Пятый немного потупился.
— Мам, ты забыла, что у нас там все несколько по другому. К тому же я слишком большой для земных женщин, там такие проблемы…
— Тогда иди встречай невест. Они и так засиделись в девках, десять лет каждой из них, переростки, — прервал его отец.
Пятый выбрался из полукольца деревьев, и увидел четырех идущих навстречу ему девушек. У полковника даже перехватило дух. Они были очень разные: блондинка, две брюнетки и рыжая. Длинные волосы, голубые, зеленые, черные глаза, точеные фигуры. Но все это было для него вторично. Самое главное, что все они ростом были как раз с него — три метра каждая.
— Ну, выбирай, полковник, да не ошибись, — шепнул сзади Ник.
— Беру всех, а там разберемся, — пробормотал Пятый, и на немеющих ногах шагнул вперед, навстречу своему счастью.
«— Доктор Дрейк? Я Майкл Фишер, космопсихолог, прислан по вашей просьбе с Центральной базы Венеры.
Для доктора он выглядел слишком молодо: розовощекий, с идеальным пробором на бок, в глазах идиотский огонь еще пылающих юношеских надежд. На секунду мне даже стало его чуточку жалко, он ведь не представлял себе, что его ждет впереди.
— Очень рад, — голос мой прозвучал сипло, пришлось откашляться. — Добро пожаловать на Презент.
Я с некоторым трудом встал, все качнулось.
«Господи! — подумал я. — Из чего они на Титане гонят это контрабандное пойло под названием виски? Ни кукуруза, ни пшеницы там не растет. Неужели из того же урана, что там же они и добывают?»
Но надо было действовать, говорить, и даже думать.
— Извините, что не встретил вас, — сказал я. — Ночью снова был несчастный случай, парень попал под дробильные вальцы, вы раньше не встречались с таким механизмом?
Фишер отрицательно мотнул головой.
— Ну, это два таких огромных барабана весом по десять тонн каждый, крутящихся в разные стороны со скоростью сто оборотов в минуту. Так вот, то, что раньше звали Майклом Керри и мы отскрябали от этих железяк было толщиной три миллиметра, ровно столько же, сколько зазор между ними.
Парень слегка побледнел.
«У него буйная фантазия, — подумал я, — и это хорошо».
— Я вас понимаю, — признался он.
— Вы давно практикуете, Фишер?
— Нет, — он слегка замялся, — только год, как получил диплом и это моя первая командировка на астероиды.
«Все понятно, — понял я. — На Земле не придали значения моему рапорту и прислали вместо комиссии старых академических зубров этого молокососа. Что ж, им же хуже будет».
— Знаете что, Фишер, можно я буду звать вас просто Майкл?
— Конечно.
— Я сейчас немного приведу себя в порядок, и мы с вами пройдемся по базе.
— Хорошо.
Из душа я вернулся взбодренным, тем более что там, в шкафчике, постоянно стоял небольшой шкалик со спиртом. Две таблетки от головной боли и еще одна забивающая запах спиртного гармонично дополнили мой моцион. Между тем мой юный коллега с интересом рассматривал нашу семейную реликвию — голографическую копию портрета Адмирала.
— Адмирал Сэр Френсис Дрейк, — вслух прочитал надпись под портретом Майкл. — Так вы потомок того самого знаменитого адмирала?
Я только ухмыльнулся и встал рядом с портретом.
— А-а, — протянул Фишер. — Теперь мне понятно, почему вы носите бороду, столь неудобную в условиях космоса.
Да, хлопот у меня с бородой было предостаточно. Раз я даже чуть было не распростился с жизнью, прищемив ее стеклом гермошлема при аварии на «Титании». Хорошо еще в шлюзе было достаточно кислорода, и я успел с ней справиться. Зато при бороде мое портретное сходство с Адмиралом было просто поразительно.
— Просто поразительно, вы так похожи! — словно подслушав мои мысли, повторил их Фишер.
Польщенный, я обнял его за плечи одной рукой, и, глядя с высоты своих двух метров пяти сантиметров, сказал:
— Ну что ж, коллега, пойдемте, осмотрим наш «подарок».
Шагая по слабо освещенным, серебристо матовым коридорам базы я начал просвещать его с азов.
— Когда десять лет назад корабли дальней разведки обнаружили этот астероид, он перевернул все представления о строении вселенной. Тогда это была мировая сенсация номер один. Вы помните эту шумиху в прессе?
Фишер несколько замялся.
— Нет, я ведь был тогда достаточно молод, и к тому же больше увлекался футболом и девочками, чем космосом.
— Вкратце это выглядело так. Когда казалось, что в нашей планетной системе все изучено до последнего дюйма откуда-то из глубин Большого Космоса появляется это: громадный кусок материи размером чуть поменьше нашей Луны. По идее он должен был пронзить нашу систему и умчаться куда-то дальше, но нет! Мы его затормозили и перевели на постоянную орбиту. На это было ухлопано треть мирового бюджета Земли, при торможении использованы ядерные боеголовки, с тех пор Презент несколько фонит. Погибло три корабля и пятнадцать человек экипажа. Кстати, я сам был при этом на «Титании» и успел отчалить с последней шлюпкой за тридцать секунд до взрыва реактора. Но это все давно окупилось. Чем?
— Астрон?
— Да, именно. Чтобы синтезировать на земле десять граммов минерала с такими невероятными свойствами, пришлось потратить десять лет работы целого института, и стоимость целой флотилии таких монстров как наш космический лидер «Энтерпрайз». Представляете, какое изумление охватило всех наших шишкоголовых ученых, когда выяснилось, что к нам летит целый монолит такого вещества. Для создания компьютера 18 поколения, что у вас сейчас на руке нужно три грамма астрона, для машины управляющей всеми системами «Энтерпрайза» — триста. А здесь — я положил ладонь на шероховатую прохладную стенку туннеля, — миллионы тонн кристально чистого астрона.
— Как же он мог возникнуть? — спросил психолог.
Я улыбнулся.
— Это загадка номер один в нашей Галактике. Здесь нет ничего, никаких других примесей, ни каких вкраплений. Это единый самородок, слиток, назовите как хотите, но это так. Более того, ученые пришли к выводу, что это только часть более крупного образования. Прародитель нашего Презента был габаритами поболее Юпитера, но по неизвестным причинам был раздроблен на более мелкие куски.
— И как же это все произошло?
Мы как раз подошли к столовой, и я показал на центральную стену.
— Эта фреска, одна из гипотез происхождения нашего «Подарка».
Пока он разглядывал живопись, я заказал два стандартных обеда, и взял у Вилли, бармена, пару банок пива для поправки еще слегка гудевшей головы.
