Вообще же у него существовало несколько основных видов улыбок. Орам пронумеровал их в зависимости от частоты употребления. Номер один предназначался для первоначального знакомства и должен был очаровывать всех без разбора лиц женского пола. Номер два был нацелен только на тех дам, от которых Ораму было что-то нужно.
Третий номер, улыбка поплоше, годился для тех женщин, от которых Ораму уже ничего не было нужно и с которыми он собирался в самом скором времени распрощаться.
Улыбка номер четыре была самой нейтральной и употреблялась в качестве любезного выражения лица при общеним с потенциально полезными представителями обоих полов. И наконец, номер пять — специальное предложен ние — был сильнейшим оружием красавца и использовался только в исключительных случаях и с осторожностью, потому что после такой улыбки дамы, как правило, не выдерживали и немедленно предлагали ему свои трепетные сердца, страстные объятия и фамильные бриллианты.
Причем от всех этих даров потом стоило большого труда избавиться. Конечно, существовала и масса более мелких градаций, каждая улыбка несла в себе точную оценку качеств и степени полезности данного визави, но в целом все дежурные улыбки укладывались в эту базовую схему.
Однажды в припадке несвойственной ему рефлексии Орам даже горько подумал, что не помнит, кому в последний раз он улыбался просто потому, что ему этого захотелось.
Но эти мысли быстро выветрились, так как в целом Орама глубоко удовлетворяла собственная жизнь. Он был сам себе искренне симпатичен и считал вполне справедливым, что все люди должны относиться к нему так же. А то, что среди окружающих, питавших к нему теплые чувства, было гораздо больше женщин, нежели мужчин, он приписывал более отзывчивой женской природе.
Итак, Орам послал госпоже Бирди свою улыбку номер два, слегка сдобренную сдержанным восхищением ее талантом коллекционера и личными качествами. Где-то вторым слоем можно было прочесть некоторый интерес к хозяйке как к представительнице прекрасного пола. Именно этот слой Бирди и оценила больше всего. Она расцвела еще больше и принялась ворковать что-то про бокал легкого вина, за которым было бы удобнее обсудить все дела.
Но от этого предложения Орам неожиданно резко отказался. Чтобы загладить свою неловкость, он проникновенно заглянул хозяйке в глаза и пробормотал пару фраз насчет рекомендаций целителя, возражающего против того, чтобы он употреблял алкоголь. Но вот от чашечки чая он бы не отказался.
Бирди, немного обескураженная его резкостью, тут же оттаяла и поспешила принести дорогому гостю самого лучшего чая из своих запасов. Они перешли в другую комнату, как понял Орам, в одну из личных комнат хозяйки дома, и расположились на уютном диванчике в интимном приглушенном свете. Свет источал светильник, оформленный в виде нетопыря с большим размахом крыльев. Странноватый все-таки вкус у хозяйки, отметил про себя Орам.
— Итак, дорогая госпожа Бирди…
— Называйте меня просто Бирди, как делают все мои друзья, — прервала она, томно беря его за руку.
Орам улыбнулся ей одной из наименее теплых улыбок серии номер два и непринужденным жестом избавился от ее руки, потянувшись за чашкой.
— Хорошо, дорогая Бирди, давайте поговорим о том, что привело меня в ваш гостеприимный дом.
— Для вас, дорогой Шабол, он всегда будет гостеприимным, какие бы дела ни привели вас ко мне впредь.
— Я счастлив слышать это, потому что так редко можно встретить очаровательную женщину, которая в то же время была бы приятным собеседником и с которой тебя, как выяснилось вдруг, связывает общая страсть… к коллекционированию.
Пауза была еле заметной, но она произвела такой эффект, что Орам пожалел о ней. Бирди, которую улыбка номер пять, по-видимому, просто заставила бы сбросить с себя всю одежду, страстно застонала и уронила голову на его плечо. Бедняге пришлось проявить чудеса изобретательности и такта, чтобы выпутаться из этой ситуации.
В его намерения отнюдь не входило немедленное соблазнение Бирди, он хотел только войти к ней в доверие, получить возможность бывать в ее доме и собрать побольше сведений о ней самой. Намерения же Бирди были явно другими. Будь на месте Орама кто-нибудь другой, не питавший к Бирди корыстного интереса и не подозревавший ее пока неизвестно в чем, ему даже не пришлось бы прикладывать никаких усилий к тому, чтобы добиться ее любви. Она сама упала бы к нему в объятия. Но целью Орама было как раз избежать такой развязки, и он проделал ради этого немало хитрых маневров, чтобы достойно ретироваться и вместе с тем не вызвать ее гнева.
Когда он покидал дом, сопровождаемый бесконечными нежными приглашениями поскорее заходить еще, он понимал, что в следующий раз ему не отвертеться никакими силами, и думал о том, что в его работе есть и немало минусов.
Следующий день, когда Алиту пришлось спасать Лити в Тонком мире от неизвестного монстра, Орам провел в тщетных попытках уговорить себя в необходимости следующего визита к пылающей страстью госпоже Бирди.
Не то чтобы сама Бирди показалась ему настолько непривлекательной, были в его практике и куда менее приятные варианты. Не то чтобы все развивалось чересчур быстро; ему нередко случалось только под утро уходить от дамы, с которой он знакомился нынче вечером, хотя в принципе Орам был сторонником более церемонного сближения. Работа есть работа. Просто было в этой Бирди нечто такое, что отталкивало, вызывало внутреннее сопротивление, даже опасение и желание скорее больше никогда ее не видеть, чем навестить еще раз. Только вмешательство Ормы, которая высказала насмешливое недоумение непонятным страхам брата, сподвигло его на продолжение операции «Кот», хотя в данной ситуации Орам чувствовал себя скорее мышью.
Когда вечером он с чахлым букетом цветов появился перед дверью подозрительного особняка, Бирди встретила его во всеоружии. Она твердо решила на этот раз не дать ему сбежать и добиться своего. Ее полупрозрачный наряд обещал явно больше, чем она была в состоянии предложить, хотя в целом Орам мог бы оценить ее фигуру как неплохо сохранившуюся. Однако, несмотря на узкую направленность интересов хозяйки в данной ситуации, Орам не мог не уловить ее напряженность, какую-то тревогу и неудовольствие, которые совсем не относились к его визиту, но не оставляли ее даже в такой решительный момент.
Это заинтриговало его, и он, ласково взяв ее под руку, поинтересовался, чем так обеспокоена очаровательная Бирди.
Очаровательная Бирди, благосклонно выслушав это обращение, от ответа тем не менее отмахнулась, сославшись на какие-то скучные дела, о которых совсем не хочется говорить в такой приятный момент. Однако Орам, несмотря на это, выразил горячую заинтересованность во всех делах милой хозяйки и даже осмелился предложить свою скромную помощь, о нет, нет, пусть его не поймут неправильно, он ни в коем случае не хотел бы навязываться, но был бы счастлив…
