А что за нож-то?
"Даггер!" - будто шепнули со стороны. Даггер? Согнув руку в локте, ладонью другой легко и незаметно, на всякий случай, вынул нож. Маленький, но оружие серьёзное. Вспомнив про меч, я медленно поднял нож и представил, что на меня вот-вот нападут. Справа, например! Я резко развернулся - даггер лезвием от себя. Позади кто-то глухо вскрикнул. Рука дёрнулась. Но разглядеть ничего не успел. Какие-то тени, слишком быстрые для обычных теней, стремительно убегали от меня по узкой улочке.
Я вложил нож на место, с удовольствием чувствуя себя защищённым в таком месте. Итак, куда это я приземлился? Улочка между двумя домами-кварталами. Это понятно. Задрав кверху голову, я не разглядел неба. А ведь, если распахнуть окно на моём уровне, кусочек синевы можно увидеть. Ничего себе - шлёпнулся. Теперь разворачиваемся. Ага, выход на проезжую часть. Туда-то мне и нужно. Именно там находятся - обычно - лестницы напротив межуровневого метро, по которым я смогу вернуться на свой уровень. Надеюсь, здесь они тоже есть.
Сделав шаг, я растерянно остановился. Э-э… Это, конечно, здорово, что остался жив и ножик полезный получил. Но… Я чуть нагнулся. Ноги босые. Под стопой, уже замерзающей и непривычной к таким путешествиям, колючие камешки и - не дай Бог! - битое стекло. И пижама. Как показаться в метро в таком виде? Нет, проехать на метро нетрудно: я, как обычно, заплатил за проезд до конца месяца, и по отпечатку пальца меня должны довезти до моей остановки. Но престиж моих работодателей… Да и перед людьми неудобно.
Задрав голову, я посмотрел на верхние этажи, скрытые в дождливой дымке. Капля шлёпнулась на нос, и часть её брызнула в ноздрю. Я чихнул. Ладно, уговорили, пойду пешком. Главное - до лестницы добраться. Жаль, никогда не интересовался, сколько этажей от моего донизу.
А потом вдруг на меня нашло. Вместо того чтобы идти прямо к выходу из переулка, ноги неожиданно понесли меня к стене дома-квартала. Несколько шагов, делая каждый из которых я покряхтывал от впивающихся в ноги крошек и камешков, - и я стою, изумлённо глядя, как мои руки деловито копаются в мусорном контейнере.
Мне повезло, что для сна на сегодняшнюю ночь я выбрал пижаму в коричневую полоску через едва видную жёлтую нить. Можно сказать - полосатую. Главное в ней - тёмный цвет. Можно (немного поколебавшись, решил я) сойти за праздного гуляку в свободном костюмчике. Правда, какие гуляки могут быть здесь, на нижнем уровне, я имел весьма туманное представление. А вскоре мои деловитые руки снабдили меня вполне приемлемой обувью. Вы же помните, что я непритязателен? В общем, на ногах сейчас у меня красовались дамские ботинки - прикрытые широкими штанинами, выглядели они как потрёпанные мужские. Даже шнурки есть. Немного, правда, жали на подъёме. Каблуки-то я оторвал. То есть не я, а руки. Практичные оказались, не то что хозяин. Хе-хе… А потом руки надели на меня кусок грубого материала с дырой в середине. Когда я влез в него, выяснилось, что это не просто материал, а очень грязное вязаное пончо. От грязи оно было твёрдым, а мне показалось - грубым. Но если отдать в стирку… Я вздохнул, проехавшись пальцами по другим дырам, явно не запланированным производителем. Руки поправили на мне пончо, и оказалось, что с одной стороны оно длиннее. Тогда руки быстренько скосили вещь на плечо и прикрыли мне левую руку с даггером. И получился обычный короткий плащ. Представив себя со стороны, я признался, что теперь, одетый и обутый, выгляжу более чем презентабельно для прогулок на тёмных улицах, но всё же никак не для поездки в ярко освещённом метро. Придётся всё-таки идти на лестницу.
И пошёл. Освещение здесь, конечно, совсем не для прогулок. Мне не понравилось, что пришлось вглядываться в недалёкую темь и ничего не видеть. Каждый второй фонарь то ли потушен, то ли у него лампочка разбита. Везде копошатся какие-то тени, большие и маленькие. Я просто не успевал определить, которых мне надо бояться. И боялся всех. Некоторые убегали от меня, хотя шёл я не очень громко, да и дождь приглушал шаг. Некоторые пытались приблизиться, но почему-то тоже разбегались. Может, моя новая походка их пугала? А мне она нравилась.
Пройдя несколько десятков шагов, я наконец выбрался из переулка. Оглядевшись, прикинул, в какую сторону идти, чтобы выйти к лестницам метро. Движение, несмотря на жмущие ботинки, мне пришлось по душе. И даже где-то, в дальних уголках души, чувствовался опасливый восторг.
Лестница словно ползла ко мне - далёким тусклым светом, негромким говором, опасностью. Казалось, всё произойдёт очень просто: я подойду, с облегчением взгляну наверх и потопаю по ступеням, утешаясь, что незапланированная прогулка вот-вот закончится.
Но всё произошло несколько иначе. На первых же ступенях лестницы сидели странные подростки, которые сначала почему-то сами взглянули на меня как-то диковато. Я засомневался, стоит ли идти именно к этой лестнице, но теперь вдруг инициативу на себя взяли ноги. Они решительно зашагали вперёд, неся меня, ещё размышляющего на темы выбора. Правда и то, что подростки решили выразить протест против решения моих ног: они начали вставать - интересно так, как в кино, медленно, по одному. И была в этом групповом движении какая-то пугающая красота. Мне так понравилось, что я даже не заметил, как дошёл до ребятишек. Впрочем, как выяснилось, кроме ребятишек, в компании сидели - теперь уже стояли - и парни повзрослее. И смотрели они на меня почему-то тоже резко отрицательно.
Я вздохнул, предполагая, что кто-то из них узнал в позаимствованном пончо свою собственность, и приготовился к тому, что сейчас придётся объяснять ситуацию, в результате которой я остался в пижаме.
Мои руки на это сказали: "Ха! Обойдутся".
Ближе к ступеням правая рука не спеша откинула край пончо с левого плеча и вальяжно устроилась на сгибе левой же руки. В такой наполеоновской позе я и приблизился к компании, коротавшей - странно для детишек! - глубокую бессонную ночь. Один, длинный, сделал ко мне шаг, словно собираясь приветствовать. Я было обрадовался, но даже сквозь ровный шум дождя и в недоброжелательном молчании расслышал щелчок. У бедра он держал складной нож.
- Добрый вечер, - вежливо сказал я, и моя правая рука вынула из ножен даггер.
- Добрый… - Длинный ухмыльнулся.
Моя левая нога сделала плавный, тягучий шаг, так что правая затем поставила меня рядом с Длинным настолько вплотную, что он забеспокоился. Но с беспокойством он опоздал. Левая моя рука притиснула его ладонь с ножом к тому же бедру, а потом ласково обхватила его за кисть и сжала. Правая же метнулась к его горлу и смяла даггером горло в небольшую морщинку. Я ещё недоумевал, что будет делать далее рука, прижавшая его нож к его же ноге так, что он не мог пошевелить рукой, как мой рот решил: не мешало бы добавить настроения. И скривился в улыбке, почувствовав которую, я испугался сам.
