Незнакомец сокрушенно покачал головой. Он уже доставал из небольшой сумки, что была перекинута через плечо, маски и раздавал остальным.
— Возьми, — протянул он и мне, а затем схватил Марту за плечо и резко сжал. Я дернулась. Неприятно было видеть, как он причиняет боль человеку, которого я еще пыталась считать своим другом.
Она не реагировала. Незнакомец сжал сильнее, а потом нагнулся к ее уху и что-то прошептал. Марта вздрогнула и посмотрела на него с каким-то тупым удивлением, как если бы ее только что разбудили, а потом на меня, с яростью и ненавистью.
Я хотела сказать хоть что-нибудь, но ничего не приходило в голову. Зато у Марты слова нашлись. Она тяжело поднялась и отчеканила:
— Не подходи ко мне никогда, кукла.
Я поспешно надела маску и посмотрела на незнакомца. Потом на Буса и Гая. Они стояли молча, и за масками было не видно, что написано на их лицах: сочувствие, скорбь или ненависть? В этот долгий-долгий миг, я как никогда остро ощутила враждебность мира людей, непонятную вину и горечь.
А затем, мужчины повернулись и зашагали в сторону джунглей за незнакомцем.
19 глава
Поселок охотников
Мы несколько часов шли без остановок. Но, по крайней мере, не приходилось ни о чем думать. Все были подавлены. Никто не знал, что нас ждет, и будущее выглядело не самым светлым образом.
Главное, по словам незнакомца, было слушаться его и не терять бдительности. С непривычки маски поначалу мешали, но обзор не ограничивали, поэтому наша группа двигалась быстро. Бус несколько раз порывался заговорить с незнакомцем, но тот грубо прерывал его, сухо поясняя, что не время и не место. В конце концов, мы просто зашагали вперед, доверившись его чутью.
Теперь я не знала как вести себя дальше. Гибель Марата перечеркнула мои достижения. Марта выразилась недвусмысленно и не представляю, как бы я могла подступиться к ней еще раз.
Незнакомец прекрасно ориентировался в лесу. Его скупые движения, умение найти безопасную тропу, интуиция, выносливость, уверенность, с которой он двигался в выбранном направлении, указывали на немалый опыт и знания. Но кто он был? Как его звали? Какого он был пола и возраста? Как оказался в лесу и откуда знал про нас?
Думаю, моих спутников терзали те же вопросы. Но до тех пор, пока мы не найдем безопасное, по мнению незнакомца, место, не стоило и заикаться о полноценной беседе. Его грубые и резкие ответы, возможно, скрывали досаду. Переживал ли он о судьбе незнакомого человека? Не думаю. Если его и посещали неприятные мысли, то скорее о нашей нерасторопности и строптивости, из-за которых его профессиональная гордость потерпела поражение.
Я не чувствовала усталости, наверное, потому и могла мысленно возвращаться к безумным событиям дня и раз за разом прокручивать их, пытаясь составить полную картину. Людям приходилось куда тяжелее. Их мучала жажда, которую пока нельзя было утолить. Незнакомец объяснил, что в лесу множество ядовитых растений, споры которых могут проникнуть в легкие и вызвать приступ удушья. Слизистые представляют немалый интерес для насекомых, откладывающих личинки в подобную среду, они могли попасть в нос или рот, вызвав анафилактический шок мельчайшими частицами пыльцы, осевшей на тельцах или лапках. Колючки, острые края листьев, пушистые шарики грибниц, взрывающиеся от небрежного касания, выступавший на стволах грибовидных деревьев сок — все представляло опасность.
Бус несколько раз безуспешно попытался связаться с Гектором и с Велимиром. Но то ли Гектор намеренно выключил на борту челнока устройство, позволяющее усиливать и передавать сигнал на корабль, то ли сам попал в еще большую беду, неизвестно. Осталась загадкой и мотивация действий Гектора. Крыса он на самом деле или жертва паники? Новые и новые вопросы присоединялись к длинному списку тех, что пока оставались без ответов.
Показания ручного навигатора говорили, что мы шли на северо-восток около пяти часов, прежде чем незнакомец знаком приказал нам остановиться.
— Эти твари, — почти сразу задал мучивший его вопрос Бус, — они не могут преследовать нас?
— Нет, — наконец, соизволил поговорить с нами незнакомец, — у них есть охотничья территория. Когда мы пересекли ее границу, то стали им неинтересны. Они активно защищают свой ареал, но охотятся в его же пределах. Слэй-ю часто вступают в территориальные войны друг с другом. Они живут стаями, чем и опасны. Но, хватит о них. Сейчас вам стоит немного передохнуть, и не забывайте, маски снимать нельзя. Придется еще потерпеть. Часа через три дойдем до побережья, там станет полегче. Как я понимаю, связи с челноком нет? А вы уверены в том своем человеке? У него был такой приказ, улететь с грузом в случае опасности?
— Нет, — ответил Бус неохотно. Незнакомец кивнул, словно ждал этого.
— Один из вариантов. Ладно, разберемся. Жаль вашего товарища. Здесь скверное место, да и от прошлого величия мало что осталось, — незнакомец хмыкнул, а мне показалось, он издевается над нами. Но последующие его слова заставили меня напрячься:
— Хищники не самое большое зло, уж поверьте.
— Кто вы? — Снова спросил Бус. Эта игра в загадки ему порядком надоела, я слышала проскальзывающее в голосе раздражение.
— У вас на борту, как минимум один предатель, — проигнорировав вопрос, сообщил незнакомец.
— Как минимум? — Теперь в голосе Буса зазвучал неприкрытый гнев.
— Как минимум. Потому что второй человек наш.
— Что?! — Никогда не слышала в голосе Буса таких интонаций. Он посмотрел на меня.
— Нет. Она не при чем. Я думаю, минут двадцать стоит посидеть молча. Отдохнуть.
Люди, которые больше не были командой, скорее группкой морально раздавленной событиями дня, послушно сели там, где указал незнакомец. Я осталась стоять. Марта, когда усаживалась, демонстративно повернулась ко мне спиной.
Я опустила голову, чтобы не видеть ее подчеркнутого презрения. Жалела ли я о Марате? О добродушном, шумном здоровяке, чья прямота и простой, грубоватый юмор так нравились Кабо и Льву Валерьянычу?
— Таб! — Я повернулась к Бусу, — тебе необходимо отдохнуть.
Вопреки ожиданию, в его голосе я слышала лишь печаль, никакой злости.
— Не устала, помощник капитана, — тихо ответила я.
— Тварь не стоит такой заботы, Бус, — прошипела Марта, перебивая меня.
— Это был несчастный случай, — сказал ей Гай. Его все еще немного потряхивало после бега наперегонки с ящерами.
— Тупая овца, тупая гребанная овца, стояла как вкопанная, а он, он… — Марта начала раскачиваться взад вперед, а потом ее плечи мелко затряслись. Бус передвинулся к ней и неловко обнял. Гай тяжело вздохнул.
