— Да что ты говоришь? — завелся Мезенцев. — И как же ты планируешь решить эту небольшую проблему? Десять, ну, пятнадцать километров я протяну, обещаю, а дальше? Это не двадцать, не тридцать, это сто! Понимаешь?! Сто!!!
— Не ори, не глухой. — Михаил украдкой взглянул на спортивную сумку, лежащую рядом с ним, затем вновь уставился на Мезенцева. — Поверь мне, способ есть, и ты о нем обязательно узнаешь, но в свое время. Это сюрприз.
— Ой, что-то не нравятся мне твои сюрпризы, — вздохнул Григорий. — Ладно, надеюсь, ты прав, и я не сдохну раньше времени. А что ты имел ввиду, когда говорил про десантирование?
Кондратьев загадочно улыбнулся.
— Что, опять сюрприз? — воскликнул молодой человек.
— Конечно, я без этого не могу.
С этими словами он раскрыл свою сумку и извлек из нее два комплекта чего-то свернутого в рулон.
— Надевай.
— Что это? — спросил Мезенцев, принимая из рук Михаила один из свертков.
— Пиджак от Армани, — пошутил Михаил. — Одевай, одевай, тебе понравится.
Мезенцев возражать не стал, развернул сверток, как следует его встряхнул и обалдел. В его руках находилось нечто, напоминающее одновременно водолазный костюм и спальный мешок.
— Мечтал стать Бетменом? Считай, твоя мечта осуществилась. Единственное, плаща сзади не хватает, а так все практически в точности, как и у Брюса Уэйна.
Григорий с любопытством наблюдал за тем, как Михаил переоблачается в летающее крыло, затем сам начал переодеваться. Костюм для полета, военный аналог гражданского вингсьюта, сел идеально, будто специально был пошит для Мезенцева. Ощупав себя и не найдя, к чему бы можно было придраться, молодой человек поспешил спросить:
— Высаживаться будем ночью?
— Если и не ночью, то в глубоких сумерках, чтобы меньше было заметно. Как пользоваться этой фиговиной разобрался?
Мезенцев кивнул.
— Здесь все просто, единственное, что непонятно, когда начинать дергать тормозной парашют.
— Когда я дерну, тогда и ты. Повторяй за мной, останешься жив, понял?
— Еще бы не понять, — улыбнулся парень.
— Ну, вот и славно.
Как Михаил и говорил, высадку производили практически в полной темноте. Вдобавок, ночь была звездная, темная, что играло лишь на руку облаченным в черные летательные костюмы диверсантам. Две стремительные бесшумные тени выскользнули из чрева железного гиганта и незаметными, призрачными молниями понеслись к земле. По ощущениям Мезенцева, их пара серьезно отклонилась от курса, но в этом тандеме он играл роль ведомого и обязан был подчиняться командам лидера. Кондратьев взял курс уверенно и шел, точнее, летел по нему, никуда не сворачивая. Под брюхом простиралась тьма без единого огонька, без каких либо ориентиров. Оставалось загадкой, как во всем этом безобразии ориентировался Кондратьев. Порой силуэт Михаила практически исчезал, и Григорию периодически приходилось «добавлять газу», чтобы не потерять хоть какой-то ориентир.
Слава Богу, бешеная гонка в ночи над раскинувшимися под двумя человеческими фигурками таежными просторами длилась не долго, по субъективным ощущениям Григория всего минут пятнадцать. Летевший впереди Кондратьев, завалил корпус вправо, ушел вверх и дернул парашют. Мезенцев, подражая своему командиру, повторил маневр, стараясь выполнить его в точности, как Кондратьев.
Их угораздило приземлиться в самый что ни на есть бурелом. Если б не тормозящие парашюты, Мезенцев бы поломал себе все что только можно, а так молодой человек отделался лишь легким испугом, парой синяков и ссадинами. Михаил как всегда выглядел невозмутимым. После приземления он срезал стропы парашюта, зацепившегося за крону раскидистой елки, стащил его на землю, Скинул костюм и принялся маленькой саперной лопаткой, заточенной словно бритва, рыть яму. Не долго думая, Мезенцев проделал то же самое, и вскоре все ненужное покоилось в земле под приметными ориентирами.
Григорий напялил на себя очки с функцией ночного видения, включил их, осмотрелся по сторонам. Они оказались на вершине небольшого холма, одного из тысяч и тысяч таких же, разбросанных тут и там на просторах бескрайнего соснового леса. Мезенцев сделал шаг и чуть не полетел кубарем, зацепившись ногой о здоровенную корягу.
— Осторожней, — подал голос Михаил, спустившись с холма, — шею себе не сверни. Местность, как ты видишь, тяжелая, передвигаться надо осторожно.
Тяжелая местность в понятии Кондратьева означало обилие растительности и захламленности леса. Среди буйно росшей травы повсеместно виднелись упавшие деревья, которые могли стать серьезным препятствием для любого неподготовленного человека. За Михаила можно было не беспокоиться. Тот везде и всегда чувствовал себя в своей тарелке, а вот Григорий не был в себе настолько уверен.
— Пошли? — подал голос суперсолдат после недолго паузы, вовремя которой тот словно бы принюхивался и прислушивался к чему-то.
— Тебе видней, — отозвался Мезенцев. — Я совершенно не представляю, в какую сторону следует двигаться.
— Компасом умеешь пользоваться?
— Думаю, что соображу, хотя ни разу не пользовался.
— Хорошо, это не сложно. Иди сюда, смотри, — позвал парня Кондратьев, разворачивая в руках самую настоящую карту.
— Так… так, — бубнил себе под нос Михаил, водя указательным пальцем по карте, — мы, судя по всему, где-то в этом районе, значит нам надо…
— Как ты понял, что мы здесь, а не где-то еще? — перебил старшего товарища Григорий.
— Элементарно, Ватсон, я знаю, в каком месте мы произвели десантирование, знаю в каком направлении и с какой скоростью мы летели своим ходом, так что просчитать примерное место нашего расположения труда не составляет.
— Везет тебе. Я б тоже так хотел уметь ориентироваться.
— С опытом научишься. К тому же, учение, как тебе известно, никогда не стоит откладывать в долгий ящик, так что милости прошу, рисуй нам маршрут.
— Что, я? Сейчас? — не поверил своим ушам Мезенцев.
— Нет, блин, Пушкин…, ты, конечно. А как ты хотел учиться без практических занятий?
— Ну, я не знаю…
— Чего тут знать. Где заимка находится, покажи?
Мезенцев ткнул пальцем в карту и вдруг сообразил, что от него требуется. Неловким жестом он соединил охотничью заимку и текущее местоположение группы из двух человек воображаемой прямой линией.
— А ты не так глуп, — похвалил своего младшего собрата Кондратьев. — Правда же, задача элементарная?
Мезенцев смущенно пожал плечами. Он по-прежнему не понимал, что это им давало.
— Теперь стоит лишь совместить стрелку компаса с направлением, указанным тобой на карте, и всегда его придерживаться. Раскинь мозгом и ткни мне пальцем, куда мы должны двигаться.
