друзья! Потому к вам и приехал. Узнал и приехал... Поздравляю, товарищи, от души поздравляю!
- Мы проникнем в такие глубины... - начал было Костя, но профессор не дал ему договорить.
- Стойте, стойте! Это все само собой... У меня имеется другое предложение. На рекордную глубину успеете опуститься всегда! Первое испытание машины должно преследовать иную цель... Сейчас расскажу по порядку.
Кто-то предложил присесть и все расположились на маленькой полянке, покрытой чуть пожелтевшей травой.
- Я расскажу вам легенду, - начал профессор, - замечательную старинную легенду! Слушайте внимательно... "Нет на земле страны прекраснее, чем Аулиекиз. Она цветет круглый год, зимой там ветер весенний. Словно самый светлый из райских источников, опоясывает ее золотою водою река Янгиер. Сладок отдых в тени ее кипарисов и мускусных ив. Радостен становится каждый, кто попадает на ее благодатную землю". Это слова поэта, жившего в двенадцатом столетии.
- Замечательные строки! - воскликнул Катушкин.
- Еще не все!.. - торжественно продолжал Георгий Степанович. - "Но вдруг послышался страшный гул. Закачалась земля и стала опускаться вместе с дворцами, храмами, людьми, находившимися в них... Река покинула разрушенный край. Подули знойные ветры, и наступило царство смерти, царство песка..."
- Произошло землетрясение, - сделал предположение Костя.
- Совершенно верно, землетрясение. И вот в результате этого река Янгиер ушла под землю!
- А легенда имеет реальную основу? - поинтересовался Крымов.
- Да-с. Подземная река существует, - продолжал Толмазов. - Есть все основания думать, что это именно та река, о которой говорится в легенде. Она течет по равнине, а как доходит до пустыни, исчезает! И пустыня, собственно говоря, образовалась только потому, что река ушла под землю - осталось лишь высохшее русло. Теперь там нельзя найти воды. А геологические прогнозы и разведка сообщают, что под территорией пустыни находятся богатейшие залежи ископаемых! Но разрабатывать их нельзя - нет воды!
- Как же так? Надо найти! - заметил Горшков.
- Ясно, надо - кто в том сомневается? Разве это не делается? - спросила Семенова.
- Делается! Работает экспедиция, но пока безрезультатно, - ответил Толмазов.
- Давно я не была в геологической разведке... Сижу в институте, вроде делом занимаюсь, а в экспедицию, признаться, очень тянет... - мечтательно сказала Зоя Владимировна.
- Надо бы попробовать скоростным шахтным буром, - промолвил Трубнин. - К весне будет готова совершеннейшая модель!
- Нет, товарищи! Только с помощью подземной лодки. Только лодка найдет воду, - с пафосом начал было Катушкин, но, заметив неодобрительный взгляд Крымова, не решился развивать свою мысль.
- И то и другое можно использовать! - примирительно проговорил Толмазов. Меня загадка реки интересует давно. Я ведь не только палеонтолог, но и гидролог. Так вот представим себе, что мы путешествуем с вами под землей в лодке. Разыскиваем русло исчезнувшей реки. На нашем пути попадаются карстовые гроты, сказочные подземные дворцы. Углубляемся все дальше и дальше... Бурный поток ведет нас к могучим водопадам... Мы путешествуем до тех пор, пока не установим, что можно сделать для того, чтобы снабдить пустыню водой. Ведь эта задача имеет большое государственное значение!
- Позвольте, - вмешался Катушкин. - Вы же мне как-то говорили, что путешествовать под землей в нашей лодке очень опасно!
- Странный вы человек! - удивился профессор. - Если нужно для дела, какие могут быть опасения?..
Снова глубокой ночью бродит директор по опустевшим мастерским и лабораториям. Перед институтом встала грандиозная задача. Нужно построить в кратчайший срок могучий подземный корабль и новый, еще более усовершенствованный шахтный бур.
- Со звуколокатором теперь все в порядке... - тихо говорит Гремякин.
Он покидает сборочный цех и направляется в конструкторское бюро инженера Крымова. Константин Григорьевич мельком осматривает чертежные столики, у одного из них задерживается: его интересует сложный чертеж. Но не только чертеж. Тут же лежит, видимо кем-то забытый, толстый литературный журнал.
Директор открывает страницу, заложенную исписанным листком бумаги. Он видит стихотворное произведение. Имя и фамилия автора - Валентин Катушкин. Заглавие: "Дороги вглубь".
Гремякин внимательно читает. Его взгляд останавливается на исписанном листке. Это, по-видимому, письмо. "
...про "знойные страны" и все то, чего не видел собственными глазами, совершенно забыл. Работа у нас увлекательная. И только увлекшись работой, связав с ней свою жизнь, я нашел животворный источник подлинно творческого вдохновения. Этим, видимо, и объясняется то обстоятельство, что вы начали меня печатать.
Очень сожалею, но прислать нового стихотворения не смогу еще долго. Прежде я писал в свободное время. Теперь же мы решаем такую ответственную задачу, что свободного времени не станет совсем - буду целиком занят работой..."
