— Не понимаю.
— Значит и не надо. Время не пришло.
— И все-таки? — нет, не заснуть ему пока он не поймет: правда ли все что происходит? Ей можно верить? Не играет, не лжет?
И знает — нет, а все же сомневается, ведь не бывает так, чтобы любили ни за что, чтобы легко так открывались, доверялись и ничего взамен, ничего за спиной — ни «ножа», ни хитрости.
Как жить теперь? Как?!
— Я из другого мира, другой реальности, — не стала скрывать женщина.
— Из фрактала? — парень сел, уставился на Стасю, как будто только и увидел. И та села, нахмурилась: интересно, это еще что за новости?
— Что за фракталы?
— Фрактальные миры. Одно из исследований. В попытке понять происхождение вселенной, галактик и человека ученые пришли к выводу, что мы являемся своеобразным аттрактором веерных миров, и у нас, как у любого есть фракталы, как отображение единицы в целом, а целого в единице.
"Старая теория", — кивнула Стася.
— Есть научный центр «Фрактал» — он изучает связь с другими мирами и пытается найти исток.
— Что нашел?
— Молекулярно-атомарное строение всего сущего. В хаотичном движении частиц были выявлены аттракторы, которые формируясь образовывали фракталы по типу ДНК, а сама лента — фрактал веерных миров, они в свою очередь, имеют точки соприкосновения и переходы по спирали из одного в другую, но при этом так же являются всего лишь фракталами. Я слышал, что разработки проникновения в соседние миры ведутся, но опыты пока безуспешны. Выходит — неправда. Ты оттуда? Из лаборатории сбежала?
Стася похолодела — вот оно.
Взорвать эту лабораторию, чтобы не угрожала ее миру? Толк?…
И поняла — нужно «взорвать» этот мир — населить светлыми субстанциями мыслеформ, запустить в него как вирус в компьютер веру, любовь и благородство. Да — вирус благородства, вирус надежды и любви!
Но, Боже мой, как четко все сошлось, как явно и ясно!
"Я есмь альфа и омега"! А ведь именно фракталы помогли понять закономерность происходящих процессов, при всей их кажущейся беспорядочности, а значит, подсказали как управлять любыми случайностями, прогнозировать ход эволюции, течение времени, изменения пространства. Вот оно! Ну, Оуроборо! Ну, ребята! Значит, просто ДНК? Конечно, как эскиз вариабельности — делай на его основе что хочешь. Вот и сделали — ось за собой застолбили, свой мир ею сделали, прикрылись двумя прилегающими мирами, как лентами спирали. Оно понятно: из десяти измерений человек способен воспринять только три, куда освоить, ознакомится с остальными? С тремя бы справится…
Стася тряхнула волосами: ничего себе узнала. Ее мир, прилегающие: этот — технократический и… какой еще? Если идти от минуса, взяв технократию за крайнюю точку, то противоположность — духовный мир — плюс, мир же Русановой — сплетенье этих двух, где технический прогресс помогает духовному развитию, и наоборот.
От двух миров зависит третий? Значит, от третьего зависят эти два. Все по закону. Но Бог мой, зависеть от того, кого невозможно контролировать, кто хочешь или нет, но в одной связке, в одной скрутке волокон — миров, поэтому влияет, вмешивается, и всеми силами пытаться сохранить человечество, эволюцию и гармонию, противодействуя всплескам негатива извне. Как возможно? А как иначе?
Все, что происходит здесь, дает «волну» что бьет в «соседа», а тот эхом отдает третьему и так наперебой? При этом любая ничтожность производит "эффект бабочки" влияя сразу на все скопище миров. Сколько же нужно ума и сил, знаний, чтобы суметь защитить свой мир от подобных нелепостей, случайностей, предотвратить или во время исправить их, избежать глобальных и плачевных изменений?
Теория Хаоса в действии?
— Ребята, вы гении, — прошептала. Ни смотря ни на что держать форпост посередине столь возмутительных коллизий, что в экспрессивности своей легко могут не только себя — других поставить под занавес финала, искривить, изменить слаженное и сложенное — вот подвиг. — Как вам удается?
И ее взяли в расчет, понадеялись. И она сможет, узнает еще больше, а через нее — оуроборо, ее мир. Он будет сохранен, останется нетленным и будет основой остальных, станет влиять на них больше, чем другие на него. Так правильно, так верно.
Ох, и задумали ребята! Ну, и выбрали дорогу! Теперь бы удержать ее.
Другие ответвления — миры — всего лишь остаточные и бесперспективные направления.
Скорей всего конечные фракталы. Как у веревки состоящий из множества волокон одно может выйти из общей массы, но тут же и замрет, а основная скрутка будет двигаться дальше.
Три мира. Три.
Один Стасин, тот что породил сам себя, но змея, даже кусающая свой хвост не может проглотить сама себя — и в этом суть монументальности созданного, но и абсурд — потому как и возникнуть из ниоткуда змея не может. Чтобы породить, нужно быть рожденным.
А кто родил? Не здесь ли, не эти ли?
— О-о!… Хочешь сказать вы?… Стоите у истоков?…
— У истоков? — нахмурился. — Чего?
— Кого. Человечества.
— Чушь, — поморщился. — Когда я это сказал?
"Понятно, Тео знает, еще меньше, чем знала я до подписки. Значит, мой путь лежит в лабораторию", — подумала Стася.
— Почему ты решил, что я из этого центра? Были прецеденты бегства? Кто бежит, почему? Центр недалеко?
— Допрашиваешь?
— Спрашиваю. Интересно.
— Ничего интересного. Берут приговоренных или асуров и экспериментируют, а что как, не в курсе. Тема закрытая, как и лаборатория, копаться — подставиться, — и прищурился подозрительно. — Если ты туда метишь, то предупреждаю — не суйся. Кто туда попадает — пропадает. Любая информация закрыта, засекречена. Ученые из стен не выходит, а кто туда заходит, больше не выходит. Давно, я еще пацаном был, слышал от бродячего Мыслителя, что сбежал один асур из «Фрактала» но прожил ровно день. Он не говорил, ничего не понимал, был невменяем и то и дело менялся на глазах.
— Это как?
— То человек, то туман, то фантом, то сгусток завихрений. То пропадал, то проявлялся, то по частям распадался, как робот, а то рука исчезнет, то часть головы, то нога. Ерунда, конечно, сказка, но страшная и проверить быль ли это, смельчаков нет, как надобности с желанием. Ты не вздумай.
— С чего решил?
— Глаза горят и взгляд у тебя слишком задумчивый. Не шути с этим. Поверь, лучше еще лет пять здесь, чем сутки там.
— Угу, — заверила. Легла и в потолок уставилась. — Давай спать.
— Стася…
— Вставать рано, а после такого триллера не сразу заснешь. Спокойной ночи, Чиж.
И отвернулась к стене. Парень помаялся, жалея, что вообще разговор на тему спец лаборатории завел и решил больше не болтать, чтобы еще хуже не сделать. И успокоил себя тем, что женщина не знает, где это страшное место находится, к тому же не самоубийца в пасть лезть.
