- Давай, руби! - властно приказал Бегущий За Ветром. - Ради новой жизни!
Он откинул голову назад и закрыл глаза. Мувлан-батар издал звук, похожий на всхлип, взмахнул своим большим ножом и ударил по горлу великого волшебника...
* * *
...Короткий вскрик жены Мувлан-батара Таркендай был заглушен громким воплем новорожденного младенца.
- Мальчик! - радостно объявила Закамал-банга, жена старого охотника Угулака. - Мальчик, как и предсказывал шаман Куманкул.
Она и еще двое помогавших при родах женщин стойбища обмыли младенца в теплой воде и завернули в простыни и одеяло из мягких беличьих шкурок.
- Почему он замолчал? - тревожно спросила Таркендай.
- Все в порядке! - успокоила ее Закамал-банга. - Мальчик здоровый и крепкий. Истинный сын своего отца.
Упоминание о Мувлан-батаре заметно опечалило Таркендай. Закамал-банга поспешила исправить свою ошибку:
- Я уверена, что твой муж, а теперь еще и отец твоего ребенка скоро вернется.
- Я надеюсь на это! Я так на это надеюсь! - воскликнула Таркендай.
- Значит, так оно и будет!
Закамал-банга поднесла новорожденного матери:
- Смотри, какой он славный! Глазки внимательные, цепкие, как у истинного охотника.
В это мгновение в теплый чум ворвался поток ледяного воздуха. Но как ветер смог сорвать плотный полог из нескольких оленьих шкур?
- Закройте вход! - прикрикнула на помощниц Закамал-банга. Простудите младенца!
Но ребенок ничуть не испугался хлопанья сорванного полога и не заплакал от холода. Он улыбался и с недетской усмешкой разглядывал суетившихся женщин. Ветер стих так же внезапно, как и начался. Он просто проветрил задымленное душное помещение. Ветер выполнил повеление своего господина - Бегущего За Ветром - великого волшебника, который уже прожил десять тысяч лет и собирался прожить еще дольше.
Бегущий За Ветром поудобнее устроился в окутывавших тело пеленках и проник разумом в воздушную стихию. Первыми его призыв услышали северные ветра. Они явились к стойбищу, завыли, зарычали и застонали. Людей напугали эти звуки, они подумали, что колдун в Уракских горах продолжает свое злое дело.
Таркендай украдкой плакала, но говорила своему ребенку:
- Не волнуйся и не бойся, сынок. Папа нас защитит. Папа смелый и сильный. Он одолеет злого колдуна. Всегда улыбайся, как улыбаешься сейчас!
Малыш улыбался не потому, что его веселили слова Таркендай. Просто в это время он разговаривал с северными ветрами, принимая от них приветствия и поздравления с днем рождения. Затем он поблагодарил их и отправил в ущелье Большого Белого Медведя.
Шаман Куманкул слишком поздно осознал свою ошибку и заметил грозящую опасность. Никакие духи не помогли ему обуздать обрушившиеся на чум потоки воздуха, несущие снег, град и ледяную крошку. Жилище шамана было растерзано за несколько минут, а самого его суровые северные ветра подняли в небо, разорвали и развеяли без следа.
Обитатели стойбища пока ничего не знали о судьбе шамана. К Бегущему За Ветром явились ветры с запада и с востока. Они принесли сырой туман и мокрый снег. Так что люди начали с надеждой посматривать в небо, не смея надеяться на эти первые и неясные признаки приближающейся весны.
В это время вернулся домой и Мувлан-батар. Охотник устал, ослаб и казался постаревшим на несколько лет. Однако, узнав от первого встречного о рождении сына-первенца, он вихрем ворвался в свой чум и заключил в объятия жену и ребенка. Поцелуи, слезы и смех были прерваны лишь с появлением Угулака и Закамал-банги.
Старый охотник и его жена низко поклонились Мувлан-батару:
- Мы рады снова видеть тебя. Твоя дорога была длинной и трудной. Но ты ее преодолел. Ты, конечно, вернулся с победой?
Мувлан-батар опустил глаза и тихо сказал:
- Эта победа не принесла мне радости...
Затем он поднял голову и рассмеялся:
- ...Но она вернет людям тепло и счастливую жизнь!
- Выйди к людям, пожалуйста! - попросил Угулак. - Мы так тебя ждали, так на тебя надеялись...
Мувлан-батар взял своего ребенка на руки и вышел из чума. Возле жилища собрались все обитатели стойбища, от беззубых стариков до ребятишек, которые только-только начали самостоятельно ходить.
Мувлан-батар поднял завернутого в теплое одеяло младенца над головой и громко произнес:
- Я одержал победу не ради славы и почета, а ради жизни! Ради новой жизни!
Люди не совсем поняли смысл этих слов, но поддержали молодого героя радостными криками.
