- Так скоро вернулись? - Саманта смотрела на него с какой-то скрытой насмешливостью, что вызвало у него досаду.
- Мое ружье пропало! - тон его был угрожающий, кулаки сжаты и подняты.
- Боже мой, только не говорите, что вы потеряли его где-то на острове!
- Его... украли! - он неотрывно смотрел на Эллен. Взгляни. на меня, черт тебя возьми, мысленно приказал он, чтобы я смог прочесть вину в твоих глазах!
- Украли? - Саманта рассмеялась. - Ну, Фрэнк, вы и фантазер. У вас нервы на пределе. На острове кроме нас никого нет, так что украсть его не могли.
- Она взяла его! - он указал на Эллен, обличающий палец его дрожал от ярости.
- Это чепуха, - Саманта больше не улыбалась. - И это очень неприятное, безосновательное обвинение. Даже клевета. Пожалуйста, извинитесь.
- Черта с два! Спросите у нее!
- Я уверена, что...
- Спросите у нее! Немедленно!
- Хорошо, - Саманта повернулась к Эллен. - Эллен, это ты взяла ружье мистера Ингрэма?
- Нет, - односложный ответ, невыразительный. Перевернула страницу, не отрывает глаз от книги.
- Вот так-то, вот и ответ на ваш вопрос.
- Она врет, чертовка!
- Да как вы смеете! - Саманта вспыхнула, грудь ее под блузкой высоко вздымалась.
- Вот что, - Фрэнк выпрямился во весь рост. - Давайте-ка внесем одну-две ясности. Эта девочка украла патроны из моего ружья вчера, оскорбила меня и бросила их в болото. Потом...
- Он врет, мама, - Эллен продолжала смотреть в книгу. - Не верь ни единому его слову, потому что он все врет.
- Я и не верю ему, - резко сказала Саманта. - Он не только лжец, но и, как мне кажется, самый упрямый человек из всех, кого я знаю, и когда завтра мы поднимемся на борт парома, то, надеюсь, больше я его никогда не увижу!
- Чувство взаимное, - Фрэнк немного успокоился, он разжал кулаки и сгибал пальцы. - Я буду от души рад избавиться от вашего общества. Но, тем не менее, я даже не стану строить баррикады в спальне сегодня вечером, и если кому-то из вас троих захочется ко мне прийти - поднимайтесь. Можете все сразу, если хотите, и мы устроим веселенькую оргию!
- Грязная свинья! - Саманта повернулась к нему спиной. -Меня никто так в жизни не оскорблял. Мало ему, что Рут соблазнил, теперь и нас к себе в постель заманивает. Вот что я вам скажу, мистер Ингрэм: если даже нам придется навсегда остаться на этом острове, я обещаю, что ни одна из нас не пожелает иметь с вами ничего общего!
- Кого это вы пытаетесь обдурить? - он рассмеялся и повернулся к лестнице. - Сладких вам сновидений, леди. И я надеюсь, что не увижу вас утром до вашего отъезда. Почтовый паром должен прибыть в середине дня. Попробуйте только опоздать!
Наверху он закрыл за собой дверь спальни и посмотрел на стул неэффективную преграду двух последних ночей. Не стоит заставлять им дверь пустая трата времени. Ему плевать, придут они к нему или нет, но если придут, то он надеялся, что после они бросятся со скалы. Как сделала это Рут. Как сделали это Гринвуды.
* * *
Джейк снова был на зеленой трясине. На этот раз он не бежал, а просто бесцельно бродил, нюхая траву. Беззаботно подняв лапу, он оглянулся на Фрэнка, стоящего на безопасной тропке.
- Джейк, иди сюда немедленно! - он постарался, чтобы голос не прозвучал испуганно, не встревожил собаку. Что же, черт побери, стряслось с колли? Обычно он сразу же прибегал на зов. - Ко мне, старина!
