Они побывали и на ракетодроме, где производились испытания и запуски ракет–носителей для “метеорологических исследований”. Стиву тогда вначале показалось, что сообщения о размахе работ ОТРАГа, которые время от времени появлялись в американской и европейской прессе, сильно преувеличены. Ни о какой подготовке и тем более об испытаниях крупных баллистических и “крылатых” ракет речь пока не шла. Вайст упомянул о трех ближайших задачах, поставленных Генеральным наблюдательным советом ОТРАГа еще тогда, когда Цезарь Фигуранкайн–старший являлся его председателем.
Первая — добиться оформления аренды всей территории полигона государственным договором между ОТРАГом и Республикой Конго. Заключение этого договора сроком на двадцать пять — пятьдесят лет по ряду причин пока откладывалось.
Вторая задача — резко повысить доходы ОТРАГа за счет продажи лицензий на изобретения, главным образом в области военной техники и технологии, а также за счет продажи современного вооружения. Несколько опытных заводов уже выпускали усовершенствованное стрелковое оружие, пулеметы, реактивные минометы, скорострельные пушки малого калибра и ракеты класса “земля — воздух”. Заканчивался монтаж оборудования на крупном, полностью автоматизированном заводе для производства многих видов оружия и боеприпасов.
Большую часть необходимого сырья поставляли Конго, Северная Родезия и ЮАР, и они же фигурировали в числе главных партнеров по сбыту готовой продукции.
Третья задача заключалась в том, чтобы к концу семидесятых годов создать в глубине африканского континента мощный военно–технический центр, способный нейтрализовать волны национально–освободительного движения в Экваториальной и Южной Африке и контролировать источники стратегического сырья всего этого региона.
— Успешное решение поставленных перед нами задач, — заключил тогда с холодной усмешкой Вайст, — разумеется, несовместимо с какой‑либо оглаской. Поэтому мы предпочитаем конспирацию и не допускаем на свою территорию журналистов. Ну а те, кто… сочувствует нам и поддерживает нас, например, в вашей стране, глубокоуважаемый босс, и в некоторых других странах цивилизованного мира, знают о нас все… или почти все.
“Все… или почти все” — эти слова Вайста прочно осели в памяти Стива. Все или почти все показал им тогда Вайст? Ответить на этот вопрос было нелегко, тем более что Вайст без колебаний выполнял все пожелания Цезаря и Стива и, казалось, откровенно отвечал на их вопросы.
Поездка завершилась превосходно организованным сафари. Цезарь тогда убил своего первого в жизни льва, а Вайст — огромного носорога. Стив не убил ничего, будучи озабочен лишь тем, чтобы самому с Цезарем не превратиться в “дичь”. К счастью, все обошлось благополучно, и после сафари, нагруженные охотничьими трофеями, они возвратились на базу “Z”.
Перед их отлетом на Цейлон, который Цезарь избрал себе постоянным местом пребывания, Вайст устроил большой прощальный банкет. На него была приглашена вся верхушка ОТРАГа вместе с женами. Более двухсот человек разместились за накрытыми столами, поставленными разомкнутой трапецией. Почетные места у вершины трапеции были отведены для Цезаря, Вайста с женой и Стива. Справа и слева строго по рангам разместились директора, вице–директора, главные инженеры и инженеры отделов, секций и служб и их супруги, сверкающие бриллиантами и жемчугами. У Стива зарябило в глазах. Еще никогда в жизни ему не приходилось видеть одновременно такого количества золота и драгоценных камней. Однако, присмотревшись, он разглядел не только драгоценности. Смокинги мужчин были украшены рядами орденских планок, у многих в петлицах поблескивали ордена. Это были преимущественно высшие награды бывшего фашистского рейха.
После первых официальных тостов жена Вайста торжественно вручила Цезарю в качестве памятного сувенира от преданных ему сотрудников полигона платиновый перстень с большим алмазом. Стив получил золотой перстень с алмазом поменьше. Цезарь произнес прочувствованную речь, упомянул о высокой миссии всех присутствующих и закончил тостом за здоровье прекрасных дам, которые не убоялись трудностей и героически последовали за мужьями в глубь черного континента. Потом было много аплодисментов, новые тосты, приветственные возгласы на английском, французском и немецком языках. Дамы помоложе подходили с бокалами к Цезарю и целовались с ним. Какая‑то брюнетка средних лет чокнулась со Стивом и, обняв его за шею, шепнула, что ее муж, вице–директор, — фамилию Стив не расслышал — сегодня вечером улетает в Европу. На что Стив меланхолически ответил, что и он, к сожалению, улетает тоже. Брюнетка рассмеялась, показав красивые зубы, и отошла, покачивая бедрами.
Пробки шампанского выстреливали все чаще, голоса звучали громче… В зале, несмотря на кондиционеры, стало душно. Многие мужчины распустили галстуки и даже расстегнули вороты рубашек. Вокруг слышалась преимущественно немецкая речь, тосты стали грубовато–откровенными. Стив заметил, что Вайст обеспокоенно завертел головой. Однако общество уже становилось неуправляемым… Кто‑то, несмотря на протесты соседей, распахнул окна. Стало еще жарче. Влажная духота и выпитое вино быстро довершили дело. Перед Стивом словно приподнимался занавес, который до этого мгновения еще скрывал истинные дела, чаяния и цели служителей ОТРАГа. Теперь все вокруг говорили только по–немецки, и главным образом, о реванше и мести. О мести за проигранную войну, за “поруганную великую Германию”, о мести за возлюбленного “фюрера”. О мести всем — и русским, и полякам, и французам, и итальянцам, и чехам… О мести и коммунистам, и либералам. Это повторяли и мужчины, и женщины. Повторяли с животной злобой в глазах.
— Дайте срок, создадим тут такое оружие, перед которым водородная бомба американцев покажется детской игрушкой, — захлебываясь собственными словами, твердил седой краснолицый немец за столом справа.
— Тут, в африканских тропиках, мы сами себе хозяева, как некогда в нашем рейхе, — вторили ему слева.
— За реванш, господа! — кричал кто‑то в дальнем конце стола и тянул руку с бокалом. — За очищение планеты огнем и кровью от всякой скверны и нечисти. Ну же!
— Господа, господа, — повысил голос Вайст. — Успокойтесь! Успокойтесь, коллега Шварц. Вы, кажется, пьяны.
— Тост за реванш! Ну же! — надрывался в ответ Шварц.
— Выведите его, — приказал Вайст официантам, — Господа, тише, я прошу вас…
Он попытался стучать вилкой по хрустальному графину, но его уже никто не слушал.
Десятки рук тянулись вверх с бокалами и десятки пьяных глоток орали: “За реванш!”
