Однако повреждение линии нужно было искать. Он забрался в свой скафандр и вышел через тамбур.
ТУБ тотчас шагнул ему навстречу.
Алешкин не был сварливым, но плохое настроение требовало разрядки.
— Стоишь, лодырь! - сказал он. - У человека неприятности, а тебе все равно. И чем только занята твоя пластмассовая башка?!
Разговор шел «вообще», и ТУБ ничего не сказал. Тренировать на нем остроумие было безопасно, но скучно. Алешкин направился к столбику дистанционного термометра. Выветрившийся обломок скальной поверхности размером с футбольный мяч попал ему на дороге. Он вспомнил, как когда-то играл левого крайнего в команде Института, и с маху подцепил обломок носком тяжелого ботинка. Описав огромную дугу, камень упал вдалеке, подняв облачко пыли.
— Определи расстояние! - потребовал Алешкин.
— ...девяносто два метра... - тотчас ответил ТУБ.
— Ничего себе.
Алешкин представил футбольный матч на Луне, где расстояние от ворот до ворот почти полкилометра, и несколько развеселился.
Дистанционный термометр на столбике оказался исправным. Но вот кабель, ведущий к нему, был оборван.
— Понятно! - заключил Алешкин. - Это ты здесь ходил?
Окуляры ТУБа повернулись вниз, он смотрел себе под ноги. Потом показал рукой:
— ...я шел там...
— А здесь не ходил?
— ...нет... здесь не ходил...
— Кто же оборвал провод?
ТУБ этого не знал, поэтому промолчал. Если бы Алешкин сразу поверил ему и отнесся с должным вниманием, то избавил бы и себя и Мей от скорых неприятностей. Посмотрев вокруг более внимательно, он заметил бы в отдалении редкие пыльные фонтанчики.
Это падали метеориты.
Кабель тоже был перебит метеоритом, но Алешкин об этом даже и не подумал. Пожалуй, можно было как-то извинить здесь молодого инженера, знания у него были, но вот опыта космических экспедиций еще не хватало.
Он с любопытством уставился на ТУБа.
— Провод оборван, а ты говоришь, здесь не ходил. Может, ты врешь?
В программе киберлогики не было понятия «врешь», и ТУБ опять промолчал.
— Весьма любопытно, - веселился Алешкин. - Не развился ли у тебя человеческий защитный рефлекс - вранье, как прием оправдания. Подумать только, машина, которая научилась врать! С ума сойти!..
Тут он вспомнил, что пропустил сроки отметки температуры, вынул из карманчика скафандра монтерский нож и присел на корточки у перебитого кабеля.
В десятке шагов за его спиной вспыхнул и угас пыльный бугорок.
Алешкин не видел его, не слышал и удара. Зато локатор ТУБа точно отметил и направление полета метеорита и место его падения. Повинуясь основному закону - охранять человека, он обошел Алешкина и прикрыл его спиной.
— Отойди! - сказал Алешкин. - Свет загородил.
ТУБ продолжал стоять.
— ...опасность... метеорит... - прохрипел он.
Алешкин мельком оглядел окружающую пустыню и ровным счетом ничего не увидел.
— Нет опасности, - сказал он. - Отойди!
ТУБ послушно отступил на шаг. В этот момент небольшой метеоритик ударил его в спину.
Упругий метапластик выдержал, но замедленная реакция киберлогики не успела сработать на равновесие. ТУБ качнулся, как бы запнувшись, и упал прямо на столбик с дистанционным термометром.
— Осторожнее! - запоздало крикнул Алешкин.
Он нерасчетливо резко вскочил, взвился вверх метра на три, обрушился сверху прямо на поднимавшегося ТУБа и опять опрокинул его.
Пока тот поднимался вторично, Алешкин снял со столбика термометр.
Хрупкий приборчик был сплющен в лепешку.
— Смотри, что наделал!
ТУБ стоял покачиваясь, киберлогика его еще не пришла в равновесие после жестокого удара, и он не успел объяснить, почему упал.
— Сколько раз я тебе говорил, - нападал Алешкин, - когда идешь - смотри под ноги.
Опустив окуляры вниз, ТУБ прохрипел послушно:
— ...понял... смотреть под ноги...
— Ничего ты не понял! На чем ты стоишь? Опять на проводе стоишь!
И Алешкин сердито оттолкнул ТУБа жесткой перчаткой скафандра.
— Иди к чертям собачьим!
Приказ был подтвержден жестом, и ТУБ послушно зашагал прямо в пустыню. Он сделал несколько шагов, пока киберлогика не погасила импульс непонятного приказа. Тогда он остановился, повернулся через левое плечо и подошел к Алешкину.
— ...не понял... - сказал он.
Алешкин доставал из ниши столбика запасной прибор вместо поврежденного и все еще был сердит, на ТУБа даже не взглянул.
— Иди к тамбуру!
ТУБ опять замешкался.
— Выполняй!
И только тогда он зашагал к станции, высоко поднимая ноги и старательно обходя все лежащие провода.
Из тамбура вышла Мей в легком скафандре. Выполняя приказ, ТУБ, не остановившись, протопал мимо нее. Она взглянула в сторону Алешкина и догадалась.
— Бедный ТУБ! За что тебя так?
Алешкин услыхал ее в шлемофоне.
— Мей, нечего его жалеть. Вы только посмотрите, что наделал этот броненосец! Мне опять попадет от Паппино.
— А вам за что?
— Когда ТУБ делает что-то не так, то влетает мне, а не ему.
Мей присела возле Алешкина и ласково поглядела на него через стеклолитовое забрало скафандра.
— Понятно! - догадался он. - Куда вас везти?
— О, тут недальек.
— Недалеко.
— Совсем недальеко... тут, возле... Мне нужно поискать новый проба.
Очередная отметка температур все равно была пропущена, а прибор надо было регулировать. Притом просил не кто-нибудь, а Мей... Он подсадил ее к верхнему люку танкетки, забрался сам и положил руки на рычаги управления.
ТУБ стоял возле тамбура и следил за танкеткой, пока она не скрылась за скальной грядой. Тогда он включил приемник отраженных сигналов и настроился на частоту аварийного маяка танкетки.
* * *
Высадив Мей у обрывистой стенки кратера, Алешкин развернул танкетку и повел ее в обход, лавируя среди скал и скальных обломков, которыми был завален Залив Радуги.
— Тоже мне, придумали название, - ворчал он. - Сплошные радуги... Мей! - позвал он. - Не уходите далеко, а то я потеряю вас.
Шлепая мягкими пластмассовыми гусеницами, танкетка карабкалась по камням, то и дело ее клало то на один бок, то на другой. Даже независимая подвеска кабинки не спасала Алешкина от резких толчков. Мей была где-то там, за скальной грядой, и он пытался разыскать туда проход. В одном месте сунулся было в узкую расщелину, но решил, что танкетка, чего доброго, заклинится панцирем и гусеницы повиснут в воздухе.
«Вот будет номер!» - подумал Алешкин.
Он повел танкетку в обход. И вдруг на вершине скалы, которую он огибал, распустился похожий на цветок, красивый пушистый фонтанчик и медленно опал кучкой пыли. За ним, подальше, вспыхнул другой. И вся каменистая пустыня внезапно покрылась фонтанчиками, как поле цветами. Они распускались то поодиночке, то по нескольку штук сразу, медленно угасали, а рядом вспыхивали другие.
