– Файон! Подойди-ка сюда!
Пьер держал что-то в руках. Я подошёл и вырвал из его рук кусок ткани. Я узнал этот маленький лоскуток. Это было единственное платье, которое я подарил Илонее перед нашей свадьбой. Когда она надела его, то расплакалась и сказала, что ей никто никогда не дарил таких красивых вещей. А красоты там было всего ничего. Но женщин трудно понять, особенно если это любимая женщина.
– Ну что?
– Они были здесь. Нет, вряд ли остались следы кроме этого куска, прошло слишком много времени. Но ясно одно, они направлялись в сторону Сухого Леса. Неясно, где они вошли в него, но это неважно. Илонея жива, и этот клочок может быть только её весточкой.
Я спрятал обрывок в карман и догнал Пьера.
– Я думаю, у нас есть шанс.
– Может быть. А что ты скажешь насчёт этого?
Варркан протянул руку к темнеющему лесу и указал на белое пятно, виднеющееся на его фоне.
– Трудно сказать, что это. Может быть, просто деревья, а может, и что похуже.
– Может, зайдём? – варркан искоса посмотрел на меня.
– Давай зайдём, – согласился я, считая, что не существует ничего, что помешает варркану быть вечно любопытным.
Я пристроился за спиной Пьера и, смахивая капельки воды с носа, посмотрел на небо. Облака действительно становились чёрными. С них постоянно капало, капало, и ещё раз капало.
– Как ты думаешь, что, это может быть? повернулся Пьер ко мне и показал белую полоску.
– А какая, собственно, разница? Это может быть всё что угодно. На то она и страна такая, непонятная.
Это действительно могло быть всё что угодно. Могла быть, например, ловушка. Шимес прекрасно знала, что если кто-то пойдёт по её следу, то не упустит такой замечательной возможности узнать, что это за явление. А может быть, это просто маленькое белое облако спустилось с неба и указывает нам дорогу.
– Прямо на него? – поинтересовался варркан.
– Конечно, мы же специально пришли сюда, чтобы во всём разобраться.
– И то верно, – согласился с моим доводом Пьер Абан.
Пространство перед Сухим Лесом было сплошь покрыто водой, но, на наше счастье, болото было неглубокое, всего по щиколотку, и ничего в себе не таило.
– Посмотри, кажется оно начинает исчезать, – сквозь чавканье трясины донёсся до меня голос моего сотоварища.
И действительно, белое облако словно втягивалось в полоску серого леса и растворялось в нём.
– Что бы это ни было, оно живое.
– Интересно, почему ты так думаешь?
– Не знаю, – варркан склонив голову на плечо и почесал ухо, – у меня такое чувство, что за нами наблюдают.
У меня было такое же ощущение, но я думал, что это всего лишь разыгравшееся воображение.
– Если нами интересуются, то следует нанести визит как можно скорее, пока этот туман или облако не исчезли совсем.
Пьер посчитал мои слова справедливыми, и мы ускорили шаг, насколько это позволяла засасывающая жижа.
Что мне нравилось в Пьере Абане, так это то, что он всегда соглашался. Что бы я ни предложил, он принимал это как должное, без единого слова. Собственно, и я старался следовать этому правилу, но у меня получалось немного похуже.
Мы выбрались из болота совсем близко от Сухого Леса. Он действительно был сухим. Ни одной зелёной веточки. Лишь одни голые сухие ветви, спокойные и застывшие. Ветер кудато исчез, и я только сейчас заметил, что небо перестало осыпать нас мелкими брызгами своих слез. Белого облака тоже не было видно, но это и к лучшему. Если нас не хотят встречать, не надо.
Тем не менее я продолжал чувствовать, как сотни глаз смотрят на нас. Неприятное ощущение, напомнившее мне мои пытки в пещере Шепотов. Будучи на Земле, я иногда почитывал фантастические романы и один из них напомнил мне о живых деревьях.
– Пьер, как бы ты отнёсся к тому, если бы эти деревья стали двигаться и разговаривать? задал я вопрос озирающемуся варркану.
– Я бы тоже подошёл к ним и поздоровался.
– Неплохой вариант. У меня такое впечатление, что это может произойти в любую минуту.
– Да нет! Это только чудится. Если за нами кто и наблюдает, то не эти засохшие палки.
Пьер подошёл к одному из деревьев, с опаской обошёл его и, убедившись, что ничего опасного ни в дереве, ни за ним нет, хлопнул по стволу ладонью.
Наверное, он и сам не понял, что произошло, так как подскочил на месте, и в его руках появился серебряный меч.
От дерева во все стороны разнёсся глухой звук, что-то вроде удара барабана, только в несколько раз насыщенней и полней. Пьер, наконец, сориентировался и, немного успокоившись, вложил оружие в ножны.
– Занятные штучки. Кажется, я слышал когда-то о поющих деревьях. Наверное, это они и есть.
Он подошёл к следующему дереву и легонько хлопнул его рукой. Раздался более высокий протяжный звук, и теперь в ушах было два звенящих тона, один уже затухал, а второй только набирал силу. Мне тоже стало интересно. Я и не заметил, как присоединился к Пьеру и стал колошматить деревья обеими руками.
– Ты послушай, какой звук! – удар справа и протяжный зов.
– А посмотри, какой у этого! – шлепок и новый жалобный звон.
– А вот этот как колокольчик! – и звон колокольчика.
– Вот это класс, поющие деревья!
… Колокольчик…?
До нас одновременно дошёл смысл сказанного, и мгновением позже наши клинки выскочили из своих ножен. Я только сейчас услышал, как жалобно надрываются мои колокола тревоги. Где?
Это приближалось так быстро, что не было возможности уклониться от встречи. Белое облако налетело на нас неожиданно и не обращая внимания на наши мечи. Я моментально вспомнил живой туман на Гнилом Болоте и замер, ожидая, как меня сейчас облепят тысячи жующих тварей. Ставить Круг Чистоты было поздно. Облако накрыло нас неожиданно и не давало нам ни мгновения на размышление.
Но пока ничего страшного не происходило.
Я был жив, Пьер, похоже, тоже неплохо себя чувствовал, хоть и мелко дрожал. Наверное, от холода.
– Файон, ты что-нибудь понимаешь?
Нет, это не от холода.
– Я понимаю ровно столько, сколько и ты, Но пока мы живы, и нам не стоит жаловаться на плохое обращение.
– А шевелиться можно? – а я знаю?
– Сколько угодно. Но я бы не советовал.
Пьер тут же снова замер, и его губы что-то прошептали. Я догадался сам, что.
– Пьер, дружище, ты можешь меня обзывать сколько угодно, лишь бы эта белая масса нас не скушала. А у меня такое впечатление, что именно это она и хочет сделать.
– Тогда ей не понравится моя начинка, – гоготнул Пьер, а я поперхнулся, вспомнив, чем закусывал в эти дни Пьер Абан.
– Кажется, она начинает шевелиться!
Я не мог не согласиться с доводами варркана. Туман это или просто облако, но оно начало активизироваться. С того времени, как оно накрыло нас, не было заметно никакого движения. А теперь облако принялось играть своими лохмотьями, собирая их в кучки.
