- Привет, господа, - мелодичный голос донесся из глубин дыры, которая заменяла существу рот.
Это же Сюзанн Холдинг, подумал Пирсон. Такого просто быть не может, но это она.
- Привет, Сюзи, дорогая, - услышал он свой голос и подумал: "Если она подойдет ближе... если коснется меня... Я закричу. Я ничего не смогу с собой поделать, чтобы ни говорил мне Ринеманн".
- С тобой все в порядке, Бренд? Чтото ты бледный.
- Наверное, простуда, которая достает сейчас всех, - он дивился естественности своего голоса. - Я думаю, что беру над ней верх.
- Это хорошо, - контральто Сюзанн Холдинг никак не вязалось с ее мышеподобной мордой. - Значит, пока ты не поправишься, никаких французских поцелуев. Даже не вздумай дыхнуть на меня. Я сейчас болеть не могу. В среду приезжают японцы.
Никаких проблем, дорогая, абсолютно никаких проблем, можешь мне поверить. Не дышать - так не дышать. Проживем и без поцелуев.
- Я постараюсь сдержаться.
- Спасибо. Тим, тебя не затруднит зайти ко мне в кабинет и взглянуть на финансовые сводки?
Тимми Фландерс обнял рукой талию сексуальнострогого костюма от Сэмюэля Блу и, прямо на глазах Пирсона наклонился чмокнул волосатую, бугристую морду. Тиммито видит гладкую щечку, подумал Пирсон, и почувствовал, что у него едет крыша. Гладкую, надушенную щечку, вот что он видит, именно так, и пребывает в полной уверенности, что еето он и целует. Боже мой. Боже!
- Вот так, - воскликнул Тимми, галантно поклонился бэтменше. - Один поцелуй, и я - ваш покорный слуга, милостивая леди!
Он подмигнул Пирсону и увлек чудище к ее кабинету. А когда они проходили мимо фонтанчика питьевой воды, убрал руку с талии. Короткий и ничего не значащий ритуал, возникший за последние десять лет в тех местах, где боссом была женщина, а ее замом - мужчина, завершился, теперь они вновь стали коллегами, лишенными пола, и разговаривал только о сухих цифрах.
"Блестящий анализ, Бренд, - похвалил себя Пирсон, отворачиваясь от них. - Тебе следовало податься в социологи.
А ведь мог податься. В колледже его вторым предметом, после банковского дела, была социология.
Входя в кабинет, он вдруг осознал, что все его тело покрывает тонкая пленка пота. Пирсон сразу забыл о социологии, сосредоточившись на том, как бы дотянуть до трех часов.
* * *
В два сорок пять он зажал волю в кулак и сунулся в кабинет Сюзанн Холдинг. Головойастероидом она наклонилась к компьютеру, но повернулась, стоило ему сказать: "Туктук". Волосатый покров на ее лицеморде непрерывно шевелился, черные глазки разглядывали его с холодным любопытством акулы, изучающей ногу пловца.
- Я отдал Баззу Картейру четвертую форму по корпоративным займам. Девятую форму по индивидуальным ссудам, если не возражаешь, я возьму домой. Дискеты останутся у меня на столе.
- То есть ты хочешь сказать, что отправляешься в самоволку? - черные вены вздулись на ее лысом черепе, бугорки на морде подрагивали, и Пирсон увидел, что из одного из них выдавливается густая розовая субстанция, похожая на окрашенный кровью крем для бритья.
Он заставил сеня улыбнуться.
- Ты меня поймала.
- Ладно, оргию, назначенную на четыре часа, придется провести без тебя.
- Спасибо, Сюз, - он повернулся.
- Бренд?
Он вновь посмотрел на нее, страх и отвращение слились в яркую вспышку паники, теперьто он не сомневался, что черные глазки видят его насквозь, и существо, маскирующееся под Сюзанн Холдинг, сейчас скажет ему: "Хватит нам играть в эти детские игры. Войди и закрой за собой дверь. И мы поглядим, каков ты на вкус".
Ринеманн подождетподождет, и отправится по своим делам. Возможно, подумал Пирсон, он и поймет, что произошло. Возможно, все это он уже видел.
- Да? - спросил он, пытаясь изобразить улыбку.
Она молча смотрела на него, долгим оценивающим взглядом, чудовищная голова над женским телом, затянутым в сексуальный деловой костюм.
- Во второй половине дня ты выглядишь получше, - черные глазки, такие же, как у забытой под кроватью куклы, не отрывались от него, пасть оставалась открытой, но Пирсон не сомневался в том, что все остальные видели Сюзанн Холдинг, улыбающуюся одному из своих подчиненных и всем своим видом выказывающую озабоченность его здоровьем. Не материнскую, конечно, но озабоченность.
- Это точно, - тут он решил подлить энтузиазма. - Простуду, как рукой сняло.
- Ну что ж, теперь нам осталось только отучить тебя курить.
- Я постараюсь, - он выдавил из себя смешок. Из бугра на морде вновь поперла розовая субстанция. Отпусти меня, подумал он. Отпусти меня, уродина, дай мне уйти до того, как я начну визжать, словно резаный.
- Тогда у тебя автоматически увеличится сумма страховки, знаешь ли, пояснило чудовище. В этот момент с едва слышным хлопком вскрылось еще одно из вздутий и начало сочиться розовой гадостью.
- Я знаю. Подумаю, Сюзанн. Честное слово.
- Обязательно подумай, - ответила бэтменша и вновь повернулась к компьютеру.
Парсон остолбенел от свалившегося на него счастья: он пережил этот разговор.
К тому времени, когда Парсон вышел из банка, дождь лил, как из ведра, но перекурщики, все равно высыпали на площадь и, сбившись в кучку, занимались привычным делом. Мисс Красная Юбка и уборщик, которому нравилось носить бейсболку козырьком назад, укрылись под развернутым номером "Бостон глоуб". Места не хватало, с боков их заливал дождь, но Пирсон все равно позавидовал уборщику. Маленькая мисс Красная Юбка душилась "Джорджо", он несколько раз улавливал этот аромат в кабине лифта, а при движениях так приятно шуршала колготками, если задевала одной ногой о другую.
"О чем ты, черт побери, думаешь? - сурово спросил он себя, и тут ответил на этот вопрос. - Стараюсь остаться в здравом уме. Или кто против?
Дьюк Ринеманн стоял за углом, под навесом цветочного магазина, ссутулившись, с сигаретой в уголке рта. Пирсон нырнул под навес, взглянул на часы, и решил, что может еще потерпеть. Однако, чуть наклонился вперед, чтобы вдохнуть дымок ринеманновской сигареты. Автоматически, даже не подумав об этом.
- Мой босс - одна из них, - сообщил он Ринеманну. - Если, конечно, Дуглас Кифер не из тех монстров, которые любят переодеваться.
Ринеманн криво усмехнулся, но промолчал.
- Вы говорили, что в банке еще три бэтмена. Кто остальные?
- Дональд Файн. Вы его, наверное, не знаете. Он из отдела ценных бумаг. И Карл Гросбек.
- Карл... Председатель совета директоров? Боже!
- Я же вам говорил. Эти ребята рвутся в коридоры власти... Эй, такси!
Он выскочил изпод навеса, замахал рукой, останавливая бордовобелый автомобиль. Водитель резко свернул к тротуару, окатив его водой. Ринеманн шустро отпрыгнул, а Пирсону плескануло и на туфли, и на брючины. Впрочем, он этого и не заметил, потому что занимало его совсем другое. Он открыл дверцу, Ринеманн нырнул на заднее сидение. Пирсон последовал за ним, захлопнул за собой дверцу.