Джейк был беззаботно непослушен, он полуприсел, занимаясь своим делом. Фрэнку надо добраться до него. Он сошел с тропки на зеленую траву. Почва довольно твердая. Один шаг. Второй. Боже, я тону!
Он почувствовал, как болото начинает засасывать его, булькая, поглощать его ногу. Он начал барахтаться, он сказал себе, ляг на спину, расслабься. Трясина пузырилась, выпуская вонючие газы. Только не паникуй, что бы ты ни делал!
Джейка больше не было, вместо него появилась девочка лет 11-12, с волосами мышиного цвета, с насмешливым выражением на неприятном лице. Она стояла на трясине, но не проваливалась.
- Вы думали, будто я Джейк, да, мистер Ингрэм? - ее смех пронзил его насквозь, по спине у него пробежал ледяной холодок. - Ну, так я не Джейк, и вы теперь умрете. Болото засосет вас медленно, не торопясь. А я буду смотреть, как ты будете исчезать, дюйм за дюймом!
Он лежал ровно, но это не помогало. Трясина снова завладела его ногами и тянула их вниз. Трава раздвинулась, давая им дорогу. Он попытался сопротивляться, но все было напрасно. И, о Боже, эта ужасная вонь, как от гниющих трупов на кладбище.
Трясина была ледяной, и он ухе увяз в ней по шею. Теперь на поверхности оставались лишь его шея и голова. Еще одно движение внизу, и холодная, вонючая грязь вот-вот коснется его губ. Он едва успеет крикнуть в последний раз. Он стал кричать, но его крик заглушал безумный хохот девочки, который отдавался у него в мозгу! Мне конец, я задыхаюсь!
- Фрэнк?
Это не голос Эллен, это Саманта. Что же, значит и мать пришла посмеяться над ним. Он не видел ее, потому что глаза его залепила грязь, но каким-то образом он слышал.
- Фрэнк?
Послышался стук, как если бы кто-то стучал в дверь, быстрый, настойчивый стук. Саманта, а, может быть, и Дебби с Джанет тоже. Заговор, чтобы заманить его в ловушку, и он удался.
Но внезапно он снова начал бороться с болотом, выталкивать свое тело кверху, и трясина не была больше холодной и мокрой. Она была теплая и сухая, она распадалась, когда он отдирал ее от себя. Он снова мог дышать, он судорожно заглатывал воздух, лежа в темноте в собственной спальне, запутавшись в простынях и одеяле.
- Фрэнк, проснитесь!
Стук был настоящий, настойчивый, голос Саманты - тоже. Он задрожал, выругал себя за то, что не забаррикадировал дверь.
- В чем дело? - голос его тоже дрожал, он весь покрылся потом - он чувствовал, как воняет его тело.
- Вы можете спуститься? Быстрее!
- Зачем? Почему вы все сюда не подниметесь?
- С Джанет плохо. Она заболела!
Еще одна ложь! Он свесил ноги с постели и потянулся курткой.
- Хорошо, я иду.
Саманта стояла на площадке, бледная, похожая на привидение в тонкой ночной рубашке, но на ее лице бала неподдельная тревога. Он слышал, как внизу ходят остальные, как течет вода из крана.
- Что случилось? - спросил он. - Что с ней?
- Господи, если бы я знала! - Саманта уже спешила вниз. - Она больна, стонет, но мы не можем разобрать, что она хочет сказать. Как будто у нее кома!
Если это правда, подумал он, спускаясь вслед за ней по лестнице. Эти женщины способны на любую ложь, он не поверит ничему, пока не увидит все собственными глазами.
Но как только Фрэнк увидел Джанет, он поверил Саманте. Джанет лежала на кушетке, одеяла были откинуты, обнажив ее покрытое потом тело. Она была неспокойна, но не просыпалась, она металась, как будто испытывала неимоверную боль, тихо постанывала. Девушка была смертельно бледна, и если бы она не шевелилась, он мог бы поклясться, что это труп. Ее светлые волосы слиплись от пота, глаза были закрыты.