В это время к Бегущему За Ветром явились ветра с юга. Первый порыв теплого воздуха овеял лица людей.
- Весна пришла... - выдохнул кто-то.
- Весна пришла! - громко и радостно подхватили все люди.
Мувлан-батар обнял свою жену и прижал к груди сына. Он окончательно поверил в то, что сделал все правильно, сделал все, что нужно. Молодой охотник постарался вычеркнуть из памяти все, что произошло в пещере Бегущего За Ветром. Раз тепло все-таки пришло, значит смерть волшебника была необходима. Мувлан-батар любовался своим первенцем и не понимал, почему ему кажется знакомым внимательный и слегка насмешливый взгляд детских глаз.
Южные ветра летели к Бегущему За Ветром нескончаемым потоком, так что весна получилась хотя и запоздалой, но быстрой и необыкновенно теплой. Вскоре снег окончательно растаял, океан очистился от льда. Прилетели птицы, на бескрайних равнинах появились стада оленей. В лесах из зимних убежищ выбрались медведи и барсуки. Многочисленные цветы украсили леса и болота, обещая обильный урожай ягод.
- Год будет благодатным! - говорили между собой старики. - Много добычи, много еды, много запасов на зиму. Хорошо! Мувлан-батар великий герой! И сын его родился в хороший год. Да благословят их добрые духи!
А Бегущий За Ветром ворочался в пеленках, слушал эти разговоры и улыбался. Он и сам уже не помнил, сколько раз возрождался в новом теле. Но он знал, что цепочка жизней прервется нескоро.
* * *
Примечания:
* Камлание - обряд, во время которого шаман или избранный им человек входят в транс и получают возможность общаться с потусторонними силами.
* Пальма - копье, распространенное у северных народов, отличается толстым древком и широким колюще-режущим наконечником.
4 Бегущий За Ветром спасает Кайвай.
Двенадцать всадников с гиканьем и свистом мчались по долине между двумя сопками. Под ними были маленькие лохматые степные лошадки, которые резво перебирали короткими крепкими ногами. Сами всадники были одеты в широкие штаны, пестрые шелковые рубахи и меховые безрукавки. Их вооружение состояло из мощных луков, коротких пик и кривых сабель. Всадники были очень молоды, поэтому дурачились, громко смеялись, шутливо задирались друг к другу. Лишь один из них не становился объектом насмешек. Юный Кублан-хан, шестнадцатилетний сын Забуган-хана, почти ничем не выделялся из своей свиты. Только оружие у него было побогаче, да лошадь постройнее. А внешность у него была такая же, как и у прочих всадников: круглое лицо, темные густые волосы, узкие черные внимательные глаза, взгляд которых, казалось, проникал за горизонт, белоснежные крепкие зубы.
Внезапно впереди, в самом узком месте долины, где между склонами соседних сопок пролегала утоптанная людьми и животными тропинка, появилась фигура одинокого пешего странника. Он шел навстречу Кублан-хану и его спутникам быстрой уверенной походкой. Увидев всадников, человек не сошел с тропинки, а остановился и оперся на длинный - в полтора роста - дорожный посох.
Молодые всадники не могли объехать пешего путника, так как склон одной сопки был покрыт россыпью крупных валунов, а второй порос невысоким, но густым ельником. Впрочем, всадники и не собирались объезжать пешехода, даже если бы у них была такая возможность. Как смел какой-то простолюдин, не имеющий своей лошади, заступать дорогу Кублан-хану и его свите?
Один из молодых спутников Кублан-хана на скаку выхватил лук из саадака(*) и выпустил стрелу. Конечно, он не хотел убить пешехода, стрела должна была вонзиться у его ног и послужить первым и последним предупреждением. Но пеший путник взмахнул своим посохом, и стрела, описав в воздухе вертикальную петлю, просвистела над ухом стрелявшего.
Это уже следовало расценивать, как вызов. Всадники остановили лошадей и с расстояния в шестьдесят шагов обрушили на пешего путника ливень стрел. Они понимали, что на их пути встал странствующий волшебник, но горячая кровь и юный задор не позволяли им отступить и признать свое поражение. Кроме того, вблизи всадники разглядели, что волшебник был очень молод, примерно их ровесник. Он был одет в одежду из шкур животных и выглядел, как житель далекого севера. Степняки-кочевники относились к северянам с легким презрением, так как считали себя воинами, а тех - простыми охотниками.
Несмотря на интенсивный обстрел, ни одна из стрел не попала в пешехода. Правда, они не возвращались и обратно, втыкаясь в землю примерно посередине между всадниками и волшебником. Кублан-хан первым сообразил, что запас стрел скоро иссякнет, а противник ничуть не пострадал. Он поднял руку, приказывая своей свите прекратить обстрел.
