Караван тронулся в путь, поднимаясь вдоль реки по склонам гор, по извилистым тропам, местами переходя провалы по навесным мостам. Вокруг причудливо играла красками жизнь. В восторженном изумлении Маргарет смотрела на удивительное чудо Офира — террасированные склоны гор. Вот когда ещё взяла место эта фантастическая форма ирригации! Широкие уступы сбегали с гор, словно тягучий зелёный мёд. Издали склоны казались глубоко-бархатными, верхушки их утопали в пальмовых рощах. Местами встречались рощи сикомор, финиковые деревья, акации. Во множестве встречались мартышки, шумели, кричали, летали виды самых разных птиц.
Когда дорога выводила на открытое плоскогорье, Маргарет видела проносящиеся мимо стада антилоп, лежбища диких горных львов, гиен и носорогов. Это была территория народа тигре — одного из самых древних в Эфиопии, хотя здесь эту землю звали Офир — страна богов. Сюда когда-то приплыли через воды Красного моря и основали новое государство сабеи. Здесь они построили свой великий город Аксум и привезли своих богов.
— Мне в ту сторону. Я еду до Мероэ. — не поднимая глаз, сказал ей купец. Он стоял перед Маргарет, словно скованный, и ожидал, что она скажет. Если жрица прикажет ехать в Аксум, он поедет.
— Хорошо, но я заберу этого верблюда. — сказала Маргарет, жалея, что приходится наносить купцу ущерб.
Тот сразу же воспрянул, не скрывая радости, и даже услужливо оставил ей порядком еды в дорогу. Он был заметно счастлив, избавляясь от неё, так что Маргарет даже стало смешно. Подумаешь — верблюд! Как-то не по-царски переживать из-за того, что берёшь какое-то имущество у своих подданных!
Она снова забралась на своего верблюда и направилась по дороге, ведущей к главному городу Офира. Пути туда был только день, так что к вечеру она доберётся.
По дороге встретился ей ещё один караван, но никто не обратил внимания на одиноко едущую на верблюде женщину, которая скрывалась под накидкой — Маргарет обошла медленно идущую кавалькаду тяжело груженых животных. Что она будет делать в Аксуме, куда пойдёт — все эти вопросы как-то мало касались её. Уж куда-нибудь пойдёт и что-нибудь сделает. Куда больше её занимала мысль: где сейчас находится Соломон. Может, зеленоглазая дьявольца уже добралась до него и вовсю морочит ему голову, выдавая себя за царицу Савскую. Да, собственно, так оно и было, поскольку Лилит подмяла под себя весь Мариб — это её черные люди слонялись по улицам и площадям, торчали на базарах и ступенях храма. Может, они выглядывали настоящую царицу Савскую? Тогда откуда Лилит могла знать, что подлинная владычица Сабеи вернётся? Все эти мысли доставали Маргарет, но ответа на них не было. Осталось только отыскать Чёрную Луну и спросить у неё.
Как чужестранка, она вошла в Аксум поздним вечером, когда солнце уже садилось среди западных гор. Вошла и не узнала ничего — ни единой зацепки из прошлого не дала ей память. И даже говор был чужой — неясное наречие, в котором только изредка встречались понятные ей слова. Остатки денег дали Маргарет ночлег и пищу, большего она и не искала.
* * *
Утром её поднял крик и суета. В гостинице у самых городских ворот, среди двора, в котором находился скот приезжих, шли торопливые сборы. Купцы и прочие грузили свои пожитки, поднимали лошадей, верблюдов, собирали своих людей.
Гостиница была устроена очень своеобразно — это были не комнаты, а ниши в высокой и толстой каменной стене, которая прямоугольником охватывала пахнущий скотом и навозом двор. Посередине этого загона располагались столбы с брусьями, к которым привязывался скот. Среди животных ночевали помощники купцов — они следили за сохранностью имущества. Сами же купцы устраивались в тех глубоких нишах, которые углублялись в стены. Эти ниши назывались лееваны. От чужих глаз можно было отгородиться занавесом, который висел на брусе у входа в лееван. Внутри имелись кирпичные скамьи, небольшие очаги для приготовления пищи. Некоторые купцы, жалея денег, готовили себе из своих запасов в таких печурках. Но большинство пользовались услугами держателей гостиниц. Тут можно было за деньги найти всё — от перин и дорогой посуды до изысканного восточного ужина. Когда утром Маргарет открыла глаза, то увидела, что все лееваны уже открыты, а приезжие давно проснулись и занимаются своим багажом.
Она пошарила в своей сумочке и обнаружила, что всех денег остался один золотой, с которого смотрел на неё её собственный портрет. Сходство было несомненным, так отчего же она себя чувствует бедной нищенкой, которая потерялась в чужом городе. Ведь это её город — место, где она родилась. Здесь должны найтись те, кто её помнит: например, её дядя — правитель Офира, который некогда отправил свою племянницу в Сабею, чтобы она правила там. Они одна семья. Здесь, в далёком прошлом, она племянница муккариба Офира — Калеб-зу-Наваса.
Маргарет неторопливо поднялась — пусть спешат те, кого торопит торговля — и направилась к небольшому водоёму, из которого черпали воду для верблюдов. Из каменного желоба, идущего из стены, в водоём стекала чистая вода — своего рода водопровод. Там она умылась, старательно избегая чужих взглядов. На неё посматривали со стороны, но не подходили — странно видеть женщину, путешествующую в одиночестве, в небогатом одеянии, но платящую золотыми монетами.
У Маргарет оставалась всего одна монета, а цен в этом городе она не знала. Поэтому, когда она взобралась на верблюда и направила его к выходу — к широко распахнутым воротам, в руке её с неслышным звоном стали множиться монеты — точная копия той, что оставалась. Делать нечего — приходится призывать Силу на выручку. Вот почему Маргарет нисколько не тревожилась о том, что кто-то из людей может причинить ей зло. Единственный, кого следовало опасаться, был ангел. Он засёк её тогда над Марибской плотиной очень просто — она сама сдала ему себя, прилетев, как птица. Он только догадался, где ждать её. Если она не будет открыто проявлять сверхчеловеческие способности, то может избежать его дальнейшего визита. Он ведь ожидает, что она будет летать по воздуху, и, наверно, напрасно ждёт её у берега.
На улицах Аксума было много народу — все шли и бежали куда-то в одно место. Высокие дома, нередко двух-трёхэтажные, чередовались с богатыми виллами, спрятанными в кущах сикомор и пальм за ажурными каменными решётками огородки. Верблюд Маргарет ступал по мощёной дороге, проходя мимо высоченных каменных столбов, которые виднелись отовсюду. Эти-то столбы и поразили её. Некоторые были узкими стрелами, возносящимися к небу на высоту до двадцати метров. Были видны места стыков, но всё равно Маргарет не понимала, как составлены эти гигантские блоки, какая сила поднимала их, ведь это даже удивительнее, чем египетские пирамиды! Пирамиды, по версии, строили, подтаскивая отдельные блоки по уже уложенным уровням. А тут один длинный камень поставлен торцом на другой такой же, а на нём — третий! И всё это держится веками — ведь местами видны следы полировки, а местами камень уже открошился под действием ветров и дождей! Но были и такие стелы, которые ещё более потрясали воображение!
